Летний сад - Полина Саймонс

лучше, чем другим… – Она перекрестилась. – Такое любопытство относительно судьбы бессмысленно… и опасно. Будущее не одурачишь, не обманешь. Ты можешь взять свежее молоко. Я не читаю по молоку. Я просто хочу, чтобы ты села мне на колено, Танечка.

– Я для вас слишком тяжелая.

– Да ты пушинка, малышка. Нога болит?

– Все в порядке. – Татьяна осторожно села на колено Бланки. – Но не трогайте мои руки, – предупредила она. – Я вас знаю!

Но Бланка не послушалась. Она взяла руки Татьяны – и поцеловала их.

– Я знаю, ты не хочешь знать свое будущее.

Сайка уселась на полу, скрестив ноги, положив руки ладонями вверх, и внимательно за ними наблюдала.

– О, вот как, так ты веришь в древние искусства, Таня! Я просто тебя не поняла. Но чего ты боишься? Бланка Давидовна, чего Таня боится?

– Она просто не хочет знать, – ответила старая женщина. – Ей это ненавистно, все эти разговоры о судьбе.

– Ничего не ненавистно, – возразила Татьяна. – В этом нет необходимости. Просто живи своей жизнью. Ну на самом деле – что еще ты можешь сделать?

– Но чего Таня боится? – повторила Сайка. – Посмотрите на мою ладонь, на листья для меня, Бланка Давидовна. Я не боюсь будущего.

– Ты такая храбрая, Сайка! – воскликнула Марина.

Бланка помолчала.

– Ты мне кажешься такой, кто уже не раз заглядывал в свое будущее, – сказала она Сайке.

– В этом вы правы, – со смехом согласилась Сайка.

Почти не обращая на них внимания, Татьяна наслаждалась тем, как старая женщина гладила ее по спине. Дети в деревне всегда играли в такие грубые игры, в особенности Паша; нежность была не в его репертуаре. Даша касалась ее мягко, когда расчесывала ей волосы, но в остальном… Вот если Татьяне снились кошмары, тогда Даша была с ней нежна, шептала ей ласковые слова.

– Ты сказала, твоя мать была кокек, девочка? – спросила Бланка Сайку мрачным голосом. Ее морщинистый лоб сморщился еще сильнее. – Разве такие люди не входят в духовенство езидов?

– Необязательно, – ответила Сайка, тоже хмурясь. – А вы знаете о езидах?

Татьяна объяснила Бланке, что семья Сайки – езиды.

– Вот как? – воскликнула Бланка, с огромным интересом всматриваясь в лицо Сайки.

Сайка вскочила:

– Были. Были! Можно нам просто выпить чая или мы так и будем болтать весь вечер с сухим горлом?

– А что такое езиды? – Это вечно любопытный Паша.

– Вспомни любопытную жену Синей Бороды, – шепнула ему Татьяна.

– Заткнись, Таня!

Бланка Давидовна сделала вид, что занята приготовлением чая, и Паше не ответила. Но от Паши не так легко было отделаться. А после дневной велосипедной гонки он утратил вечно прекрасное настроение. Татьяна подошла к брату, чтобы сесть рядом с ним на пол, скрестив ноги. Паша сидел-сидел, а потом сказал:

– Сайка, а та большая картина с синим павлином в вашей большой комнате имеет какое-то отношение к езидам?

– Что?

– Тогда вечером, когда твоя мать была взволнована отсутствием у меня пролетарского будущего, я невольно заметил эту яркую синюю птицу над вашей печью. И тогда уже хотел о ней спросить. Это что-то езидское?

– Это просто птица, Паша. С чего такой интерес?

– Просто для разговора, Сайка.

– Ладно, я тебе скажу, если ты мне кое-что расскажешь о Тане.

– Почему это всегда обо мне? – воскликнула Татьяна. – Паша, лучше расскажи ей что-нибудь о Марине.

– О Марине я все знаю, – возразила Сайка. – Ну? Хочешь сыграть или нет, Паша?

– Ладно, начинай, – кивнул Паша. – Ты первая. Рассказывай о павлине.

Татьяна ткнула его в бок, как бы говоря: «Не нарывайся на неприятности!»

– Паша, ты знаешь, что значит слово «езиды»? – спросила Сайка, а Марина жадно слушала, сидя рядом с ней. – Это на арабском «ангелы». Езиды – курдская религия ангелов. – Сайка улыбнулась. – А павлин – главный ангел. Его называют павлином-ангелом.

Дыхание Татьяны стало короче. Бланка Давидовна открыла было рот, чтобы сказать «хватит, довольно», но брата Татьяны, конечно же, было не остановить, здравого смысла у него было не больше, чем у гуся.

– А у павлина есть имя?

– Мелек Таус, – ответила Сайка.

– Бланка Давидовна, – спросил Паша, – а это имя как-то переводится на русский?

Татьяна очень медленно протянула руку к ноге Паши и с силой ущипнула его сквозь штаны. Ей казалось, что он пытается спровоцировать Сайку. Он так пристально смотрел на нее…

Бланка не ответила. Она крутила пустые чайные чашки детей, всматриваясь в то, как легли листья. Она изучила так три чашки, а потом перевернула их, с опаской посматривая на молодежь. Ее проницательный взгляд остановился наконец на Татьяне.

– Люцифер, – ответила наконец Бланка хриплым голосом.

– Люцифер? – Паша разинул рот, беззвучно повторяя слово.

Качая головой, Татьяна закрыла глаза. Ну вот, получил. Провокаций хватит на все это проклятое лето.

– Откуда деревенская женщина знает так много о древних религиях? – спросила Сайка, зло уставившись на Бланку.

– Проживи достаточно долго, вот и узнаешь кое-что. А мне сто один год.

К Паше наконец вернулся голос.

– ЛЮ-ЦИ-ФЕР? – громко произнес он.

Сайка спокойно смотрела на Пашу, Бланку, Татьяну…

– Да. И что?

Три ошеломленных лица повернулись к ней. Что тут сказать?

Паша предпринял попытку:

– Люцифер, павлин – это главный символ вашей церкви, Сайка?

– Да. А к чему ты это? Люцифер – ангел света, – сказала Сайка. – Все это знают. Даже само его имя означает «свет».

Паша закашлялся так, словно внезапно схватил простуду. Даже щипки Татьяны его не остановили.

– Хм… Уж извини, Сайка, – сказал он, – но я читал кое-что о Люцифере.

– Паша, не ври, ты вообще читать не умеешь, – брякнула Татьяна.

Он ткнул ее локтем.

– И если ты можешь называть его, как тебе нравится, – продолжил он, обращаясь к Сайке, – весь остальной мир определенно думает, что Люцифер – это нечто весьма далекое от ангела света.

– Мир просто его не понимает, как и многое другое, – возразила Сайка. – Просветление возможно.

– Так просвети меня. Разве Люцифер не тот архангел, который счел себя мудрее Бога, а потом пал?

– Вижу, к чему ты ведешь. Ты хочешь, чтобы я признала: пока наша маленькая религиозная секта в какую-то тысячу человек рисует на своих стенах ангелов, остальной мир уверен, что мы поклоняемся дьяволу.

– Вообще-то, я не смотрел на все именно так. Ох! Таня, оставь ты меня в покое! Но теперь ты привлекла к этому мое внимание, Сайка, и позволь сказать вот что, и поправь меня если что: вы поклоняетесь не просто дьяволу, но самому Сатане!

Да что это нашло сегодня на ее брата!

– Это просто неправда. Никакого Сатаны не существует. Наша вера считает зло естественной частью творения…

– Разве это не