Спецназ по соседству - Лана Вайн

Проспал звонок будильника, потому что вчера вечером одна бессмертная полночи шастала по квартире. Я помылся и вылетел из дома за полчаса до начала рабочего дня, не посмотрев в зеркало. И… Так громко парни из моего отряда ещё в жизни не ржали! Стены базы сотрясались от их гогота, когда в раздевалке я снял шапку и увидел у себя на башке хаотично разбросанные в тёмных волосах осветлённые пряди. Будто кто-то плюнул на меня белой краской.

Ох, как меня накрыло!

Ох, как жутко мне хотелось поймать эту задницу и хорошенько выпороть за её идиотские шутки! Она что, мать твою, нашла себе двадцатилетнего дружка?

И, ох, какой пизды я получил от начальства в этот день!

Я думал, я её убью. Прикопаю во дворе, под посаженной летом берёзой. Малявку спасло лишь то, что с суток домой нас не отпускают, а за двадцать четыре часа работы я успел всё переварить, остыть и прийти к выводу, что самая лучшая месть – совершённая на холодную голову.

Домой со смены следующим утром я уже еду с чётким планом действий. Захожу в квартиру почти бесшумно. Изобретательная коза всё ещё спит. Разумеется, ведь сегодня не надо подгадить одному милому соседу и занять его законный час в ванной.

Скидываю ботинки и куртку и сразу топаю в свою комнату. Там бросаюсь шарить по ящикам в поисках одной интересной штуки, забытой у меня после бурной ночи горячей цыпочкой. Наручники с розовой опушкой.

Я нахожу их в прикроватной тумбе. Хмыкнув, подхватываю и, покручивая «браслеты» на пальце, всё так же профессионально тихо крадусь в спальню Авроры. С дверью приходится повозиться, чтобы открыть её без явного щелчка. В комнате девчонки царит полумрак. Шторы задернуты, и свет сюда почти не проникает. Идеально.

Я зависаю на пороге и даю своим глазам немного привыкнуть к темноте. Различаю тонкий девичий силуэт на кровати. Повернувшись спиной к двери, котёнок сладенько дрыхнет. Подхожу ближе – на её лице блаженное выражение. Длинные локоны девчонки разметались. Одна рука прижимает к груди одеяло. Вторая засунута под ту подушку, что под её головой, так, что тонкое запястье свисает с края кровати. Что это, если не подарок судьбы?

Я присаживаюсь на корточки аккурат возле лица девчонки. Её светлые ресницы слегка трепещут, полноватые губы едва заметно улыбаются, а аккуратный носик сладко сопит. Подаюсь вперёд и чувствую её горячее дыхание у себя на шее. Черт, когда она спит – сущий ангел! Мягкая, нежная, беззащитная – реальный котёнок. А ещё от неё охеренно вкусно пахнет одним из тех трёх гелей для душа.

Да, Аврора хорошенькая. Этого у неё не отнять. При взгляде на неё во мне что-то екает. Всегда. Даже когда она жутко бесит меня своими детскими выходками, мне хочется на неё смотреть. И я ничего, на хрен, не могу с собой поделать. Я заметил это не так давно, но меня словно магнитом тянет к этой сумасшедшей, когда я дома. А когда не дома – постоянно о ней вспоминаю. Она притягательный котёнок – это факт. Но… дьявольской сущности это, увы, не меняет. И моё унижение ей с рук точно не сойдёт.

Действуя предельно осторожно, чтобы не разбудить соседку, аккуратно ловлю ее тонкое запястье в браслет. Тихонько проворачиваю до щелчка. Беру одну ее шаловливую ручку в плен. Второе кольцо накидываю на металлический подголовник кровати.

Щелчок.

Попалась.

– Шутки кончились, котенок, – шепчу я, ухмыляясь. – Начинаем играть по-взрослому.

Глава 7

Что-то не так.

Это первое, на что реагирует мой сонный мозг. Я попыталась перевернуться на другой бок, но тело не слушается. Вернее, не слушается только правая рука. Она словно приросла к кровати.

Я недовольно мычу, не открывая глаз. Наверное, отлежала. Бывает. Сейчас пошевелю пальцами, разгоню кровь и…

Ничего.

Сонная пелена начинает медленно рассеиваться, уступая место недоумению. Я пробую еще раз.

Рывок.

Рука остается абсолютно неподвижной. Будто ее прибили к кровати. Мозг, все еще пребывающий в сладкой дреме, отказывается воспринимать реальность.

Я снова дергаю рукой, уже сильнее, и чувствую, как что-то холодное и твердое впивается в запястье. Это ощущение окончательно вырывает меня из сна.

Раздраженно выдыхаю и наконец-то разлепляю веки. Щурюсь, фокусируя взгляд.

Первое, что я увидела, – до тошноты знакомый белый натяжной потолок моей спальни. Второе – наглую, до одури самодовольную физиономию, принадлежавшую моему персональному кошмару, соседу Глебу. Он преспокойно сидел на краю моей кровати, одетый в потертые джинсы и темное худи, и просто смотрел на меня. В карих глазах плясали бесенята, а на губах играла его вечная, бесящая до зубовного скрежета ухмылка.

– Проснулась, котенок, – его хриплый голос бархатом проезжается по моим нервам. – Как спалось? Кошмары не мучили?

Я не отвечаю. Вместо этого медленно перевожу взгляд на свою руку. Ту самую, что оказалась в плену. И то, что я вижу, заставляет мой мозг на секунду отключиться.

На моем запястье защелкнут металлический браслет.

Наручники с нелепой, идиотской опушкой из ядовито-розового меха. Второй такой же браслет охватывает металлическую перекладину изголовья кровати.

Секунда. Две. Три.

До меня медленно, со скрипом, доходит вся абсурдность и дикость ситуации. Этот… Этот…

Он, мать его, пристегнул меня наручниками к моей же кровати!

– Что… – мой сонный шепот срывается на визг. – Ты что сделал, придурок?!

Я резко дергаю рукой, но короткая цепочка между браслетами натягивается, не давая мне ни малейшей свободы. Розовый пух щекочет кожу, контрастируя с холодным металлом под ним.

– Это? – Глеб лениво кивает на мою прикованную руку. – Это называется «урок». Запомни, котенок, на каждое твое действие будет противодействие. Ты решила поиграть с краской для волос? Отлично. Я решил поиграть в плохую девочку и полицейского. Правда, мои ролевые игры круче?

Его спокойствие выводит из себя. Говорит так, будто обсуждает прогноз погоды, а не тот факт, что он, взрослый тридцатидвухлетний мужик, приковал меня наручниками, пока я спала!

– Это была всего лишь шутка! – выпаливаю я. – Безобидная! Она скоро смоется!

– А наручники снимутся. Это тоже шутка. Безобидная, мягкая и пушистая.

– Ты больной?! – наконец прорывает меня. Я сажусь на кровати, насколько это вообще возможно. – Ты совсем с катушек съехал?! А ну немедленно сними это!

– М-м-м, нет, – тянет Глеб, с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией. – Сначала я хочу услышать одно волшебное слово. Начинается на «п», заканчивается на «рости».

Я замираю. Просить? Прощения? У него? Да скорее рак на горе свистнет!

– Пошел в жопу! – выплевываю я, дергая рукой так, что металл больно