Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Я остановился.

Эдесс перестала дышать и повернула лицо ко мне. Глаза и губы её припухли от слёз, очков не было.

— А потом? — прошептала она мне прямо в губы.

— Эдесс… ты знаешь какая у тебя самая сексуальная часть тела? — прошептал я, тоже ей в губы.

— Какая? — выдохнула она и узкие зрачки в её глазах расширились.

— Мозг, Эдесс, — нежно сказал я, гладя рогатую головку по затылку.

Она прикрыла огромные сиреневые глаза и выдохнула:

— Я знаю, Вигдис, знаю… Но если ты…

Она открыла глаза и я поспешил прикрыть рот суккубы лёгким поцелуем. Оторвавшись от её губ продолжил:

— А потом, Эдесс, я лягу тебе на спину. Ведь спинка всегда мёрзнет… Да?

— Да…, - едва слышно зачарованно ответила демоница.

— И буду двигаться в тебе и целовать между лопаток…. - продолжил я.

— Между… лопаток…, - эхом откликнулась она.

— А ты… чуть оттопыришь попку… чтобы мне было удобнее… И я войду глубоко-глубоко… Там… далеко, на самой глубине есть одно место…

Эдесс прикрыла глаза и слезинка скатилась из под длиннющих, будто накрашенных, чёрных ресниц.

— Да… такое место есть…, - выдохнула она, поддавшись моему демонскому очарованию. Но вдруг ненадолго очнулась, вскинула полные слёз глаза и воскликнула:

— Откуда ты знаешь?! А… впрочем… у тебя тоже есть такое место…, - прошептала она, успокаиваясь.

— И вот когда…., - продолжал я негромко рассказывать демонице эту восхитительную историю, поглаживая её затылок и ушко, — я доберусь до этого места…, - я снова легко поцеловал губы суккубы, — у тебя в животе… взорвётся бомба… Я буду медленно двигаться и твоя… нежная попка… будет истекать… принимать и отпускать член… принимать и отпускать… чуть сжимая и снова расслабляясь… Пожар в животе от взрыва бомбы будет разгораться сильнее и сильнее…

Эдесс с силой зажмурила глаза из под мокрых ресниц снова вытекли две слезинки. Она вздохнула и шмыгнула носом.

— Мурашки, — продолжил я трахать суккубу словами, — мурашки… пробегут по бедрам и втянутому животу…

— Вигдис, — вдруг сказала она обычным своим голосом и открыла глаза, — ты так здорово рассказываешь. Но пора переходить к делу. Там уже давно всё мокрое.

— Ну тогда лежи, как лежишь, Эдесс, — ответил я вставая.

Мой торчащий член дёрнулся пока я поднимался и отразился в широко раскрытых глазах демоницы следивших за мной.

Эдесс лежала на животе, подложив руки под голову и повернув её в сторòну. Атласная тёплая кожа её спины чуть вздрогнула, когда я провёл по ней рукой проходя к попке.

Пристроившись между ног суккубы, я осторожно, стараясь не повредить ободранную когтями попку, развёл ягодицы в сторòны и увидел истекающую смазкой розетку фиолетового ануса. Нежные складочки стягивали желанное отверстие, принявшее, судя по возрасту демонессы, много всякого разного. Солдат мой тоже истекал преякулятом, я отвел гладкую чувствительную кожу назад, обнажая головку и поводил ей по анусу смешивая смазку демоницы со своей. Эдесс вздрогнула, прогнулась и подалась мне навстречу.

— Не спеши, Эдесс, мы успеем…, - прошептал я.

— Доберись, Вигдис, доберись… туда… в глубину… — шептала Эдесс уткнувшись лбом в руки.

Оставив готовую ко всему головку члена уткнувшейся в податливый анус, я расставил руки по бокам тела суккубы, наклонился над ней и начал медленно и нежно целовать её спинку, поднимаясь постепенно от копчика к лопаткам.

Эдесс снова всхлипнула себе в руки и чуть дёрнула ушками. Густой прозрачный преякулят тёк из члена и его тягучая струйка, стекая вниз, добралась до влагалища. Малые губки Эдесс заблестели и порозовели. Добравшись поцелуями до лопаток демона и лёжа на подёргивающейся спине Эдесс, я чуть прикусил гладкую кожу клычками (так вот зачем они нужны!) и тут же поцеловал укушенное место. Демоница охнула и покрылась мурашками. Поднявшись на руках над телом суккубы, я толкнул головку члена в упругую звёздочку ануса, демоница прогнулась и подалась на меня. Медленно продвинув головку до конца, я остановился и, приблизившись к спине Эдесс горячим дыханием выдохнул на кожу спины.

— Ну!.. — тягуче простонала Эдесс, — давай же…

Я опять вывел головку члена из ануса позволив ему сомкнуться. Там хлюпнуло. И я и она истекали соками смазки. Даже моя задница начала мокнуть.

Начал снова вводить член уже на бóльшую глубину. Остановился, прислушиваясь к ощущениям Эдесс. Она ждала. Вышел. Опять двинулся, осторожно и нежно двигаясь глубже. Снова вышел. Организм демона любви приспособлен к любым видам секса, от самых нежных и чувственных до самых грубых, вплоть до расчленения. И сейчас мне было просто жалко суккубу и я жалел её доступным мне способом и наиболее приятным и для неё и для себя.

Демоны существа энергетические и не нуждаются в материальной пище, хотя часто и с удовольствием едят её — просто она разлагается демоническим организмом без остатка (у них даже кишечника нет, только желудок), до атомарного уровня, а вот потом атомы переводятся в энергетическое состояние и становятся мощным источником энергии. Прямая кишка есть, но она слепая и используется она не для выведения отходов, а, в частности, у демонов любви, для любви.

Горячая попка демоницы плотно охватывала мой член и отзывалась на малейшее моё движение. Я хотел идти дальше и она была готова, я выходил назад и попка меня отпускала, хоть и не без сожаления, чтобы снова с радостью принять обратно. Подвигавшись, я полностью улёгся на спину Эдесс и плавными движениями входил и выходил из неё. Чувствительные точки, о которых я ляпнул наугад и наличие которых Эдесс подтвердила, налились внутри кишки и я, проходя и задевая их членом, чувствовал как волны наслаждения накатываются на демоницу и отступают в такт моим движениям. Суккуба так и осталась лежать лбом на руках, но тело её ожило, отошло от пережитого и подстраивалось под предложенное мной соитие. Анус расслабился и только на самом моём выходе из него я придерживал головку члена будто бы целуя её на прощание. Обилие моей и её смазки создавало чмокающий звук при выходе и ещё больше напоминало поцелуй. Ушки Эдесс обычно торчавшие в сторòны, сейчас, когда я расположился на спине и целовал её между лопаток, повернулись назад и как будто пытались тянуться ко мне. Демоница плавилась в моих руках и под моим членом, бережно и настойчиво двигавшемся в её попке, и волна захлестнувшей меня нежности и жалости к ней накрыла меня так, что у меня самого на глазах выступили слёзы. Я шмыгнул носом и Эдесс, чутко