Тысяча и один день - Рената Тревор

Синди нежилась под струями душа. Ей было понятно, почему на этот раз Говарду не пришлось будить ее. Просто она не могла спать в грозу. Ей хотелось стоять под душем долго-долго, пока стихия, разбушевавшаяся снаружи, не успокоится.

Но вот стены дома содрогнулись от очередного раската. И Синди вдруг пришла к мысли, что находиться под струями воды, в то время как над домом то и дело вспыхивают электрические разряды, — не самое безопасное занятие. Она закрыла кран, неохотно вылезла из ванны и вытерлась красной махровой простыней, висевшей рядом с зеркалом. Ей предстояло пережить бурю, которую она панически боялась, да еще общаться с Говардом, Пэтти и Оливером, на что совсем уж не было сил из-за хронического недосыпа. Что ж, общение, по крайней мере, отвлечет ее от панических мыслей.

Женщина быстро натянула на себя мешковатые шорты и спортивный свитер, успокоившись на том, что ей наплевать, как она будет выглядеть в глазах Говарда. Во всяком случае, эта одежда была лучше, чем платье церковной хористки, не говоря уж о сомнительном наряде, которое он стаскивал с нее в церкви.

Она взялась за ручку двери, все еще не решаясь выйти. На душе у нее было неспокойно, и не только из-за грозы. Плохо ли, когда мужчина слишком сексуален? Бывший морской офицер Говард Маккоун, похоже, обладал этим качеством в избытке, отчего ее гормоны никак не могли утихомириться. Но, с другой стороны, он сумел так заглянуть ей в глаза, прикоснуться к ее лицу и поговорить, что Синди невольно захотелось узнать его получше.

И потом — этот поцелуй. Ведь Говард поцеловал ее в лоб, словно брат. Интересно, а если бы такой мужчина, в самом деле, был ее братом? Заботился бы о ней, как о сестре, переживал бы за нее… Впрочем, этого бы ей было явно не достаточно. Нет, она определенно не хотела быть сестрой Говарда Маккоуна.

Смахнув с лица прядь волос, Синди расправила плечи и решительно распахнула дверь. Однако ее торжественный выход был омрачен сильнейшей вспышкой за окном и очередным раскатом грома. Девушка в ужасе дернулась и слабо вскрикнула, чем тут же привлекла к себе всеобщее внимание. Она попыталась посмеяться над собственной трусостью, но из этого ничего не получилось. Когда-то, в далеком детстве, от шаровой молнии погибла ее лучшая подруга. И Синди впервые узнала, что такое смерть, имея несчастье воочию наблюдать ее. С тех пор ей так и не удалось преодолеть в себе страх перед молнией и грозой.

Говарда, как ветром сдуло с табуретки, и он оказался рядом. В его глазах мелькнула догадка о том, что происходит с его новой знакомой.

— Это ты сообщила ему? — обратилась она к Пэт.

— Он сам попросил немного рассказать о тебе, — ответила та, слегка пожав плечами. Лицо ее приняло невинное выражение.

— Замечательно. Какая я глупая! — сказала Синди, оборачиваясь к Говарду. — Что еще ты хотел обо мне узнать? Вся моя жизнь — это открытая книга.

— Прости, может, я излишне любопытен. Но ты ведь не была расположена к разговору…

— Не расположена? Как ты можешь утверждать такое, если у нас вообще не было возможности по-человечески поговорить, знать что-либо друг о друге!

Говард усмехнулся и, прищурившись, посмотрел на нее.

— Да, ты права.

— Если захочешь еще что-нибудь обо мне узнать, просто спроси меня об этом, ладно?

— Он смекнул, что проще за этим обратиться ко мне, — хитро улыбнулась Пэтти. — Хотя на самом деле этот мужчина знает тебя лучше, чем ты думаешь.