Кольца Лины - Наталья Александровна Сапункова

Да, в девичьей стайке были две, полненькие, в джинсах. Веселые, одна — со стрижкой, зато другая — с роскошной длиннющей косой.

— Зачем этих несчастных заставляют так одеваться? Для чего? — в глазах Дина было даже не сочувствие, а острая жалость.

Ну вот, а они ему еще глазки строили. Знали бы, что это глубоко патриархальный мужик не из нашего мира…

— Их не заставляли, — объяснила я, — просто им нужны джинсы другого покроя, и размером больше, наверное. Неудачно оделись, бывает.

— Они — добровольно?.. — кажется, Дин мне не верил. — Так себя изуродовать — добровольно? И вот это, над штанами — так и нужно? Это… зачем?

Ой, мамочки. Кажется, он смутился, покраснел. Мой самоуверенный и нахальный муж, который ничуть не смущался, к примеру, разглядывая, как мы с Ниллой голыми плескались в речке.

И как объяснить ему? Если, имея лишний вес, влезть в слишком узкие джинсы с низкой талией, телеса, что не поместились, будут висеть над штанами наподобие увесистого спасательного круга. И это вовсе не нужно. Но до понимания, что это не нужно, некоторым еще дорасти надо.

— Глупые они просто, — сказала я в сердцах, — иногда это проходит. И прекращай, о мой король, разглядывать всех встречных девок, говорю же, ревновать буду!

Режим 'мегера', уровень первый. Его рекомендуется включать вместо занудных объяснений чего-то не слишком важного.

Дин перевел на меня взгляд, теперь — смеющийся.

— Я понял.

Кстати, когда я впервые прибежала к нему в больницу, на мне тоже были джинсы. Правда, моего размера, и сидят хорошо. И вряд ли я способна отказаться от джинсов, настолько мне в них хорошо и удобно.

Тут мне на глаза удачно попался лоток с мороженым, и я подтащила к нему Дина, и купила две своих любимых пломбирных трубочки в шоколаде.

Он недоуменно взял у меня ледяной сверток.

— Это вкусно, — сказала я, — пробуй.

Это и было офигенно вкусно. Особенно в такую жару. Мы шли и ели мороженое, до самого дома, переглядывались, смеялись, украдкой слизывали сладкие капли.

Жизнь прекрасна.

Дверь нам открыла Катя, и посторонилась с осторожным любопытством косясь на Дина. Он переступил порог, тревожно огляделся по стороном, я прямо-таки кожей почувствовала, насколько ему стало не по себе.

— Здравствуй… те… — быстро нашелся Дин.

— Привет! Или будем на "вы"? — Катя рассмеялась.

— Не будем! — вмешалась я. — Как там наш ребенок, не замучил тебя?

— У вас идеальный ребенок!

Наш идеальный ребенок, перемазанный печеньем, как раз выбежал из комнаты и сходу врезался Дину в колени, тот уже привычно подхватил его на руки, и, кажется, сразу успокоился.

— Как они похожи, гляди, Лин! — восхитилась Катя, оглядев моих мужчин, и тут же перешла к своему насущному, — Дин, ну пожалуйста, век твоя буду, скажи, где костюмчик заказывал? Ну, рубаху и штаны? "Мыло" дай, если можно.

Кажется, Дин малость "завис".

— Н-не знаю, лира, — пробормотал он, — и где я должен взять мыло?

А я подавилась хохотом. Это Катино "век твоя буду" просто фигура речи, друзей лишь веселит, не более того. А захоти кто потребовать исполнения "обещания", да еще настойчиво, мог бы и огрести, Катя у нас спортсменка, какой-то борьбой занималась и разряд имеет. Парней она сбивала с ног при желании почти всегда, я сама видела. И в ролевках чаще всего изображала какой-нибудь страшненький боевой персонаж. А в жизни Катя — нежная девушка с легким макияжем, обычно в блузочке и длинной цветастой юбке, всегда без каблуков, а ее рыжеватые волосы заколоты на затылке в пышный узел. Вот такая она, и красотка, и шьет вручную, и прядет-ткет-вяжет, и за словом в карман не лезет. Королева той же Винеты из нее получилась бы — лучше просто не бывает. Ну ладно, что поделаешь, что уже мое, то мое. К тому же я не напрашивалась.

Катя смотрела на Дина как-то странно. Точнее, оба они смотрели друг на дружку, как на идиотов.

— Кать, да он по случаю купил, и дешево, — объяснила я. — Какое там "мыло"? Ты, кажется, хотела выкройку снять?

В прошлый свой визит ко мне подруга увидела на диване выстиранные рубаху и штаны, тут же оценила качество, попросила разглядеть поподробнее, и у нее загорелись глаза.

— Такое дешево не бывает, — с досадой возразила она. — Полностью ручная работа, и сшито ювелирно, и вышивка. И крой интересный. Может, продадите, если знаете, где еще взять? Если вам не очень надо, а?

— Водьми так, у меня много… — обронил Дин, и тут же быстро взглянул на меня, как бы уточняя, не сказал ли ненароком чего неподребного, — в общем, если это можно, и вообще… Лина?

Видимо, к нему еще никогда не обращались с просьбой продать его собственные штаны, потому что они какие-то особенные.

— Конечно, можно, забирай, — тут же согласилась я, быстро принесла костюм, засунула его в полиэтиленовый пакет и вручила Кате, — и вообще, давайте чаю попьем, у меня там тортик шоколадный в холодильнике!

— Спасибо! — не стала отказываться подруга, — а чаю лучше сами попейте, не хочу мешать! — она насмешливо блеснула глазами.

И только ее и видели.

— Забавная… лира, — улыбнулся Дин.

— Она не лира, а ленна, — поправила я, — то есть не замужем.

— Вот как? Знаешь, я был во многих местах, но всюду девушку можно отличить от замужней женщины по одежде. А здесь — нет. Это очень странно.

— Может, и странно, — не стала я спорить, — но в Винете тоже много странного. На мой взгляд. Давай согласимся с тем, что странностей много, и просто будем их учитывать?

— Конечно, — кивнул Дин, — а моя одежда ей зачем? И мыло?

— Она шьет старинные костюмы. Наши старинные костюмы делались так же, как твой, то есть полностью вручную. Видишь ли, есть люди, которые этим увлекаются, для них она и делает такую одежду. Это действительно дорого, и всем не нужно, только любителям. А мылом называют, как бы сказать… я тебе потом покажу!

— Хорошо, — Дин опять кивнул. — А пока лучше покажи мне здесь все, что я должен знать, — он обвел взглядом квартиру. — Вон то — что? — он показывал на коробочку звонка на стене.

— Это звонок, когда мы пришли, я позвонила, помнишь? — открыв входную дверь, я нажала на кнопку, заставив коробочку заголосить взбесившимся соловьем.

Потом мы не спеша обошли ванную, уборную, кухню. Я все показывала: открывала краны