Мой ненавистный футболист - Лада Шведова

Я отложила пачку с чипсами, отряхнула ладонь и встала на ноги.

Посмотрела на Вика сверху вниз и сказала:

– А знаешь, Витя… пожалуй, и я бы поставила на второе место после гимнастики шахматы. И эта глупая фотография – всего лишь никчемная пешка.

– Сразу понятно, что ты ничего не понимаешь в шахматах, Лана, – он улыбнулся, демонстрируя выпирающий клык. – Пешки важны. Без них не было бы самой игры.

Глава 11

Когда девчонки вернулись с тренировки, я сидела на крыльце нашего домика, прокручивая в голове случившееся. Этот Вик… уделал меня второй раз. Да как ловко! Пока я думала, что жертва обмана он, оказалось, что это я сижу в луже. Отвратительное ощущение, вот просто отвратительное!

Еще эта глупая фотография… Наверняка рыжий лепрекон сделал ее, когда Вик ко мне наклонился. Издалека вполне сойдет за поцелуй. Мысленно я скривилась – это же надо было так растеряться! Стоило сразу прописать ему меж глаз, чтобы не наклонялся туда, куда не стоит. Тогда и никакой фотографии бы не было.

– Эй! – от мыслей о расправе над Виком меня отвлекла Лерка. – Лана! Ты чего, до сих пор от какао не отошла? Труха отпустила нас купаться, идем с нами. Поплаваешь, станет лучше.

– Сомневаюсь, – буркнула я, но переоделась в купальник и присоединилась к остальным.

Местное озеро было небольшим, но фантастически чистым. Вода поражала прозрачной голубизной и приятной телу прохладой, после тренировки окунуться в такую – и правда счастье. И лучше именно окунаться, то есть нырять с причала, потому как заход через мелкоту не был таким уж приятным. Берег попытались облагородить белым песочком, но дно осталось илистым.

Наши домики располагались близко к основному пляжу. Он был просторным, с несколькими зонами. Кроме вышеназванного песка лежал и деревянный настил, змейкой он тянулся сначала по берегу, а потом превращался в длинный причал, ведущий на глубину. С него-то мы и прыгали. Ради него на этот пляж приходили футболисты с дзюдоистами – так-то рядом с их частями лагеря заходы в озеро тоже имелись, но далеко не такие классные.

В этот раз пляж пустовал.

Мы покидали вещи на настил и побежали к воде кто куда. Я отправилась на край причала: прыжки в глубину с высоты всегда были моей слабостью. Пожалуй, второе место в своей спортивной таблице я бы отдала вовсе не шахматам, как сообщила Вику (он был прав, в шахматах я не разбиралась), а прыжкам в воду – это тоже захватывающий, потрясающий вид спорта.

Я встала спиной к воде, глубоко вдохнула и винтом[3] нырнула в воду, с головой уйдя на глубину. Вынырнула и забралась обратно на причал по лестнице. Второй раз я нырнула обычным сальто, согнувшись вперед, раскрылась в воздухе и вошла в воду солдатиком. Не знаю почему, но другие девчонки так не прыгали, хотя исполнить сальто и винты для каждой было легкотней. Они не получали от этого удовольствия, возможно. Всем больше нравилось расплыться по озеру: лечь на воду и отдыхать. А я как будто научилась плавать, только чтобы крутить винты в воду и с головой уходить на глубину. Меня это расслабляло и успокаивало.

В этот раз для успокоения пришлось прыгнуть раз двадцать – только так удалось остыть и привести мысли в порядок. К девчонкам на берег я не вернулась, села на причале и смотрела, как на противоположном берегу плавали дзюдоисты.

Лерка пришла ко мне и плюхнулась рядом:

– Мир? – спросила она.

– У нас и был мир, Лер.

– Знаю. Просто иногда мне ужасно обидно, что ты такая… скрытная. Ничего не рассказала о вашем плане с Жанной.

– Потому что этого плана не было – я уже объяснила.

– Да, но… все равно ты скрытная.

– Что за глупости? Что я скрывала?!

– Сейчас скрываешь, – обвинила Лерка. – Я вижу, тебя что-то беспокоит, вот ты и устроила марафон по нырянию в воду. Ты так же прыгала в день приезда, когда Труха назвала тебя расхлебанной макарониной при легкоатлетах и заставила приседать сто раз. Даже Жанна заметила – что-то у тебя произошло!

Ох уж эта Жанна, ничего от нее не скрыть.

– Произошло, – неохотно призналась я. – И я собиралась рассказать! Позже, когда все обдумаю. Но раз ты здесь… в общем, когда я покидала один из футбольных свинарников, меня застукал Вик.

– Вик?! – охнула Лерка так громко, что слышал наверняка весь лагерь. Втянув голову в плечи, она зашептала: – Ой, прости. Просто… тот самый Вик?

– Тот самый.

– Красавчик Вик?

– Ничего он не красавчик.

– Тут я бы поспорила. Олька позавчера нашла его страничку – там такие фотки… Ты не видела? Она скидывала в общий чат. Там все с футбольных матчей, но на одной он без футболки.

– Он же дрищ, на что там смотреть? – не поняла я восхищения.

Мы всю жизнь находились в окружении других спортсменов. Если на кого и можно было поглазеть без футболки, так это на парней-гимнастов. Там объективно все выше всяких похвал, начиная от плеч и заканчивая икроножными мышцами, потому что такая она, гимнастика, – нужно все, везде и сразу. И на кольцах «крест» удержать, и акробатику выкрутить, и на перекладине все перелеты вылететь. При этом перебора с мышцами у гимнастов не было – с лишними объемами физически тяжело. Да, гимнасты все мелкие, но речь об эстетике и фотографиях, на которых рост не угадать.

А тут тощий футболист!

Не стоит того, чтобы коллекционировать его снимки в общем чате. И вообще… помешанность на Вике абсолютно всех девчонок раздражала. Никто не знал, какой он на самом деле… шахматист, блин.

– Что он сделал, когда тебя застукал? – сменила тему Лерка. – Что сказал?

– Он не совсем застукал… я шаталась возле его домика. Пришлось сделать вид, что пришла к нему.

– И как? Получилось?

– Вроде того. В общем, мы болтали, ели чипсы…

– Я знала, что мне не почудилось! От тебя несет беконом – это мои любимые.

– Да, прости. Я сделала это только ради прикрытия.

Лерка смерила меня изучающим взглядом, но решила простить:

– Угу. Так что было дальше? И… ты правда с ним болтала? Вик же такой… ну, неразговорчивый.

– Когда ему надо – очень даже разговорчивый! – заверила я, вспомнив, как он вел себя на футбольном поле, да и потом, за пресловутыми чипсами. – А ему было надо! Оказывается, ногомячники некоторое время конфликтуют с дзюдоистами. Не знаю,