Разрушенные клятвы - Катарина Маура

усмехаюсь и откидываюсь назад, пока она рассказывает мне лучшие истории своего детства, позволяя хорошему заглушить плохое. Она всегда делает это для меня — мягко направляет мои мысли в правильное русло, когда они начинают заходить слишком далеко. Я рада, что сегодня могу сделать то же самое для нее.

Глава 8

Селеста

Я нервничаю, паркуясь перед огромным комплексом, который мой дед приказал мне заполучить. Ему совсем не хотелось, чтобы я занималась Bellevue, но когда я проиграла Зейну, он пришел в ярость. Внезапно это место стало чем-то, что должно было принадлежать нам. С тех пор он не упускает ни одной возможности напомнить мне, сколько времени я на него потратила и что мне нечем похвастаться. Что я не могу соперничать с Зейном, несмотря на свое блестящее образование. Что он не верит в меня.

Я боюсь снова разочаровать его, боюсь, что не выдержу еще одной порции его презрительных упреков. Когда я узнала, что Зейн заинтересован в шато Кьяра, я чуть было не ушла — не хотела снова проходить через этот кошмар. Если бы только дед не выяснил, что этот проект интересен Зейну.

Стоило ему услышать об этом, как он решил во что бы то ни стало сделать этот комплекс нашим, убежденный, что если Зейн его хочет, значит, вложение того стоит. Меня ранит, насколько больше он доверяет инвестиционным решениям Зейна, чем моим. Когда я впервые нашла этот проект, дед собирался отмахнуться от него, будучи уверенным, что это будет финансовая яма.

Телефон звонит через громкую связь, и я моргаю, ошеломленно глядя на экран. Лили. Я провожу пальцем по дисплею, принимая вызов.

— Селеста! — ее голос звенит от восторга. — Меня взяли!

Я резко вдыхаю, а Лили заливается смехом.

— Да! Ты можешь в это поверить? Шесть этапов собеседований, но я справилась!

Мое настроение мгновенно взлетает вверх, сердце наполняется радостью и благодарностью.

— Я же говорила! — Я улыбаюсь. — Я знала, что тебя возьмут. Ты гениальна, Лил, конечно, ты получила эту работу.

— И ты оказалась права. Я даже ни разу не видела Зейна. Я сомневалась, стоит ли работать в Windsor Hotels, но, похоже, все будет в порядке.

— Все будет отлично. Ты справишься, — уверяю я, но внутри все же чувствую укол разочарования.

Я знаю, что это не совсем так, но ощущение, будто я снова проиграла Зейну, не отпускает. Лили должна была работать со мной, а теперь она будет в Windsor Hotels, из всех мест — именно там.

— Не буду тебя задерживать, — говорит она. — У тебя сейчас встреча по сделке, да? Ты справишься, Селеста. Я в этом уверена.

— Надеюсь. Позвоню тебе после. У меня хорошее предчувствие.

Лили мурлычет что-то на прощание, ее радость передается и мне — пусть совсем чуть-чуть. Это нелепо, но я не могу избавиться от ощущения, что это несправедливо. Теперь Зейн получил одного из лучших дизайнеров, которых я знаю, и все из-за того, что мой дедушка был слишком упрям, чтобы принять Лили на работу. Он ждет, что я буду соперничать с Зейном, но при этом сам же мешает мне выигрывать.

Я тяжело вздыхаю, открываю дверцу машины и тут же замираю, когда вижу его.

Зейн.

Он лениво привалился к своей машине, припаркованной прямо напротив моей, и улыбается. Сердце сбивается с ритма, когда я замечаю, как небрежно он перекинул пиджак через руку, закатав рукава рубашки до локтей, открывая сильные предплечья. Я кусаю губу, заставляя себя оторвать взгляд и снова посмотреть ему в лицо, но внутри что-то предательски дрожит.

Меня бесит в нем абсолютно все. Но хуже всего то, что при всей своей отвратительной натуре он остается нечестно, невыносимо, чертовски красивым.

Он отрывается от машины и направляется ко мне, его шаги полны уверенности, взгляд не отрывается от моего. Быть объектом внимания Зейна Виндзора… Годами это было для меня самым худшим из возможных кошмаров. А теперь…

Теперь я не так уверена.

— Селеста, — протягивает он с той ленивой насмешкой, которая заставляет меня сжать пальцы в кулак. — Ты сегодня не бросаешься молниями при одном только виде меня, значит, уже получила хорошие новости?

Я поднимаю бровь и киваю.

— Не думала, что ты сдержишь слово.

Он тянется ко мне, и мое тело напрягается, когда его пальцы обхватывают мое запястье. Зейн усмехается, поднимая мою руку между нами, большим пальцем медленно поглаживая пульсирующую вену на моем запястье.

— Я дал обещание, не так ли? Что бы там ни говорили обо мне, но я не лжец.

Я ловлю его взгляд, и лицо вспыхивает жаром, когда он притягивает наши сцепленные руки к своей груди. Я чувствую тепло его тела сквозь тонкую ткань рубашки, и что-то горячее, гулкое прокатывается по мне волной, заставляя почти бессознательно податься ближе. Так же он смотрел на меня тогда. Той ночью среди роз, когда уложил меня на шелковые лепестки и шептал, что я его богиня.

Я поворачиваю запястье, и прежде чем осознаю, что делаю, мои пальцы скользят по его груди. Зейн опускает взгляд, его сердце стучит прямо под моей ладонью — в унисон с моим.

— Что на этот раз? — Его хватка на моем запястье крепчает.

Я смотрю на светло-фиолетовый лак на ногтях, едва сдерживая улыбку, и пытаюсь отнять руку, но он не отпускает.

— О, судя по твоему взгляду, это что-то стоящее. Давай, скажи.

Я прикусываю губу, в глазах вспыхивает азарт, пальцы сжимаются, цепляясь за тонкую ткань его рубашки. Он не дает мне отстраниться, и мои ногти врезаются в его грудь — так же, как тогда, в ту ночь пять лет назад.

Зейн прищуривается, его взгляд темнеет, а затем на долю секунды опускается к моим губам.

— Ты такой Будапешт… — шепчу я, стараясь сдержать улыбку.

Зейн смеется, и этот звук прокатывается по мне электрическим разрядом, оставляя после себя странное, пугающее удовольствие.

— Да? — Он делает шаг вперед, намеренно вторгаясь в мое пространство. Я не двигаюсь, и его тело касается моего, его лицо опускается ближе, чтобы я вынуждена была смотреть вверх. — Значит, этот цвет — для меня? Ты купила его, думая обо мне, Неземная? Ты носишь его ради меня?

Я приоткрываю губы, чтобы возразить, но… но мы оба знаем, что это будет ложь. Зейн вдыхает, его взгляд снова падает на мои губы.

— Я все еще