Владыка забвения: Железная Воля - Елена Червоная

Забыть.

Забыть.

Забыть.

Где-то там гнили его останки. Связь с плотью не прервалась. Мозг, некогда управлявший всеми жизненными процессами, оказался не способен умереть. От тела осталась лишь одна голова, отчаянно пытающаяся восстановиться. Острое жжение в отрубленной шее вспыхивало при каждом движении. Мотнув головой, Норт заставил себя отстраниться от этих ощущений.

Но даже если он не знал, как долго еще сможет так существовать, демон продолжал бороться. Не ради себя, а ради тех, кто еще верил в него. Или когда-то верил. Ради сестры, так и не увидевшей мирное небо. Ради стариков Рейнард, рискующих своей жизнью. Ради Лоренса, что вязал ему шарфы и шапки для странствий. Ради заботливой служанки Ада, Эльзары. И даже ради разносчицы Лианы, чья доброта могла отогреть любое сердце.

Триединые, что вершили судьбы смертных, должны были быть наказаны. На каждого палача найдется свой палач, и Нортон был готов стать тем, кто воздаст Богам за их жестокость. Даже если ради этого придется отдать все, что у него осталось — больное тело, израненную душу, свободу. Он сделает это. Ради каждого, кто еще надеется на жизнь.

Мессия жаждал освобождения.

Иветта стояла на краю поселения, задумчиво глядя на собирающихся людей. Ветер пустыни мягко трепал новую одежду, которую ей дали жители: длинную, плотную тунику с капюшоном, защищающую от знойного Фебуса, кожаный жилет и широкие штаны, не сковывающие движений. На ногах были крепкие сапоги, хорошо подходящие для песчаных переходов. Лицо почти полностью скрывала куфия — плотно намотанная ткань, укрывающая ее от солнца и песчаного ветра, оставляя открытыми лишь глаза.

Рядом стоял Аспидион. В узкой прорези куфии лишь смутно виднелась скрывающая глаза кожаная маска. Под тканью, нетерпеливо ожидая путешествия, шевелился клубок змей. Мужчина находился в центре площади, где к прежним статуям добавились еще три. Горгон легко запрыгнул на пьедестал, широко раскинув руки и, придерживаясь за каменный кинжал одной из скульптур, уверенно стал центром всеобщего внимания.

— Мы покидаем Песчаные Когти, — голос Аспида звучал уверенно. — Но я не оставляю вас без защиты. Ларис возьмет на себя руководство. Он знает, что делать.

Толпа заволновалась, шепот прокатился меж собравшихся. Люди переглядывались, но никто не осмелился возразить. Из передних рядов вышел мужчина средних лет, его лицо было скрыто алой повязкой, оставляя лишь темные, внимательные глаза. Он не спешил, шаг его был твердым и тяжелым. Остановившись перед толпой, новый вождь скрестил руки на груди и повернулся к горгону спиной.

— Это честь для меня, — начал он, окидывая всех взглядом. — Я клянусь хранить этот лагерь, его законы и его народ. Здесь, среди нас, нет ни господ, ни слуг, ни чужаков. Я не позволю разрушить то, что мы построили. Пока я дышу, Песчаные Когти останутся домом для тех, кто его заслужил.

С этими словами Ларис низко поклонился, а затем медленно распрямился. Из свободного рукава он вытянул нож, острие которого блеснуло в свете восходящего Игниса. Не раздумывая, он оттянул ворот туники, обнажая загорелую кожу, и уверенным движением провел лезвием по шее, оставляя глубокий надрез в форме креста. Кровь тонкими струйками устремилась вниз. Иви ахнула, прикрыв рот рукой, но никто из местных не выразил ни малейшего удивления. Их лица оставались напряженными, губы сжаты, взгляды тяжелые, настороженные. Похоже, что перемены не вызывали в них восторга.

Не сказав больше ни слова, Аспидион бесшумно спрыгнул вниз, приземлившись рядом с Иветтой. По команде Лариса несколько мужчин вывели шипохвостов — массивных рептилий, чьи вытянутые, покрытые грубой чешуей тела достигали четырех метров в длину. Их окрас варьировался от темно-желтого до бурого, позволяя сливаться с песчаными пейзажами Харразана. Хвосты, усыпанные острыми шипами, неторопливо двигались из стороны в сторону. Животные фыркали, раздували ноздри и недовольно щелкали зубами.

— Что это было? — склонившись ближе к горгону, шепотом поинтересовалась Иветта.

— О чем ты?

— Он порезал себе шею…

— Это наш обряд. Клятва верности требует знака. Такие метки носят вожаки и воины, оберегающие лагерь.

Аспидион без труда вскочил на спину шипохвоста быстрыми, уверенными движениями. Ящер зафыркал, но стоило мужчине протянуть руку к его носу, как тот послушно притих. Горгон крепко сжал в пальцах поводья — толстые кожаные ремни, продетые через металлические кольца, закрепленные на удилах. Седло из прочной выделанной шкуры было перетянуто плотными веревками, охватывающими бока ящера. По сторонам висели небольшие сумки с запасами воды и провизией. Бывший главарь сидел прямо, будто под ним был не дикий зверь, а скакун, воспитанный для королевских выездов.

— Технологии до вас не дошли, я так понимаю… — Иви осторожно коснулась прохладной чешуи ящера, следя за его реакцией.

— Технологии? — Аспид слегка склонил голову.

— Ну, например, повозки, которые двигаются без лошадей. Внутри спрятана магическая сфера, что приводит механизм в движение. Или плиты, которые могут без огня подогреть воду и еду… Лампы без свечей… — начала перечислять девушка, задумчиво загибая пальцы.

— Звучит как сказки. — Горгон хмыкнул. — Здесь, в пустыне, если хочешь тепла — разожги костер. Если хочешь света — зажги факел. Все просто.

— А если нечем разжигать?

— Тогда умри и отдай тепло своей плоти другим.

— Жестокие у вас правила.

— Бедствие нас вынудило. Песчаным Когтям повезло, что у них был я. Аскарсис и без того находился в пустыне. Горгоны знают, как выживать в таких условиях.

— Тебе не интересно, как твой народ пережил Бедствие? Они ушли под зе…

— Не интересно. Они не мой народ. — холодно оборвал ее Аспидион. — Залазь уже.

Иветта раздраженно фыркнула, но спорить не стала. Осторожно ухватившись за ремни, она начала подниматься на спину ящера. Едва удержав равновесие, чуть не соскользнула, но в последний момент вцепилась в массивную шею зверя. Под пальцами ощущалась шероховатая поверхность крупных, жестких чешуек. Дыхание шипохвоста было глубоким и ровным. С каждым вздохом его ребра расширялись так, что Иви чувствовала движение ногами.

— Боишься? — горгон с легким презрением покачал головой.

— Однажды в детстве лошадь чуть не затоптала меня… После этого я стараюсь передвигаться на своих двоих.

— Поганый из тебя генерал, — почти выплюнув последнее слово, Аспидион резко натянул ремни и ударил пятками по бокам ящера. Издав низкое урчание, шипохвост рванул вперед, поднимая облака песка.

Недовольно зыркнув, Иветта поправила куфию и повторила за горгоном. Управлять шипохвостом, как обычным конем, казалось странным. Он был коренастым, тяжелым, его тело двигалось слишком плавно, и эта текучая походка сбивала с толку. Может, дело было в непривычке?