Порабощенная душа - Кери Лейк

Губы сутенёра задрожали, но он вызывающе поднял подбородок.

— Вперед, продолжай. Убей меня. Проткни… мои глаза… проклятым ножом. Я умру… и она попадёт… прямо в… руки Кэша. Или хуже. Она рассказала тебе… нашу тайну? — Он усмехнулся. — Её задница… может сгнить… в тюрьме.

Гевин перевернул лезвие тупой рукояткой и ударил ублюдка по щеке, чувствуя небольшое удовлетворение, когда он выпустил тело сутенёра и увидел, как оно соскользнуло на пол кучей дерьма… Будь он проклят.

Когда он повернулся, Сабель отпустила дрожащую женщину, которая немедленно перешла в режим атаки.

— Вы… вы двое держитесь от меня подальше. — Она на цыпочках пятилась назад, пока не добралась до двери, и побежала к ней, обнажённая до пояса, в ночь.

— Пойдём. — Гевин жестом пригласил Сабель следовать за ним.

— Ты знаешь, кто она?

Он вытащил свой телефон и открыл приложение, которое он открывал по крайней мере тысячу раз раньше.

— Что это такое? — Сабель встала рядом с ним.

— Приложение безопасности. Позволяет мне просматривать библиотеку видеозаписей в Святая святых.

Она смотрела поверх его руки, пока он просматривал старые записи.

— У вас и такое есть?

Он не мог ответить на её вопросы из-за тяжести в животе. Видео загрузилось, и он увидел, как высокие столы заполняются. Стройная женщина с тёмными волосами стояла рядом с крупным мужчиной, спина которого была удобно расположена к камере.

— Кто она?

— Джессика.

— Та, которая тебя…

— Ага.

Проведя пальцами по экрану телефона, Гевин увеличил изображение чёрной тату.

— Проклятые боги.

— Татуировка. — Гевин уловил проблеск осознания в глазах Сабель. — И… она оптевил?

— Казалось. Я смутно припоминаю, что видел её татуировку, но особо не задумывался об этом, пока не оказался в обсидиусе и не увидел такую же татуировку у другого заключенного. — Он нахмурился. — Они вымирающая порода, оптевилы.

— Затем она… вероятно, купила… Черную книгу. И… вот почему Гриффин был застигнут врасплох. — Она посмотрела на Гевина, её печаль перекрыл ужас. — Он, должно быть, сначала подумал, что это я. — Она провела рукой по волосам. — А теперь… Денья. — Её брови сошлись с гневным рыком. — Из-за тебя.

— Сабель… если бы я знал, что она за этим стоит… — Гевин потёр подбородок. — Я видел, как её увезли. Суд признал её виновной. Её отправили в обсидиус в тот же день, когда и меня отправили.

— Вот почему он хотел тебя. — Она схватила две пригоршни волос. — Он хотел, чтобы я освободила тебя. Для неё.

— Кто?

— Я не знаю его имени. Он предложил мне деньги. Миллион долларов. Свобода. Всё, что мне нужно было сделать, это уйти от тебя. — В её глазах заблестели слезы. — А что, если бы я это сделала? Сколько человек пострадало из-за… её одержимости тобой?

Гевин подался вперёд, схватив её за локоть.

— Как его зовут? Кто сделал предложение?

— Не трогай меня! — Она вырвала свою руку из его. — Я не знаю его имени. Он дал мне карточку. Сказал мне освободить тебя из рабства. Что он мог дать мне всё, что я хотела, без… последствий.

— И ты этого не сделала? Вместо этого ты пошла на свой план? Миллион долларов и свобода у тебя в руках, а ты… решила не выдавать меня?

— Не льсти себе. Не думай, что я не поставила бы своих детей выше тебя. Что я подвергла бы их такой опасности, рискнув жизнью моей сестры ради тебя. Это игра, Гевин. Мужчины — ничто иное, как фигуры в игре, и цель не в том, чтобы они на тебя напали. Он просто не дал мне повода довериться ему, вот и всё. — Он поверил её гневным словам, если бы не слеза, скатившаяся по её щеке.

— И всё же, по крайней мере, дюжина других женщин рискнули бы. Разыграли бы такую карту и ушли.

— Дюжина других женщин — это не я.

Гевин прижал её к стене.

— Посмотри на меня. — Он поднял её подбородок. — Посмотри мне в глаза и скажи мне. Ты бы взяла деньги? Ты бы меня сдала? При любых обстоятельствах?

— Сейчас есть более насущные проблемы.

— Просто ответь на вопрос.

Она вызывающе выдернула подбородок и сжала челюсти.

— Нет.

Гевин облизнул губы, желая поцеловать её. Жаждал поцеловать ее. Время было неудачным, и она, вероятно, стала бы с ним драться, но, чёрт возьми, голодающий мужчина не может просто так отказаться от подношения. Если Гевин и знал что-то о Сабель, так это то, что она жаждала свободы больше всего на свете. Мысль о том, что она могла так легко отказаться от неё, затронула очень тёмную часть его души. Его собственничество настолько опасно показалось по отношению к ней, что оно грозило украсть его хладнокровие и отключить разум.

— Отвези меня к моим детям. И потом я хочу, чтобы ты держался от меня подальше. Я не могу рисковать потерять больше, чем уже потеряла. Если пребывание с тобой означает, что все, кого я люблю, окажутся в опасности или исчезнут, тогда… именно здесь мы и расходимся.

Словно удар в грудь, её слова почти лишили его дыхания.

— А что насчет Деньи?

— Та женщина… — глаза Сабель забегали в отчаянии. — Возможно, если я уйду, если я уйду от тебя, она вернёт мою сестру.

— Я найду Денью. — Гевин схватил её за плечи. — Я верну её тебе.

— Нет. Ты — причина, по которой она пропала! — Она нанесла ему удар в грудь, и, хотя это не причинило физической боли, ярость, стоящая за этим ударом, разбила его сердце прямо в тот момент, когда её слова пронзили его душу, позволив кровоточить тому самому свету, который она там хранила. — Вот почему! Вот почему я держу свои стены в целости, Гевин! Меня трахали всю мою жизнь, а стены не пускают насилующих ублюдков, которые хотят ещё раз ёбнуть мою жизнь! — Она прижалась к нему. — Ты скажешь мне, где найти ту женщину, чтобы я могла вернуть свою сестру!

— Сабель… — Он говорил своим обычным спокойным тоном. При любых других обстоятельствах ему потребовалось бы успокоительное. Чёрт бы его побрал, если бы он мог заставить свой голос что-нибудь сделать в этот момент.

— Эта женщина опасна. Непредсказуема. Она также имеет связи с оркосианским двором. Ты не захочешь ввязываться в это. — Он сжал её руки. — Хотел бы я сказать тебе, что она примет твоё предложение и вернет Денью, но нельзя полагаться на психопатку. Она чего-то хочет от меня. Я понятия не имею, чего, но я узнаю. Я дам ей всё, что она захочет, лишь бы ты не ввязывалась. Послушай меня, я люблю тебя. — Он