Сибирь - Настя Полос

— Господи, Елена! Лезь сюда!

Я опустила глаза на ладони.

Не дрожат.

Тогда почему?..

Грубое прикосновение к щекам. Рывок. Дмитрий наполовину пролез через расщелину и притянул меня к себе. Расширенные зрачки с ужасом бегали по моему лицу.

— Елена, мать твою, чтобы с тобой сейчас ни происходило, пожалуйста, пойдем! Я не бросил тебя! Ты вся была в спорах, влекла зараженных за собой. Я не смог придумать лучше способа, чтобы очистить тебя хотя бы отчасти!

Голодный вой уже совсем близко. Хруст снега от десятка ног нисколько не пугал.

— Хочешь спасти, потому что я посылка?

Дмитрий взвыл, сильнее сдавливая скулы.

— Нет, Елена! Потому что каждый достоин спасения.

Достоин. Спасения.

Даже я?

— Пожалуйста, Елена, приди в себя!

Отчаяние, мольба, страх.

Дымка рассеялась. Звуки вернулись с такой силой, что временно оглушили. Спазмы в голове продолжались, но только сейчас я действительно осознала, что происходило. Увидев изменения, Дмитрий отодвинулся и с силой потянул на себя. Я провалилась сквозь, падая на него.

В дыре показались руки, тянувшиеся за нами. Твари глупы и не могли пролезть, хватая друг друга, отрывая конечности.

Мы поднялись и, не оглядываясь, побрели в сторону дома.

✄┈┈┈┈┈┈┈┈┈┈┈┈

Дмитрий не задавал вопросов, и я была благодарна ему.

Из-за моего сломанного разума мы практически расстались с жизнью. Я злилась на себя, на то, что допустила открыться тому ящику. Мне нужно быть осторожней.

Дом из белого кирпича выглядел так, будто хозяева уехали в отпуск. Только заваленный хламом двор говорил, что здесь не раз побывали мародеры. Это значило, что они могли наведаться в любую секунду.

Хотелось верить, что они зачистили территорию.

Поднимаясь по бетонным лестницам, мы внимательно вглядывались в округу. Осторожно вошли внутрь. Разруха, но тихо.

— Ночевать придется здесь. До темноты в лагерь не вернуться. Я, — Дмитрий говорил, не смотря в мою сторону, — проверю здесь все. Может, найду одеяла.

Я смотрела в удаляющуюся спину, испытывая странное, чуждое мне сожаление. Чтобы не поддаваться ему, я тоже обыскала этаж.

Ничего путного не нашла, и когда спустился Дмитрий со стопкой одеял, покачала головой. Но Дмитрий улыбался, не скрывая радости.

— Смотри!

Он протянул мне пузырек, на котором читалось «Кетонал».

— Доставал одеяла из шкафа и случайно сдвинул его с места, а там лежит банка. Видимо, закатилась когда-то.

Он говорил быстро и возбужденно.

Я крепко сжала находку, подняла на него взгляд, вкладывая всю благодарность, на которую была способна. На мгновение Дмитрий замер, а потом, почесав затылок, отошел в сторону.

— Спать придется на первом этаже. В случае чего проще бежать. Будет холодно.

Мы сидели в коридоре друг напротив друга. Каждый завернулся в одеяло и глядел в пол. Мы достали находки из магазина. Какие-то явно не самые свежие сушки и сухую лапшу. Посередине стояла бутылка воды.

При такой температуре засыпать опасно для жизни, но еще немного, и дрема овладеет нами. На ум пришло неожиданное решение.

Потянувшись к рюкзаку, я вынула оттуда свою находку.

— Что это? — Дмитрий выпрямился.

— Водка. Или самогон, — невозмутимо ответила. — Согреемся хотя бы изнутри.

— Где ты ее взяла?

— В том подвале.

Я пожала плечами, глядя на то, как глаза Дмитрия перемещаются с бутылки на мое лицо и обратно.

— Ты предлагаешь пить это? Из подвала, где сидел зомби?

— Не предлагаю. Рекомендация от доктора.

Я протянула склянку. Дмитрий неуверенно взял ее, откупорил и вернул. Скорее всего, он до конца не верил, что я это сделаю. Но когда я выдохнула и сделала глоток, он вырвал бутылку из рук.

— Ты сумасшедшая!

Я скривилась. По горлу потек обжигающий спирт, встряхивая каждую клеточку организма. Когда жидкость достигла желудка, предприняла попытку вернуться, но я быстро закусила сушкой.

— Я должна была, — хрипло заговорила, — проверить. Не могу же я рисковать жизнью своих пациентов.

С выражения лица Дмитрия можно было писать картину. Расширенные от ужаса и восхищения глаза, приоткрытый рот с подпрыгивающими уголками губ, которые хотели обнажить улыбку.

А потом сам сделал несколько хороших глотков. Шумно выдыхая, он уткнулся носом в рукав, потряс головой и, только удовлетворительно кивнув, закусил сушкой.

— Ну, за спасение! — Дмитрий вернул бутылку мне.

Мутная жидкость плескалась на дне.

Я вытянула ноги и носком ботинка касалась бедра Дмитрия. Он не возражал, расслабленно глядя в стенку. По умиротворенному лицу видно, что он смог, наконец-то, выдохнуть и сбросить напряжение. Мне ничто не мешало бесстыдно разглядывать его черты.

Линия скул аккуратная, даже красивая. Впалые, но не слишком щеки. Они раскраснелись, морщинки разгладились, открывая истинный возврат Дмитрия. Юный, суровый.

Красивый.

Я тряхнула головой, сгоняя наваждение.

— Почему «Барс»?

Дмитрий моргнул, встрепенулся, вспомнив, что здесь не один. Перевел на меня затуманенный взгляд. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл вопроса.

Поджав губы, раздумывал, делиться ли со мной. Потянулся к бутылке.

— Встретил снежного барса однажды.

Сделал глоток. Передал мне.

— Убил?

Дмитрий странно посмотрел на меня, усиленно покачав головой.

— Нет! Я, — выдохнул, провел большим пальцем по губам, — тогда один был. Шел в метель, а тут зверь. Смотрел на меня, будто готовился. Ожидал смерти. Мне ничего не стоило пристрелить его. Но я не смог.

Его взгляд соскользнул, но потом вновь вернулся ко мне.

— В мире столько злобы и жестокости. А я смотрел на него и думал: «Он просто хочет выжить». Я знал, что он может броситься на меня и победить, но все равно не смог. Достал тогда сушеное мясо, что взял себе, и кинул ему. И представляешь, — он усмехнулся, — просто съел и ушел. Он тоже пощадил меня. Когда об этом узнали, стали называть меня «Барсом». Вот такая вот скучная и неинтересная история.

— Ты такой… добрый. — Язык жил своей жизнью, а я и не пыталась остановиться. — Как тебе удается?

— С чего ты взяла, что удается? Каждый чертов день я встаю с мыслью, что бороться со злом куда сложнее, чем уподобиться ему.

— Но ты не сдался.

— Пока нет.

Отчего-то я знала, что светлая сторона этого мужчины никогда не падет. Такие люди, как он, никогда не сдаются под гнетом. С каждым разом они поднимаются, встают с колен и вновь идут дальше. Дмитрий был именно таким. Светлым. Ни корысти, ни злобы. Желание защитить свое. Как настоящий вожак.

— Я бы не бросил тебя, Елена, — вдруг прошептал он, глядя на свои руки. — Ты тогда подумала, что я тебя оставил, но я… никогда бы не смог так поступить.

И вновь зеленые глаза обратились ко мне. В них пылала такая громкая вина и чистая искренность.