Судьба в наследство. 1. Письмо, с которого все началось - Елена Александровна Ковалевская

а во-вторых: восемнадцать лет назад, когда происходили интересующие нас события, настоятелем обители, если мне не изменяет память, был его высокопреподобие Гонорий - человек сложного, я бы даже сказал мерзкого характера, однако у него было одно несомненное достоинство - педантичность. Он строжайшим образом повелел вести любые записи в обители. Поэтому, мне думается, что ты с легкостью найдешь описание всего процесса, а главное допроса тех, прости Господи, шлюх, - с этими словами епископ осенил себя святым знамением. - Может быть, они между своим раскаянием и сознанием среди своих раскаяний и признаний участия в мерзких делах, все же проронили пару слов об интересующем нас презренном служителе. К тому же я рассчитываю, что тебе удастся найти в здешних архивах не только материалы суда над блудницами, но и все бумаги связанные с самим скандалом. Тогда поначалу Сисварию грозила деградация , однако он умудрился отделаться только суспензией . (Деградация - снятие сана, имеющее своим последствием лишение всяких прав и привилегий и делающее священнослужителя подсудным светскому суду; наказание это производится в храме, виновного торжественно разоблачают от всех принадлежностей его сана. Суспензия - временное приостановление пользования правами, впредь до исправления.) Не может быть, чтобы такое событие не оказалось занесенным в анналы по приказу Гонория. Сейчас об этом, конечно же, благополучно забыли, все подшили и убрали в архивы. Тебе необходимо с завтрашнего дня начать поиски этих бумаг.

- Непременно начну, ваше преосвященство, - утвердительно кивнул Боклерк. - Только я заранее интересуюсь, можно ли мне, чтобы поиски продвигались более успешно, привлекать здешних братьев-библиотекарей?

Епископ сразу же отрицательно замахал рукой.

- Нет, и еще раз нет! Ни в коем случае! Нужно постараться всеми возможными способами избежать огласки. Никто не должен знать, что именно мы ищем. Я даже согласен гораздо больше времени просидеть здесь, нежели допустить распространение столь важных для нас сведений. Неужели ты думаешь, что братья-библиотекари не доложат настоятелю о наших интересах, а тот в свою очередь не сообщит об этом Убертину? А он - знатный сплетник. Такие известия с легкостью достигнут подножия Святого престола за какой-нибудь месяц, а там все кому не лень кинуться вставлять нам палки в колеса. Упаси меня Господь от этого! Нет, Боклерк, лучше уж я поморожу свои старые кости в этих неприспособленных апартаментах, чем позволю подобное! - Констанс поежился от очередного сквозняка, возникшего из-за особо сильного порыва стихии за каменными стенами. Ветер тоскливо завыл в дымоходе. - Кстати, ты уже приготовил мне глиняную грелку в постель? Терпеть не могу, ложиться на холодные простыни.

- Сию секунду, - секретарь торопливо поднялся со своего места. - Сейчас пойду, проверю, вскипела ли вода, наполню и тут же положу. Мне кажется, все должно быть готово.

- Хорошо бы, - благодарно кивнул Констанс. - День был чересчур длинный, суетный. Я уже не столь молод, чтобы еще и ночь проводить в неустанном бдении.

Его преосвященство сидел, подле растопленного камина, накрыв меховым покрывалом колени, которые сегодня из-за разыгравшейся погоды немилосердно ломило, и внимательно изучал очередную кипу найденных секретарем в библиотеке документов. В комнату стремительно вошел брат Боклерк. Епископ оторвался от чтения, и, подняв голову, спросил:

- Только не повторяй мне, что эти наглецы вновь посмели не пустить тебя к старым архивам?

С самого начала, когда Констанс только приехал в монастырь в Крисовах, священнослужители во главе с настоятелем Дьедоне создавали разнообразные трудности для его пребывания в обители. Необустроенные покои, в которые поселили его преосвященство стали только началом, позднее Констанса не пригласили провести воскресный молебен, как полагалось бы по старшинству сана. Этим, а так же другими досадными мелочами епископу давали понять насколько он здесь нежеланный гость. Братья устраивали препоны в работе его секретарю: то не пускали в библиотеку, то не предоставляли нужные сведения в архивах, и Боклерку приходилось самостоятельно забираться по шатким стремянкам на верхние полки стеллажей и снимать многофунтовые фолианты без посторонней помощи. Из-за этих козней Констанс уже не раз 'беседовал' с его высокопреподобием настоятелем Дьедоне. В таких разговорах они непременно наносили друг другу массу завуалированных оскорблений. А иногда епископ и вовсе вынужден был опускаться до банальных угроз, чтоб получить для секретаря доступ к документам. Однако каким бы образом братья ни старались, чтобы его преосвященство покинул обитель, епископ упорно сносил тяготы, а Боклерк неуклонно продолжал разбираться в архивах. Вот и на этот раз он не так давно отправился в библиотеку, как уже вернулся обратно и похоже с пустыми руками.

- Нет, ваше преосвященство, - отрицательно качнул головой секретарь. - Пока пускают. После вашего последнего разговора разрешение все еще действует, но я поспешил к вам не поэтому. Прибыл гонец из нашего ауберга с известиями от старшего брата Джарвиса.

С этими словами Боклерк расстегнул несколько пуговиц на сутане и достал из-за пазухи немаленький конверт.

- Замечательно, - епископ обрадовано выпрямился в кресле, отложил папку с бумагами, поправил сползшее покрывало, и попросил: - Подкинь пару полешек в огонь и начинай читать. Кстати, как давно гонец выехал из Святого Города?

- Чуть больше трех недель назад, - ответил Боклерк, и, положив конверт на стол, направился к сложенным у стены дровам.

- Н-да... Оперативность, - немного мечтательно выдохнул Констанс. - Вот она молодость. Всего каких-то три недели и послание уже доставлено. Мы же с тобой сюда добирались более месяца... Но ладно, что там написано, - епископ, видя, что секретарь закончил подкладывать поленья, оборвал свои пространные рассуждения и приготовился слушать.

Боклерк вскрыл письмо и начал читать:

- Слава Господу нашему, пусть свет вечный воссияет, для всех детей его. Пишет вам смиренный старший брат Джарвис, коему вы поручили следить за потаенными делами, от четырнадцатого дня ноября сего года пятьсот пятого с первого дня Союза. Многие события произошли со дня начала вашей поездки, о каковых я и спешу вас уведомить. Командор ордена главный маршал его высокопреосвященство Сикст, узнав об отсутствии вашего преосвященства не только в ауберге, но и в Едином Святом Городе, безмерно гневались, даже при всех чадах своих, спустившихся в сей ранний час на утреннюю трапезу, пообещали на ближайшем епархиальном совете поднять вопрос о низложении с должности и даже суспензии. Но уже к полудню, после третьей молитвы, когда прибыл вестовой из паласта Святого Престола о внеочередном конвенте...

- Все-таки собрали конвент, - желчно бросил Констанс,