Дракот для Снежной королевы - Анна Снегова

— Да! — сердито буркает Христиан с моего плеча и щёлкает клювом в сторону Кая. — И если ты её, верзила, обидишь, мы вместе с элементалями превратим тебя в грязную кучку растаявшего снега! А если еще раз назовёшь меня вороной… Кр-р-ра!

Он щёлкает клювом снова, но Каю, кажется, его угрозы нипочём. Он продолжает озабоченным тоном, глядя по-прежнему только на меня:

— Послушай, но такой девушке опасно жить одной! Почему ты не выйдешь к людям?

Я отвожу глаза.

— Мне нельзя. Снежная королева не имеет права покидать свой дворец.

— Почему?

— Ты задаешь слишком много вопросов! — сержусь я. — Идём уже быстрее!

Ускоряю шаг и отрываюсь от него. Но Кай тут же догоняет снова, и мы опять идём плечом к плечу.

Какое-то время молчим, но теперь уже я не выдерживаю, когда вижу, как в очередной раз нахмурившись, Кай притормаживает у какого-нибудь канделябра.

— Ты помнишь что-нибудь?

Кай останавливается, складывает руки на груди и спрашивает грозно, глядя на меня в упор:

— Я ведь был уже здесь?

Моё сердце бросается вскачь.

— Да — очень давно. Ты вспомнил?..

— Нет. Но ты задаешь слишком странные наводящие вопросы. Когда это было? — продолжает он требовательно.

Я вздыхаю.

— Ты был совсем мальчишкой. А мне, кажется, лет пять тогда стукнуло. Моя мама, предыдущая Снежная королева, украла тебя с улиц твоего родного города и привезла сюда, чтобы мне было, с кем играть. Я помогла тебе сбежать через портал. Так что не переживай, сейчас мы к нему придём, и ты снова отправишься домой. Тебя же там ждёт… Герда… — добавляю неуверенно. И с болезненным напряжением жду, что сейчас он скажет что-нибудь о ней.

Кай задумчиво трёт подбородок.

— Тогда откуда ты знаешь? Что это был именно я? Ведь прошло много лет. Как ты могла меня узнать, если, по твоим словам, я был ещё ребёнком, когда мы встретились в первый раз?

Почему-то ужасно смущаюсь. Моё сердце узнало его в первый же миг. Даже не видя лица, просто со спины. А может, ещё раньше, чем увидела — я уже поняла, чьи розы ярким пламенем вспыхнули в том окне, как костёр, зовущий мой корабль разбиться о скалы прошлого.

— Я тебя узнала. Не спрашивай, как. Просто узнала.

Кай смотрит подозрительно.

— Но я совершенно не помню ни тебя, ни это место… ни ворону хотя бы.

Оскорблённый Христиан срывается с моего плеча и сердито хлопая крыльями, перелетает на карниз высокого окна, с которого свисают серебристо-лиловые шторы.

Становится обидно за такое недоверие. Я вдруг спохватываюсь.

— Есть способ доказать! Вот скажи, если бы я не встречала тебя в детстве, откуда бы мне знать, что у тебя есть родинка…

Шаг вперёд. Тянусь на цыпочках. Протягиваю руку, убираю волосы с его шеи…

Облизываю пересохшие губы. И севшим почему-то голосом заканчиваю:

— … вот тут.

Кончики моих пальцев на его шее. Маленькая тёмная точка. Она по-прежнему там, где я запомнила. Обжигающий жар чужой кожи. Часто и тяжело бьющийся пульс под моим касанием. Удивлённый чёрный взгляд совсем близко.

Кай поворачивает голову ко мне. Тихий голос царапает мою кожу хриплыми нотами.

— Не лучшая идея, Сольвейг. Тебе не говорили, что не нужно лишний раз трогать незнакомых мужчин? Тем более так.

— Почему? — слетает с моих губ. Шире распахиваю глаза, когда на мою талию тяжело и увесисто ложится мужская рука.

— Как бы тебе объяснить… покажу на примере.

Склоняется ниже ко мне. Вытянувшись в струнку, я жду, что будет дальше, напряжённая как пружина. В воздухе между нами звенит молчание. Сближение такое медленное, что становится больно. Колкие искры страха, смешанного с любопытством и чем-то ещё, впиваются во всё моё тело сразу, напрочь сбивая дыхание.

Горячие пальцы Кая осторожно трогают мою шею. Мурашки стремительно разбегаются от места прикосновения его руки — как иней на окнах там, где их коснулось дыхание Снежной королевы.

Медленно, не торопясь, убирает с моей шеи влажные пряди волос, выбившиеся из косы.

Я не могу поднять глаз, чтобы увидеть, как именно Кай сейчас на меня смотрит. Не хватает решимости.

Его длинный выдох.

Костяшками пальцев проводит по сгибу моей шеи, по нежной коже, сверху вниз. Вздрогнув, подаюсь навстречу этому прикосновению. Опускаюсь лбом ему на грудь. Мгновение, два, три длится это странное чувство близости… Рука на моей талии на миг сжимается сильнее… а потом осторожно отстраняет меня.

Кай прочищает горло и делает шаг в сторону.

— Надеюсь, теперь ты поняла.

Отвожу глаза. Щёки горят огнём.

— Да… да, я поняла. Больше так делать не буду.

Мы снова идём дальше, на этот раз ещё медленнее, кажется. Тщательно стараемся друг на друга больше не смотреть. И в гробовом молчании, разумеется.

Почему-то даже болтун Христиан не произносит не звука.

* * *

Роща ледяных дубов и мирно дремлющие в снегу у Сердца гор крупные голубоватые яйца снежных грифонов не произвели на Кая никакого впечатления, он был по-прежнему угрюмый и молчаливый.

Снега перед входом к порталу на этот раз намело так много за те годы, что я туда не спускалась, что полностью завалило провал. Мне пришлось звать на помощь элементалей, чтоб они расчистили путь.

Все повторялось. Снова мы идём по этой дороге, и моё сердце разрывается на части, потому что я понимаю — вот он, ещё рядом, но я его уже потеряла.

Ничего, Соль! Ты справишься. Пережила один раз, переживёшь снова… ну, по крайней мере на два ближайших дня. Сейчас отправишь его домой, к… невесте… Ляжешь спать. За ночь сани «подзарядятся», и утром снова отправишься на поиски.

У тебя ещё целых два дня.

Чем быстрее отправишь Кая домой, тем меньше станет беспокоиться о нём его невеста.

— Ты побледнела. Всё хорошо?

Мы останавливаемся в знакомом до боли маленьком зале с низким каменным потолком. Здесь тише и чуть теплее. Но зеркало портала сегодня отражает ту же метель, что бушует в Фрозенгарде. Что бушует и в моём сердце тоже.

Кай смотрит с беспокойством на меня, вместо того чтобы спешить к порталу. Улыбаюсь онемевшими губами. Изо всех сил изображаю оптимизм, которого, увы, не ощущаю.

— Всё отлично. Просто устала немного. Был очень длинный день. Высплюсь сегодня как следует, и все пройдет. А завтра снова полечу на поиски. Ты не переживай — больше я тебя с