Асины журавли - Елена Чумакова

– Нет, бабушка, не Варя. Помнишь, у тебя кроме Вари еще есть внучки Вера и Ася?

– Так Верка в монастырь ушла, а Аська, пропащая душа, вовсе уехала. Бросили меня, старуху.

– Ну-ну, пожалься людям, пожалься. Бросили ее… В дом пойдем, вечерять пора.

Ася оглянулась. На пороге дома стояла Варя. У Аси на мгновение закружилась голова – так похожа стала за эти годы старшая сестра на покойную матушку. Словно Мария с того света вернулась.

– А вам, барыня, кого надобно? Ищите кого? – обратилась Варя к Асе и тут же схватилась за сердце:

– Ох, сестренка, ты ли? Да какая же ты стала! Барыня барыней, где ж признать-то?

Ночью Асе не спалось. Привыкла она к мягким перинам, уюту будуара, а тут пришлось лечь на лавке. Раньше это не мешало ей спать крепко, не мешали разговоры родителей, стук ухвата, а теперь каждый шорох гнал сон прочь. И теснота родительского дома раньше воспринималась как норма, все в слободе так-то жили, а нынче она знала, что жить можно гораздо комфортнее. Вдруг Асе пришла в голову мысль, что у нее достаточно денег, чтобы круто поменять быт своей семьи. Чем спускать гонорары на наряды и рестораны, лучше построить дом для сестры, племянников, бабушки. Да не просто новую избу поставить, а выстроить каменный дом, как в городе, такой, чтобы и столовая, и спальня, и детская, чтобы и для нее, Аси, светелка была, и для бабушки теплый закуток нашелся. Мало ли, как жизнь сложится? Свой угол никогда не помешает.

Загоревшись этой идеей, Ася не могла молчать, выложила за завтраком семье. Варя только рассмеялась да рукой махнула:

– Скажешь тоже, каменные палаты в нашей-то слободе. Да зачем это? Изба у нас теплая, крыша не течет. Живем же.

Бабушка вообще не поняла, о чем разговор, сосредоточенно жевала картошку беззубыми деснами и смотрела лишь в свою миску. Похоже, она и слышать стала плохо.

Племянники норовили скорей вырваться из-за стола на волю. Они и не слушали, о чем там взрослые толкуют.

Лишь Захар понял и поддержал свояченицу, засомневался только, где же столько денег взять.

– Да моих гонораров хватит, – уверила его Ася. – Куда же их девать, как не на постройку своего дома? Лучше и не придумать, как ими распорядиться. Деньги как раз не проблема. Рабочих где найти честных да умелых? Да инженера грамотного, чтобы дом правильно поставить, чтобы и внуки в нем жили и забот не знали.

Захар задумался, запустив пятерню в шевелюру, и Ася впервые заметила проседь в русых волосах.

– С инженером сразу-то не соображу, помозговать надо, в городе поспрашивать. А рабочая бригада есть на примете. Артель – дома ставит, крыши кроет, печи кладет. И хозяин артели круто рабочих в руках держит. Пока заказ не сделают, никаких пьянок, шалопайства – сразу выгоняет. Заработки у них хорошие – вот люди-то и держатся.

– А сведи-ка меня с ним, – заинтересовалась Ася.

– Сведу, че ж не свести?

– Да ты его и сама знаешь, – вмешалась в разговор Варя. – Это ж дружок твой, с коим в лапту играли, да по огородам лазили, Ляпин Маркел.

– Маркеха что ли? – обрадовалась Ася. – Ну дела! Вот так встреча будет. Так что давай, Захар, допивай свой чай, да поедем в город, в управу и в банк, за покупкой землицы и разрешением на строительство. А потом сразу к Ляпину, договариваться.

– Ишь ты, быстрая какая! У меня уроки, ученики ждут. Пораньше отведу и поедем.

Поездка в город получилась удачной, к вечеру уж вернулись в слободу с разрешением на строительство каменного дома на выбранном участке, подальше от сырой Урочи, поближе к светлому сосновому бору.

На Ляпинском подворье молодая баба развешивала выстиранное белье. В свете заходящего солнца окна в доме, рубахи и полотенца казались нежно-алыми.

– Доброго здоровьечка, Агаша, – окликнул ее Захар.

– Ой, Захар Степанович, – обернулась баба, – я и не слыхала, как вы подошли. И вам не хворать.

– Сам-то дома?

– Да, только возвернулся. Устал, однако, в баньку ополоснуться пошел. Печь клали, так весь в глине перепачкался, – доброжелательно улыбнулась Агафья. – А вам на что он?

– Да вот, барыня дом поставить решила в нашей слободе, ищет работников, – важно ответил Захар и украдкой подмигнул Асе.

– Сейчас, я мигом… А вы проходьте, присядьте пока на скамейку.

Агаша бросила корзину с неразвешенным бельем и побежала в баньку.

– Да ты не беги так, тебе ж нельзя. Мы подождем.

Тут только Ася заметила слегка обозначившийся живот бабы.

– Это жена Маркела, – пояснил Захар. Ученица моя бывшая, славная, смышленая. Хорошую жену себе взял Ляпин.

– Из наших, слободских? Чья такая будет?

– Наша, Фроловых дочка.

Семью Фроловых Ася вспомнила, но Агаша в то время была слишком мала, чтобы ей запомниться.

Из бани следом за Агафьей вышел молодой мужик в ситцевой косоворотке. Ася помнила своего дружка рослым бойким парнишкой с выгоревшими до цвета соломы волосами и рыжими конопушками на облупленном носу. Теперь же ей навстречу шел жилистый мужчина среднего роста с русыми волосами и короткой бородкой. Взгляд настороженный, чуть исподлобья. От прежнего Маркехи только веснушки остались неизменными.

Ася хотела немного поморочить Маркелу голову, не признаваясь, кто она такая, но он узнал ее почти сразу:

– Да неужто Аська Севастьянова объявилась? Вот так барыня! А и впрямь как барынька разряжена.

Ася рассмеялась, протянула ему обе руки. Он взял ее за руки, развел их в стороны, потом повернул гостью кругом, разглядывая с ног до головы, словно диковинную вещицу.

– Аська-то Аська, да только уже не Севастьянова, а Бартошевская, – уточнила гостья.

– Ну да, слыхал, что замуж за циркача вышла. Выходит, цирк выгодное дельце? Вон какая кралечка стала.

– Да я давно уж из цирка сбежала, теперь певицей заделалась, в театрах пою, по всей России с концертами езжу.

– Постой… Анастасия Бартошевская… Так это ты, что ли? У меня же граммофонная пластинка есть, неужто твоя?

Маркел бросился в дом, распахнул окно, и через минуту послышался шорох граммофона и поплыл Асин голос:

Золотым кольцом сковали мою молодость, друзья.

Замуж вышла не любя, силой выдали меня…

Маркел показался на крыльце уже в белой вышитой косоворотке.

– А ну-ка, жена, накрывай на стол. Такие гости у нас!

Агафья, до сих пор растерянно наблюдавшая за всем происходящим, засуетилась.

В избе было чисто, прибрано. С киота в мерцающем свете лампады смотрели лики святых. Маркел занялся самоваром. На стол