На горизонте – твоя любовь - Нетта Хайд

– Можем с тобой переехать сюда, если хочешь, – игнорирую ее вопрос и жду, когда она сама убедится во всем.

Вместо ответа она громко выдыхает, словно мои слова раздражают ее, и поворачивается, намереваясь уйти, но застывает, уставившись на лавочку.

Лицо Теи выражает неподдельный шок. Она смотрит на мою маму не как на человека, а как на существо, прилетевшее с другой планеты в человеческом облике – что-то невероятное, что не должно существовать в их мире.

– Тея, не забывай моргать, – шепчу ей на ухо, замечая, как нежная кожа на ее шее покрывается мурашками – то ли от моего дыхания, то ли от увиденного.

– Заткнись, – отвечает она также шепотом, но по-прежнему не моргает. – Как такое возможно? Я была уверена…

– Я тоже, ангел.

– То есть это правда…

– Да. Но ты не поверила моим словам. Мне кажется, в том состоянии ты ничему бы не поверила, кроме своих глаз, поэтому вот, – киваю в сторону седовласой женщины. – Пойдем? – предлагаю ей руку, но она игнорирует ее и отправляется к маме медленным, почти неслышным шагом, словно по тропе в заброшенном лесу.

Хмыкнув и прикрыв на несколько секунд глаза, я убираю протянутую ладонь в карман и следую за ней.

Мама открывает глаза и замечает первой Тею; ее взгляд сначала хмурится в недоумении, а затем губы расплываются в теплой улыбке.

– Галатея, – произносит она, глядя на девушку с нежностью, и поднимается с лавочки. – Я так рада, что вы здесь! Мне сказали, что вы скоро приедете! Я так ждала вас!

Тея не отвечает. Она просто падает в руки моей мамы, крепко обнимая ее с такой силой, как будто она пытается слиться с ней. Неожиданно. Это было неожиданным только для меня, потому что мама принимает ее в свои объятия так, будто все это время ждала этого.

Я подхожу ближе, слегка кашляю в кулак, и они отстраняются друг от друга.

– Хантер. – Мама смотрит на меня с теплотой в глазах, а потом раскрывает руку, приглашая меня присоединиться к этим душевным объятиям. – Иди сюда, не будь таким холодным, сынок.

Я перевожу взгляд на Тею, которая за последние сутки перестала вести себя так, как вела обычно. Она прикусывает губу, сдерживая эмоции и, возможно, слезы.

– Ты такая худенькая, Галатея. Хантер, ты совсем не кормишь свою девушку? Она же скоро исчезнет.

«Ох, мама, эта девушка любит исчезать… У нее талант в этом. Но теперь, если она сделает это, то только вместе со мной».

– У вас такой уютный голос, Илария, – произносит Тея, переводя тему. – Такой живой, теплый и успокаивающий.

– Спасибо, милая, – говорит мама, поглаживая плечо Теи.

Только я собираюсь принять предложение о совместных объятиях, как к нам подходит девушка и выдает то, что выбивает меня из колеи спокойствия:

– Кири́а7, прошу прощения, что отвлекаю, но к вам еще кое-кто пришел.

Обернувшись в сторону, я замечаю его – человека с букетом желтых лилий в руках. Человека, который, возможно, является моим отцом.

– Эван, – звучит голос моей мамы, когда она отстраняется от Теи, которая так же поворачивается к Эвану.

Взгляд мамы фокусируется на нем, и я понимаю, что мама видит в нем не просто «друга моего отца», а нечто большее.

– Я давно не видела тебя… Как ты…

– Я не знал, что у тебя гости. Я приеду в другой день, – произносит он, его лицо отражает удивление от того, кого он видит здесь. Он разворачивается и торопливо уходит, но я не отпущу его, пока не открою ему частицу правды, которая может скрасить его жизнь.

– Я сейчас вернусь, – говорю Тее и маме, – поболтайте пока, хорошо? Я думаю, у вас есть общие темы для разговора, да, ангел? – уточняю я, взглянув на Тею. Потом решаю послать все к черту: подхожу к ней, схватываю ее за щеки и целую в губы. – Теперь, уверен, ты передумаешь, Дейенерис.

– Я тебя убью, Хантер, – мягко, совершенно безобидно, шепчет Тея.

– Надо будет позаниматься с тобой английским, ангел. В предпоследнем слове опять ошибки проскользнули. Я скоро вернусь, не скучай. Хотя… – не закончив предложение, я подхожу к маме, обнимаю ее и шепчу на ухо: – Я верну его. Я знаю, кто он, мам.

Быстрым шагом я иду к выходу и, спросив у девушки в белом халате, куда ушел тот мужчина, направляюсь на его поиски.

– Стой, Эван, – кричу, догоняя его у машины такси.

– Хантер, – нахмурившись, начинает он. – Я не знал, что вы будете здесь. Я…

– Эван, заканчивай. Давно ты знаешь, что моя мать на самом деле жива? – серьезным тоном спрашиваю, вглядываясь в его глаза, которые он опускает, а затем оборачивается к таксисту и говорит, чтобы тот уезжал без него.

– Всегда знал, – после затяжной паузы отвечает он. – В тот день, когда твой отец… я был там… Я видел, как он выволок ее из дома, посадил в машину и увез. Я ехал за ними, потом летел… Я знал, где она была все это время. Сначала меня к ней не пускали, а когда я все-таки смог с ней встретиться, она окончательно перестала узнавать меня… Как будто из ее памяти стерли любые воспоминания обо мне.

– Ты любил ее?

– Люблю, Хантер… До сих пор люблю.

– Из-за Джеймса не смог быть с ней?

– Не только. Все слишком сложно, Хантер. Слишком запутано, и не хватит дня, чтобы объяснить все, – отвечает он, почесывая подбородок пальцами.

– Сократить до нескольких предложений не получится?

– Когда мне было двадцать лет, Хантер, – начинает он, и что-то мне подсказывает, что несколькими предложениями здесь не обойдется, – я был очень близок с Джеймсом. Я не хочу говорить о нем плохо, он ведь твой…

– А ты говори правду, – предлагаю ему, и по его взгляду понимаю, что он знает: любая правда о Джеймсе Каттанео будет плохой.

– Однажды, на одном из светских мероприятий, я встретил ее – Луизу. Она была такой прекрасной, нежной, любящей жизнь… ее глаза горели, как звезды в ночном небе, как луна в отражении океана, – говорит он с восторгом, вспоминая прошлое. – Банально, но это была любовь с первого взгляда… но оказалось, что не только у меня… Твой отец всегда был смелее меня, на шаг впереди, и если я боялся подойти к ней, то он сделал это… – он прерывается, делая несколько шагов в сторону ступенек и опуская руки на перила, – хотя у него была жена, которая