Призрак дождя - Маргарита Дюжева

Меня… Жители Брейви-Бэй хотели моей крови.

— Все запомнила?

Снова кивнула, потому что голос подводил.

— Твоя задача сегодня в сон-час попасть в душевую. Как придешь — дай знак, трижды стукнув по окну, и начинай действовать, а мы тебя прикроем.

— Мы? — в груди похолодело.

— А ты думаешь, я одна все это провернула? Мне Марк помогал.

— Зачем ты ему рассказала! Вдруг…

— Не греби всех под одну гребенку, Мина. Он свой.

Марк – худой рыженький паренек, который постоянно таскался за нами. Он напоминал маленького, нахохлившегося воробья и не любил разговаривать, но с детства был влюблен в мою подругу.

— Ему можно доверять, — уверенно добавила Эльза.

Спорить уже было поздно, оставалось только довериться.

Время тянулось ужасающе медленно. Я не находила себе места и, словно утопая в сладкой патоке, вяло бродила из угла в угол. Так мечтала вырваться из своей тюрьмы, а когда пришло время действовать стало страшно было до одури.

Вдруг меня поймают, когда попытаюсь выбраться из приюта? Или перехватят на подходе к городу? Или моряки предадут и так же, как Анетту, вернут обратно?

От каждого из этих вопросов становилось только хуже, и когда Сара принесла обед, я была похожа на трясущуюся тень и едва ли не рыдала.

Это и сыграло мне на руку.

— Ты чего какая? — проворчала нянька.

— Недомогания женские начались, а тут ни белья сменного, ни тряпок, — на такие темы говорить с няньками было не принято, поэтому покраснела я вполне натурально.

— Ох, ты бедовая, — проскрипела старуха, выставляя облезший поднос с едой, — ешь пока. Я сейчас принесу…

— Мне бы в помывочную, — взмолилась я, складывая ладони домиком, — пожалуйста!

— Ох, бедовая, — повторила она и ушла, не забыв запереть за собой дверь.

И пока она ходила, я умяла все, что было на подносе. Неизвестно, когда еще получится наесться досыта. По возвращению Сара только руками всплеснула:

— Да что за проглотка такая!

Я только виновато улыбалась и бубнила, что в такие дни мне всегда хочется есть, а нянька, забрав поднос с пустой посудой, повела меня в помывочную.

Глава 4.3

Я боялась, что Сара останется со мной и будет, как обычно, стоять за перегородкой и кряхтеть о своей тяжелой жизни, но она затолкала меня внутрь и строго произнесла:

— Воды много не лей. Я за тобой приду через десять минут. Поняла?

Привычно раздался звук поворачиваемого в замке ключа.

В тот же момент я бросилась к окну, дробно стукнула по стеклу, и не дожидаясь ответа, принялась искать нужные половицы. Как и говорила Эльза, третья и четвертая были не закреплены, я сдвинула их в сторону и без раздумий сползла в открывшуюся дыру. Там было душно и сумрачно. Свет пробивался узкими полосками в щели между досок, и в этих полосах клубилась пыль.

Прежде чем продолжить путь, я аккуратно вернула на место половицы — это ненадолго задержит преследователей, когда они меня хватятся – и поползла направо. Вскоре обнаружилась нить, о которой говорила подруга и я двинулась вдоль нее, только успевая зажимать себе нос, чтобы не чихнуть.

А потом раздались крики. Я узнала истошный голос Эль:

— Он отравился! Помогите! Кто-нибудь!

Грохот, топот, много шума и суеты прямо над моей головой. Не знаю, что они с Марком придумали, но внимание к себе точно привлекли.

Я поползла быстрее и вскоре добралась до неплотно приставленного деревянного щита. Немного отодвинув его в сторону, протиснулась в образовавшуюся дыру и оказалась аккурат возле мусорной ямы. На жаре вонь стояла дикая, поэтому кто-то из работников попытался прикрыть ее ветошью, но лучше не стало. Зато все окна с этой стороны были наглухо закрыты.

Ожидая, что сейчас раздастся крик «держи ее», я бросилась к малиннику. Влетела в него разъяренной осой и, не замечая того, как ветки хлещут по лицу, а крапива жалит ноги, понеслась дальше.

Однако никто ничего не кричал мне вслед, никто не бросился в погоню.

Мне удалось без происшествий добраться до нашего тайного места в лесу — поваленного дерева, в вывороченных корнях которого темнел лаз. Юркнув туда, я в потемках нащупала небольшой мешок и, закинув его на плечо, понеслась дальше.

Передо мной стояла сложная задача: миновав город, добраться до пристани и при этом никому не попасться на глаза.

Пришлось делать большой крюк. Бежать по подлеску, потом барахтаться в наполовину высохшей запруде. Воды там не осталось, зато вязкой жижи по щиколотку, и я выбралась из нее, унося на каждой ноги по пуду грязи. Затем был выматывающий забег вдоль неровного берега обмелевшей реки. Я скользила, цеплялась платьем за коряги, падала, обдирая ладони до крови, но зато к пристани выбралась совсем с другой стороны, обогнув город по широкой дуге.

И здесь Эльза оказалась права — один единственный корабль возле причала готовился к отплытию. Притаившись за побелевшими от морской соли столбиками, я наблюдала за моряками, пытаясь подгадать удобный момент. И когда на палубе не осталось ни одной живой души, со всех ног бросилась вперед. Мне повезло. Когда я взлетела по деревянному траппу, вся команда собралась в главной каюте, и никто не заметил тень, провалившуюся в грузовой люк.

Я оказалась на нижней палубе, где пахло табаком и немытыми мужскими телами, а потом скатилась еще ниже — в трюм, заставленный тюками, бочками и деревянными ящиками. Воняло здесь еще хуже — соленой рыбой, прогорклыми специями и лежалой шерстью, а еще закисшим вином.

Мне пришлось пробираться в самый дальний конец, прежде чем удалось найти удобное место — два ящика стояли под углом друг к другу, а сверху навалены тюки с соломой. Я протиснулась в узкий лаз и оказалась на крохотном свободном пятачке. Ноги здесь не выпрямить, во весь рост не встать — только сидеть, привалившись спиной к стене, или лежать, свернувшись комочком.

Пользуясь тем, что в трюме никого не было, я попыталась устроиться поудобнее. Надергала из прорехи в тюке прелой соломы и услала им пол в своем убежище, чтобы не лежать на грубых досках, потом распотрошила содержимое мешка.

Эль приготовила мне смену белья, перочинный ножик, теплый платок и огниво. Из еды – хлеб и сверток с сушеными овощами,