Княжий венец - Анна Михайлова

- Вот так! Делай как тебе нравится, - мужские руки накрывают ее грудь и начинают поигрывать сосками, прокручивая гордо стоящие пики меж пальцами. Порочная улыбка на красивых мужских губах сводит с ума. Он весь – сплошной соблазн и нет ей спасения. Тамирис изо всех сил закусывает губы. Подстегивающее удовольствие заставляет ускорять темп. В ушах гулко шумит, по телу гуляют шальные волны пьянящего удовольствия. Забывшись, она гордо выпрямляет спину, словно наездница, оседлавшая великолепный образчик мужчины. Жадно смотрит на него, раскинувшего перед ней. Мощного, непокорного, но сейчас целиком отдавшего себя в ее руки. Глаза лихорадочно скачут по крепкому мускулистому телу, по сосредоточенному лицу. В потемневших почти до грозовой черноты глазах бушует пламя.

- Ты – мой! Мой, слышишь? – шепчет она, ускоряя темп, царапая мужчину подрагивающими пальцами. Чуть подворачивает бедра, заставляя мужчину глухо стонать сквозь зубы.

- Твой, милая! Весь твой! Хорошо тебе? - хрипит он.

- Да! – забывшись Тами резко вскрикивает.

В эту же секунду князь переворачивается, сминая ее под собой.

- Тихо, негодница! – ухмыляется он, - побаловалась и хватит. А теперь держись.

Велеслав начинает двигаться – резко, мощно, уже не сдерживая себя. Погружается в манящую глубину, теряя последние остатки самообладания. Как же в ней сладко! Тами вцепляется зубами в его плечо, потому как стоны и хрипы рвутся наружу. Как можно молчать, когда перед глазами вспыхивают разноцветные звезды? Удовольствие, пульсирует, накатывает все ближе и ближе. Невыносимо-мощное, неотвратимое. Кажется еще немного и в нем можно захлебнуться, как в водовороте. Первая сладкая судорога пробегает по телу. Девушку выгибает под ним острым, пульсирующим удовольствием. Широко раскрытые глаза смотрят невидящим взором туда, куда ее унесло ослепительным вихрем. Велеслав, уткнувшись ей между шеей и плечом, сдержанно стонет.

- Люблю тебя! – шепчет хрипло, совершая последние, затухающие толчки. Изливаясь в сокращающееся лоно. - Моя Тами. Мой Свет…

Глава 51.

Кто бы что ни говорил, но смотреть как чужое войско подходит к твоему городу – это камень на душе и ярость к горлу. Особенно, если стоять и ничего не делать. Даже когда рядом те, кто поддержит – верные друзья и любимая женщина. В голове раз за разом крутятся мысли – а все ли ты правильно сделал? Все ли учел? Времени переиграть и исправить собственный недогляд уже нет. Плата за ошибку – жизни людские. Как никогда опускается на плечи тяжесть ответственности за княжество, за каждого жителя твоего города, что смотрит на тебя с надеждой. И уверенностью в твоей силе и правоте. Только и остается: делать, что должно, а там – будь что будет.

Дружинники на крепостных стенах, стискивая рукояти мечей и копий, нет-нет да поглядывали на князя в развевающемся плаще. Он был спокоен, но хмур. Плащ-корзно развевался на осеннем ветру, словно пытался расправить крылья и взлететь. Но никуда князь улетать не собирался. Это его земля, и стоять он за нее будет насмерть.

Велеслав, князь Миргородский, стоял на высокой городской стене прямо над центральными воротами. И боролся с мыслью отдать приказ поднять подвесной мост. Перед нежданным войском. Ибо не приходят в гости с оружием и солдатами. А будущий тесть именно так и поступил. Оттого высыпали испуганные жители на крепостные стены – не понимая, отчего медлит князь. Но доверяя его решению больше, чем он сам.

Велеслав покосился на стоящих рядом воеводу и волхва. Оба внешне спокойны, лишь сдвинуты брови и поджаты губы.

Джанибек с сестрой по другую руку стоят и у них на лицах тоже радости нет. Ишь чего отец учудил! С войском к стенам города будущего зятя подошел. И как быть? Поднять мост – неуважение проявить. А ежели не поднять? Кто знает, что у кровожадного кагана на уме?

Без единой весточки и предупреждения явился валорский правитель. Князь невольно сжал рукоять меча. Если он просчитался – валоры зайдут в ворота беззащитного города и вырежут всех до единого недрогнувшей рукой. А ну как счел каган желание Миргородского князя жениться на его дочери – дерзостью? Или не понравилось, что Джанибек решил судьбу сестры, не посоветовавшись с отцом?

Тяжелая серая хмарь облаков нависала над головами. Сильный, порывистый ветер гнал тучи, разрывая их на части. Будто битва небесная уже стояла там, наверху. И как бы тут, на земле, не пришлось вскорости, делать тоже самое. Ветер трепал полы дорогих одежд, хлестал мелкими каплями в лицо, заставляя ежиться. От холода и неизвестности.

А вместе с войском с востока на небо, от края до края, наползала тяжелая иссиня-черная туча. Как предвестник беды. Низкая, будто бы даже задевала верхушки леса, придавливая пугающей мощью. Наползала быстро, уверенно. Как войско, что кольцом брало город.

- Он играет на нервах, - Яра стояла чуть позади князя и воеводы, - ему нет причины начинать войну.

- У него ущемленное самолюбие. Для него это – достаточный повод, - процедил Джанибек, высматривая выступающих соплеменников.

- Оттого наш засечный полк в лесу стоит, - пробасил воевода.

- Кого поставил?

- Молодую дружину. И половину старой. Им самый первый удар принять придется, - за спиной раздался горестный вздох Яры. Сердце ее защемило при мысли о волчатах. Полягут в большинстве своем, отвлекая на себя удар пришлого войска.

- Зачем все это, если он уже соглашался на твой брак со Смиренкой? – повернулся к валорцу князь.

- Нам проще – жен у нас может быть шестеро. А дочь у него одна, - сердито хмыкнул каганчи.

Да только мало было войска чужого – все одно к одному недобро складывалось. На реке показалась длинная вереница крутобоких купеческих лодий. Словно хвост гигантской змеи тянулась они, заполняя собой реку. Собираясь удушить город. Ведь в караване тоже было охранное войско – и немалое.

- Свадебный караван прибыл, - недовольно пробормотал Джанибек. – малолетний балбес не мог выбрать худшего времени.

- Не ругай его. Он старается выслужиться перед тобой и отцом. Чтобы завоевать ваше уважение.

- Он когда ничего не делает – и то лучше выходит, - проворчал каганчи.

Все стоящие на стенах перевели взгляд на реку. Беда не приходит одна. Оставалось самое мучительное – ждать.

Ладьи сворачивали к причалу, исчезая из видимости. И снова пришлось ждать, хотя чью сторону займет младший сын кагана – сомневаться не приходилось. Через некоторое время показалась запыхавшаяся (даже с высоты