Герцогиня из приюта - Наталья Варварова

— Я не мог спокойно дышать, зная, что ты здесь, без меня.

— Все хорошо. Хорошо, — так же рвано лепетала я, понимая, что каждую минуту без него чувствовала то же самое.

Через несколько бесконечных мгновений я сумела вернуться к тому, что было не менее важно.

— Тени вселились в Мелинду, Крис. Их сразу три… Она сама разбила свое зеркало и обвинила в этом Энни. Есть подозрения насчет Лоры. Но там, скорее, не поражение тьмой, а угрызения совести.

Его ответ стал для меня неожиданным:

— С ними сейчас два преподавателя. Я предупредил Сесилию, потому что заметил темный фон, которого у Мелли раньше не было. Но, милая, есть и другие дела. Я доставил в Энтин вчерашнюю комиссию и еще одного независимого врачевателя. Сейчас они проведут итоговый тест, и больше тебя никто не побеспокоит.

Глава 108

Каждый день начинался как новая жизнь. Я с некоторым удивлением узнавала те же самые лица, что впервые встретила всего лишь днем ранее. Вот суровый Бартоломью Крейден, сын управляющего Легранов. Вот лохматый маг с бакенбардами, которого Кристиан чуть не задушил за высказывания в мой адрес. А вот эти двое… возможно, уже какие-то новые чиновники от Совета.

Из-за того, что магов тогда мне не представили, я с трудом запоминала «новеньких» по одной лишь внешности. Это не самая сильная моя сторона.

Эта встреча также проходила в кабинете Кристиана. С той лишь разницей, что теперь мы все сидели за круглым столом в углу, предназначенным для чаепития небольшой компанией.

Я ломала на кусочки печенье с сахарной корочкой и раскладывала их на блюдце. Внутренне же готовилась к новому раунду бессмысленной словесной дуэли. Господа и в этот раз зафиксируют, что я жива, по-прежнему выступаю против мужа и требую вернуть себе имущество и земли, настаивая, что они были отняты у меня насильственным путем.

По-моему, не один из них так и не вышел за рамки этой конструкции. Разумеется, они шевелились и предпринимали определенные дипломатические усилия, чтобы не допустить прямого столкновения между Марбо и Ланвилем. Однако вообразить, что мой муж кровавый отступник, что он нарушил все мыслимые печати и скорее всего лишился рассудка — нет, признать такое значило бы согласиться, что мы балансируем на грани катастрофы.

В их картине мира Легран и де Роман не смогли договориться между собой и поливали друг друга качественной грязью. Ведь в адрес Кристиана также звучали похожие обвинения. В газетах пересказывали какие-то сплетни об оргиях, которые он устраивал. Мелена раздавала интервью, живописуя, каким жестоким любовником был князь. Поговаривали, что еще некие девушки готовились выдвинуть обвинения в его адрес. А уж пересуды про запретную магию, которой могли предаваться Леграны — эти нечестивые хранители даров Богини — на своем острове, по-моему, я слышала об этом сколько себя помню.

— Прошу простить, джентльмены. У нас в школе насыщенные будни. Сложные дети, всплески. Я не могу уделять вам каждый день столько внимания, сколько вы заслуживаете.

Кристиан рядом со мной тихонько хмыкнул. Я же с трудом справлялась с раздражением. Не объяснишь же этим надутым болванам, что в том, что творилось в приюте, виноват все тот же Роберт Марбо. Тогда они, точно, не поверят в мою адекватность.

Я вообще почему-то боялась озвучивать, что с детьми у нас возникали столь серьезные проблемы. Деталей не знала, но ведь элементарная логика подсказывала, что выше Леграна над школой никого не было. Он учредил приют и он им заведовал. Кто отберет у нас малышей? И все равно я боялась открыть рот, пока не проясню этот вопрос.

— Я вижу вы настроены по-деловому, — пробурчал Бартоломью, такой же мрачный. — Сегодня мы не займем у вас много времени. С нами доктор Август Мортвелл. Нам повезло. Он известнейший эксперт в области запрещенных рун и откликнулся на приглашение. Чуть ранее он провел консультацию с мистером Кернаном. Снял его показания и будет учитывать его мнение, несмотря на то, что тот является работником вашей школы. Доктор уже изучил медицинские отчеты, составленные Лиамом Донахью и Густавом Эдвигом.

Мне приветливо помахал сутуловатый мужчина лет пятидесяти, с узкими плечами и непомерно длинными руками. Я даже заподозрила у него паучью болезнь, как и у Морри, но пальцы знаменитого доктора не отличались гипертрофированной длиной. Обычные пальцы — разве что с чересчур отросшим ногтем на обоих мизинцах.

Глубоко посаженные тёмные глаза блуждали по моему лицу. От их сухого блеска становилось не по себе, однако в этом не было ничего странного. Лекари постоянно работали при недостаточном искусственном освещении

— Леди Вальмонт, у вас столь редкий случай, что я счастлив. Ох, я имел в виду, что познакомиться с вами — это уже счастье. Если все торопятся, то я готов приступать. Кого вы возьмете в компанию? Нам понадобится отдельная комната с кушеткой и хорошей вентиляцией. Инструменты у меня с собой.

Я заколебалась. Конечно, можно настоять на кандидатуре Кристиана, — с ним я как за каменной стеной — но я бы хотела задать несколько вопросов, которые князю не понравятся.

Легран словно читал мои мысли. Возможно, он не желал оставлять остальных гостей одних.

— Белль, давай я попрошу Арию посидеть рядом. Ей нужно отвлечься, отойти от пострадавших вомссумов хотя бы на час другой.

Через пятнадцать минут Август, менталистка и я вошли в помещение с отбеленными стенами, служившее Крису еще одной мастерской. Мы с доктором расположились на широкой скамье, что с натяжкой, но сошла бы за лежанку. Ария устроилась в плетеном кресле-качалке — боком к нам и лицом на террасу. Девушка несколько раз глубоко зевнула. Сказывалась беспокойная ночь.

Я заерзала. Страх перед контактом с другим человеком никуда не делся. Но Мортвелл умело отвлекал меня разговором. Он спрашивал про то, в каком возрасте у меня открылась последняя из стихий. Последовательность их проявления. Его интересовало, когда я соорудила первую сложную конструкцию и из каких плетений — стандартный набор вопросов, за которым скорее всего скрывалась попытка преодолеть мою нервозность.

Его руки были шершавыми и прохладными. Он обводил изгибы черных брачных лент большим пальцем, подносил к линиям татуировок оптические приспособления вроде лупы. Капнул по четыре капли жидкости, напоминавшей зеленые чернила, на каждое запястье.

Ничего необычного — за исключением того, что до этого мои брачные браслеты не становились объектом изучения.

— В том, что это вичерии, замаскированные под брачные узы, нет ни малейших сомнений, — прокомментировал наконец доктор. — Они как русло реки, по