Клуб смерти - Кэролайн Пекхам

произнес Найл в тот самый момент, когда моя спина уперлась в стену. Я попыталась убежать, но обнаружила, что сама загнала себя в тупик. Найл не торопясь подошел ближе, наслаждаясь предвкушением убийства, наклонив голову набок, и казалось, что он поглощает меня всем своим существом. — Он не заслуживает ни единого твоего гребаного прикосновения, Паучок.

— Он мне нравится, а я так одинока. Разве так уж плохо жаждать ласки, когда ты никогда ее не получал, Адское Пламя? Она как наркотик. — Я рванулась вперед и вцепилась кулаками в его рубашку, чувствуя, как внутри меня разливается знакомая боль. — Я так долго жила без этого, но теперь это все проникло в мою кровь, и я нуждаюсь в этом. И мне нужно это прямо сейчас, потому что однажды я снова окажусь на улице, и рядом не будет никого, и не будет шанса, что ко мне снова прикоснется тот, кого я действительно хочу. На самом деле, я никогда не хотела этого от кого-либо, пока не встретила его.

Лицо Найла полностью погрузилось в тень, когда он подошел ко мне так близко, что я не смогла вдохнуть ни капли кислорода, мои руки были зажаты между нами, а его сердце билось под моими пальцами так же неистово, как и мое собственное. Он теснил меня назад, пока моя спина вновь не прижалась к стене, и в этом коридоре не осталось ничего, кроме нас двоих, а все остальное превратилось в размытое пятно пустоты.

— Только от него? — спросил он грубым тоном, от которого каждая частичка моей души вспыхнула, как спичка.

Я смотрела на него снизу вверх, чувствуя, как холодная стена повсюду целует мою спину, и обнаруживая глубокую, первобытную жажду, жажду большего тепла его тела рядом с моим.

Он протянул руки, обхватил мое лицо обеими ладонями и наклонился так низко, что его губы оказались всего в шепотке от моих.

— Ответь на гребаный вопрос, любовь моя, — потребовал он, и я ощутила его желание, как леденец на языке.

Ответ сидел внутри меня, желая выскочить и закричать «Сюрприз». И я не смогла остановить его, когда он вырвался на свободу.

— Нет, — выдохнула я. — Не только от него.

Он издал низкий горловой звук, его пальцы зарылись в мои волосы и сжали их в кулаки, заставляя запрокинуть голову. Мне это понравилось. Блядь, я обожала, когда ко мне прикасались именно так. После стольких лет без единого прикосновения эти грубые ласки восполняли потерянное время. Я нуждалась в давлении его пальцев на мою кожу, в его укусах, в карающей хватке его рук. Я была мячом для снятия стресса, который можно было сжимать и сжимать так, что ногти оставили бы полумесяцы на моей нежной плоти. И я хотела почувствовать всю силу его хватки. Я могла выдержать ее. Я не сломаюсь. На самом деле, у меня было ощущение, что я стану только сильнее.

Его губы впились в мои, и я застонала, тая в его объятиях, пока его язык яростно и жадно проникал между моих губ. Сердце колотилось, счастье волнами разливалось по телу. Искры разлетались под моей кожей, как фейерверки, и я слышала, как они взрываются в моей голове яркими вспышками.

Я провела руками вниз по его телу, схватившись за ремень и притянув его к себе за него, заставляя его зарычать, когда его твердый член уперся в мой живот. Я подумала о Матео, и о том, что его я хотела так же сильно, и задалась вопросом, смогу ли я заполучить их обоих, вытатуировать на их членах свое имя и запирать их в клетке для членов или в подземелье для членов, на то время пока не буду с ними играть.

Я ахнула, когда его губы оторвался от моих и спустились к шее, прокладывая линию чистого экстаза на моей плоти. Когда он добрался до мышцы моего плеча, то вонзил в нее зубы, заставив меня вскрикнуть и выгнуть спину дугой. Я почувствовала, как он стал еще тверже, когда вжался в меня, а его губы вернулись к моим, и мы начали целоваться еще более неистово.

Я расстегнула его ремень, и мой пульс застучал повсюду под моей плотью, когда его рука скользнула в мои шорты и начала ласкать мою разгоряченную киску через трусики. Он отодвинул их в сторону, и я прильнула к нему, пытаясь насадиться на его грубые пальцы, но его губы снова оторвались от моих, а глаза потемнели до самого глубокого зеленого оттенка на свете. Я шагнула в лес этих глаз и потерялась. Потерялась в бескрайнем лесу, откуда не было выхода.

Затем он вытащил руку из моих шорт и начал отступать шаг за шагом, пока не оказался так далеко, что мне показалось, будто между нами выросла пропасть.

Жар прилил к моим щекам, я тяжело дышала, и поправила трусики с шортами, а он отвел от меня взгляд. Его отказ ударил меня, словно пощечина, оставив жгучий след на коже.

— Ава, — пробормотал он имя своей жены, и у меня сжалось горло. — Я не могу, Паук.

— Из-за твоей жены? — Спросила я, нуждаясь в подтверждении, потому что была на грани того, чтобы погрузиться в пучину неуверенности, и мне требовалась веская причина, за которую можно было бы ухватиться, причина, которая заключалась бы не в том… что это было из-за меня.

— Не только из-за нее, — проворчал он. — Ты слишком молода для меня.

Я издала глухой смешок, сдерживая цунами эмоций, накатывающих в груди.

— Конечно, понятно.

Он резко повернул голову, чтобы посмотреть на меня, и его челюсть напряглась.

— Дело не только в этом, я помолвлен. Я по уши в дерьме со своей семьей, которая…

— Ты помолвлен? — Выпалила я, все внутри меня скрутило узлом, а сердце забилось о ребра в попытке самоубийства.

— Да, — хрипло сказал он. — Она просто русская девушка с большими сиськами, на которой я должен жениться, потому что…

Я не услышала конец этой фразы, потому что прошла мимо него по коридору, а мой мозг бился о внутреннюю поверхность черепа. Я была глупа, как улитка в цилиндре.

— А я-то думала, что мы трое против всего мира, в «Клубе Смерти», а у тебя есть целая жизнь за пределами этого места, да? — бросила я через плечо, когда его гулкие шаги последовали за мной. — У тебя есть гребаная невеста.

— А тебе-то какое дело? — рявкнул он у меня за спиной.

— Мне плевать, — беззаботно ответила я, но моя нижняя губа дрожала. — Меня это совершенно не волнует.