Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы - Лидия Милеш

информацию о преступлениях — все дела принесли и выдали лично в руки, о чем она непременно расскажет Валероту. Оставался только вопрос с Анет. Но, как любая другая девушка, не успевшая на себе испытать ярость ревности, она поддалась логике и подумала, что достаточно показать деловые отношения, как Анет успокоится.

Если бы в тот момент она знала чуть больше о работе инквизиторов и хоть немного поинтересовалась, почему вдруг Демиану потребовался помощник, ее уверенность вмиг бы улетучилась. Но в этот самый момент Лив пребывала в счастливом неведении своего ближайшего будущего и изучала первую задачу в качестве стажера Следственного Управления Королевских Инквизиторов.

Она с интересом перевернула первый лист, второй, третий. Все написанное больше походило на странный детективный роман, которые так любила ее бабушка. Начиналось все с опроса жены потерпевшего. Говорилось, что она плакала, не могла произнести нормально ни слова, только повторяла, что ее муж пошел за зерном. Зачем за зерном ходить в три часа ночи, Лив так и не поняла. Да и при чем здесь колдуны? Они что, его зерно похитили? Или начали заклинаниями сыпать, и он споткнулся раз двести по дороге?

Лив читала дальше. Довольно скоро выяснилось, что семейная пара жила в бедном квартале Крагона, едва сводила концы с концами, и муж нашел выход в городском хранилище, круглый год заполненном зерном. Раз в несколько месяцев, но всегда в три часа ночи, он пробирался за массивные двери амбара и утаскивал оттуда всего один мешок. Если так подумать, то этого человека вполне можно было назвать совестливым вором, берущим исключительно столько, сколько требуется для жизни. Ни больше, ни меньше. Вот и в этот раз он честно поцеловал супругу, вышел за дверь, направился к хранилищу и больше не вернулся.

Лив с интересом перелистнула страницу и тут же вскрикнула, откинув папку в сторону словно ядовитую змею.

Дело упало на пол и раскрылось ровно на той странице, которая так испугала Лив. На ней очень скрупулезно, досконально и явно со знанием дела был нарисован лежащий на зерне мертвый мужчина. Без глаз и с витиеватыми кровавыми узорами по всему телу.

— С тобой все нормально? — оторвалась от своего занятия Бестиара.

Она поднялась с места и с интересом подобрала папку.

— Что с ним? — спросила Лив, пытаясь вернуть утраченное самообладание.

Бестиара изучила изображение, полистала дело и удивленно ответила:

— Да это же Август Маскалин. Как странно. Этому делу уже три года, его же давным-давно закрыли. Зачем тебе вообще его дали?

— Что с ним сделали? — не унималась Лив.

Ей казалось абсолютно ненормальным видеть, как кто-то с таким спокойствием рассматривает изображение изувеченного тела.

— Убил какой-то колдун, — пожала плечами Бестиара и вернула папку. — Преступника, насколько я помню, быстро нашли. Это заклинание мгновенной смерти. Выглядит неприятно, но он точно не мучался. Об этом же писали в каждой газете. Магические преступления уж точно не остаются без внимания “Нового Вестника”, ты должна была о нем слышать.

— Я не из города, — ответила Лив, заставляя себя снова посмотреть на изображение.

— И что? Вестник везде продается. Они всегда нашу работу как под лупой рассматривают, иногда так перевирают, что прямо тошно. Винят, что мы не всех нашли. А мы как будто всесильны? Да у нас сотню лет крупных магических преступлений не было, главный инквизитор хоть и до сих пор в королевском совете, но его голос уже давно веса не имеет. Но все равно все считают, что на нас милости короля рекой льются, а мы свое дело не выполняем. Противно! Неужели, ты действительно ничего такого не читала?

Лив вспомнила, что как-то просила у бабушки выписывать “Вестник”. Но тогда получила кучу газет с рекомендациями по уходу за собой, выбору платьев, советы о том, как стать лучшей женой и невестой. Подруги Лив были счастливы, сама она негодовала, но как-то очень быстро забыла. А сейчас неожиданно поняла, почему бабушка категорически отказывалась покупать эту газетенку.

— Этого просто быть не может, — сказала Лив, пытаясь снова рассмотреть изображение. К ее удивлению, во второй раз разглядывать эту страницу оказалось не так ужасно, особенно, если не думать, что на ней изображен реальный человек. — Ничего не понимаю. Колдовство — это работа с травами, болезнями, скот можно вылечить, человека спасти, урожай поднять…

— Да-а-а, — протянула Бестиара. — Вот только такие ведьмы и колдуны лишь в сказках встречаются. Никто из них не хочет болезни лечить и людям помогать. Они все одержимы своей черной злобой и желанием уничтожить всех и все на своем пути. Кто один раз убить своего врага попробовал, тот уже ни перед чем не остановится. Зато теперь мне понятно, как ты затесалась в наши ряды.

— О чем ты?

Бестиара улыбнулась и в этой простой улыбке Лив могла отчетливо видеть самую настоящую жалость.

— Думала, наверное, что инквизиция на хорошем счету у короны, а сами инквизиторы за несчастными травниками гоняются. Посчитала, что работенка не пыльная. Ты подожди, Демиан тебе быстро расскажет, кто такие колдуны и ведьмы. Он их за версту чует, все о них знает. Если до завтра не сбежишь, конечно.

Лив тяжело вздохнула и вернулась к чтению. Ей искренне хотелось как можно дальше выбросить эти дела, закрыть страницы, забыть изображения на них и просто вернуться в родной дом. Пожалуй, единственное, что придавало ей сил — мысли о брате и надежда на его вызволение. Если бы не это, она бы даже секунды не задержалась в управлении. А еще, читая следующее дело, она никак не могла взять в толк, почему бабушка никогда не рассказывала ей о подобном. Как теперь спасти Альда, если она, оказывается, понятия не имеет, каким бывает колдовство?

Делу во второй папке было два года. И, насколько она поняла, оно тоже было закрыто. Между собой их связывало только смертельное заклинание, оставляющее следы на всем теле человека. Но в этот раз убили женщину, аристократку, в ее собственном доме. На месте нашли подкинутое крохотное одеяльце, а в руке у женщины был нож.

Третье убийство произошло через полгода после второго. Такое же заклинание, только теперь пострадали сразу три человека, возвращавшиеся домой из трактира. Все трое скоропостижно скончались прямо на улице к ужасу местных жителей, радости газет и лишней головной боли инквизиции.

Лив настолько увлеклась, пытаясь понять совершенно новый и пока еще непостижимый для нее мир, что не заметила даже