Спасти дроу - Вита Марли

class="p1">Вот он! Пузатый фиал с хитрым завитком — настойка для восстановления сил. С началом тренировок без этой горьковатой микстуры просто жить не могла. Хлестала как воду.

Мой вопрос, тем временем, повис без ответа.

Я откупорила пузырёк, принюхалась — пахло, вроде, как и раньше, отравиться Иоран не должен. Радует, что испорченная микстура не подарит ничего страшнее слабости желудка.

— Что ты делаешь? — эльф дёрнул меня за рукав.

От неожиданности рука моя дрогнула и несколько бирюзовых капель лекарственной настойки расползлись на светлых льняных штанах.

— Ох, — поворчала я, — Пролила.

Неожиданно дроу потянул меня за руку, вынуждая наклониться, поцеловал со всем присущим ему мастерством и изяществом, а затем шепнул мне в губы:

— Чтобы приворожить меня, зелье тебе не требуется.

— А может ты уже под чарами, — зубами я слегка прихватила эльфа за нижнюю губу, — Кто знает?

— Тогда пусть колдовство длится бесконечно, — ответил Иоран и снова погрузил в жгучий напористый поцелуй.

Мгновенно меня бросило в жар. Раз — и я вспыхнула, как масляный факел, хотя мой дроу был далеко не в самой лучшей форме!

Ох, что мы делаем? Скоро отправляться на сомнительное рандеву, а я валяю дурака. Следует скорее напоить эльфа настойкой. Для восстановления сил, конечно же, а заодно и для крепкого сна.

Вольно или нет, но я определённо во что-то ввязываюсь. Вейдайри доверяет Триссне, значит, наверное, и я могу? Надеюсь, моё любопытство не кончится плохо. Но лучше Иорану не знать о грядущей встрече.

— Выпей лекарство, — я нехотя разорвала поцелуй, — Оно поможет унять боль и придаст сил. Раньше я принимала его после неудач на тренировках.

Эльф скосил взгляд на пузырёк в моей руке, поморщился, но как примерный пациент протестовать не стал. Послушно поднёс ложку к губам и выпил горькую микстуру.

А потом уснул.

Наконец-то уснул!

Сама я валилась с ног от усталости, но рассвет неминуемо приближался и вот я, накинув чёрный плащ с глухим капюшоном, отправилась к восточным воротам.

Город уже медленно погружался в дремоту. Волшебные кристаллы вдоль мощёных дорожек тускло мерцали, в масляных лампах едва теплился огонь, на улицах встречались редкие прохожие, а жители один за другим запирали двери своих домов.

Плащ не мог скрыть меня от любопытных глаз, — темнота эльфийскому взору не помеха, — но и на первый взгляд не выдавал во мне человека.

— Приветствую, — услышала я голос целительницы.

Я обернулась.

Триссна ждала меня в тени одного из домов. Неприметного даже для дроу.

— Пойдём, — без каких-либо объяснений эльфийка поманила меня за собой и я покорно повиновалась.

Шли молча.

Пересекли улицу, нырнули в переулок, проскочили два поворота, три пролёта, затем очутились в маленьком дворике одного из бедных кварталов. В этой части столицы я не была никогда. И если бы Триссна бросила меня прямо здесь, дороги домой самостоятельно я б не отыскала, пожалуй, никогда.

Озираясь по сторонам, эльфийка отворила дверь захудалого домишки и потянула меня за рукав.

Скрипнули пословицы, в нос ударил затхлый сырой запах плесени. Триссна поманила меня вглубь жилища, а затем в одиночку отодвинула массивный железный сундук.

Сколько же силищи в этой щуплой, на первый взгляд, женщине!

Сундук скрывал тайный проход — огроменную чёрную дырень в полу. Вероятно, туда нам и надлежало спуститься.

Похоже, пути назад у меня уже не было.

И вот вместе с тёмной эльфийкой мы плутали по тайному подземному ходу. Просто чудо какое-то — в подземном царстве подпольные тайные ходы. Интересно!

Тоннель петлял, двоился, имел несколько коридоров. Часть из них, как я успела заметить, была засыпана или обрушена, часть — уходила дальше в неизведанную жуткую темноту.

По ощущениям мы двигались вглубь столицы. Возможно, к самому её центру.

На ладони я зажгла слабый огонёк и послушно, как барашек, плелась за провожатой. Лишних вопросов по-прежнему не задавала.

И вот наконец-то тупик — мы упёрлись в глухую массивную дверь с резьбой в виде символа правящего дома.

Эльфийка отстучала замысловатый ритм — три глухих быстрых стука, пауза, затем два медленных, снова пауза и четыре двойных, как удары сердца, перестука.

Надо запомнить.

Мгновение — огромная дверь поддалась и медленно, почти нехотя, с гулким скрежетом отворилась.

Мне потребовалось некоторое время чтобы привыкнуть к свету и сообразить — вместе с эльфийкой мы очутились в комнате с богатым убранством. Тёплых, светлых дворцовых покоях.

Потайной ход — ещё одно невероятное чудо инженеров-дроу.

— Рада видеть тебя, Агнес, — прислонившись к стене с хитрой усмешкой на меня смотрела сама Вейдайри.

Собственной персоной, дьявол её дери!

И провалиться мне сквозь землю, если она хоть каплю походила на умирающего эльфа. Собрана, бодра и полна решимости.

Рядом с ней на узкой софе восседал супруг. Не сидел — почти возлежал. Тот самый хилый тщедушный юноша, что совсем недавно делил со мной тяготы пути.

Он неуклюже поднялся на ноги, помялся нерешительно и склонил голову, коротко поприветствовав нас. Лицо его осунулось и в свете ламп казалось землистого цвета. Стоял он нетвёрдо, шатался, а за спиной прятал плотно забинтованные руки — в его недуг верилось охотнее.

— Долгих лет жизни тебе, Вейдайри, — усмехнулась я, — А мне тут пташки нашептали, будто лежишь ты едва ли не испустив дух. Королевский дознаватель вместе с её дружком Арчи выясняли, не я ли, часом, приложила руку к твоему резкому недомоганию.

— Веселишься? — скривившись, принцесса вскинула бровь, — Тогда я скажу тебе, что твои пташки правы. Меня хотели отравить, но пострадал он, — Вейдайри кивком указала в сторону светлого принца, — По приказу королевы арестовали всех, кто пал под подозрение, но хвала Солнцу, мне удалось быстро убедить её заменить тебе метод дознания. Полагаю, приказ дошёл вовремя?

— Я принесла снадобье, — не обращая внимания на нашу перепалку, целительница вклинилась в разговор, — Нужно наносить плотным слоем на повреждённые участки тела, а затем читать заклинание. Вот, — эльфийка протянула свиток, — Трижды ночью и трижды днём. Если нужно, я останусь с принцем Фабианом на время сна и бодрствования и проведу лечение как положено.

— Не нужно, Триссна, — возразила Вейдайри, — Я сама займусь его ранами.

Сама? Ранами? Принцесса так терзается чувством вины, что вызвалась сама врачевать горе-супруга? Или лично желает проследить за лечением, чтобы, не приведи Всевышний, Его светлое Высочество не встретился с праотцами раньше времени?

— Как яд попал к тебе? — раз я пришла за ответами, значит и спрашивать начала по-порядку, — Ты ничего не ешь и не пьёшь без своего виночерпия. Ни за что не поверю в твою неосмотрительность.

— Всё верно, — эльфийка забрала снадобье из рук целительницы, — Яд оказался в моей постели. Как он туда попал — вопрос хороший. Полагаю, не обошлось без наших любезных зеленозадых друзей.

Фабиан за спиной супруги издал тихий смешок. Острые словечки Вейдайри его веселили?

— Эта дрянь должна была травить меня медленно, — продолжала Её Высочество как ни в чём не бывало, — Уснула жива, здорова, проснулась — труп.

— И ты милостиво уступила Его Высочеству, принцу Фабиану, свою постель? — хмыкнула я.

— Тебе о нашей супружеской ночи, моя милая, рассказать подробно и со смаком? — рявкнула Вейдайри.

Землистого цвета Фабиан тут же густо покраснел.

Д-а-а, глядя на этого скромника, мне теперь захотелось подробностей. Тех самых. Со смаком!

— Так и быть, — кивнула я без тени смущения, — Давай коротко.

— Присаживайтесь. Обе. — принцесса жестом указала нам с Триссной на кресла, — Вы все трое прошли допрос под зельем правды, — начала она, — Стало быть вам я могу доверять.

Все трое? Принц и целительница тоже⁈

— Объявить о моём плачевном состоянии было решено для того, чтобы враги, на радостях, совершили ошибку. Проявили себя раньше времени. Надо ли говорить? Если хоть одна душа узнает о нашем разговоре, вы все, — эльфийка обвела нас взглядом, — Отправитесь кормить червей.

Мы дружно закивали.

— Что ж, тогда, пожалуй, начнём, — сверкнула жёлтыми глазами Вейдайри.

— Яд, которым обработали ложе Её Высочества, получен из семян манцинеллы, — начала Триссна, — Подушки и простыни покрыли ядовитой пылью. Если коснуться отравленного ложа, а затем смыть — ничего не произойдёт, но сон в такой постели смертельно опасен — яд напитает кожу и в конце концов сделает своё чёрное дело.

— Мне повезло, — продолжила дальше Вейдайри, — Фабиан оказался чувствителен к манцинелле. Присел на край постели и коснулся отравы ладонями. Сначала почувствовал жжение, не обратил внимания, а потом его руки покрылись