Соблазнительная скромница - Валери Боумен

Кристофер пожал плечами:

— Пока титул передается по родовой линии моего отца, чего мне волноваться.

Лиз ушам своим не верила. Он старается удивить ее?

— Никогда не слышала, чтобы джентльмен рассуждал, как вы.

— Ну, мы ведь никогда и не встречались до сей поры. Мне всегда казалось, что можно многого добиться и не принуждая себя к тому, чего не хочется.

— Ну в точности мои мысли, — кивнула Лиз. — Я никогда и не предполагала, что за мной будет увиваться какой-нибудь надутый нудный аристократ, который станет смотреть на меня как на призовую кобылу, выставленную на аукцион.

— А мне не хотелось обхаживать какую-нибудь маленькую нудную дебютантку, которая будет повторять все, что я скажу, и у которой в голове нет ни одной собственной мысли.

Лиз шутливо толкнула его плечом:

— Ха! И теперь вы здесь со мной.

— Ну, вам далеко до моего «идеала».

Лиз нахмурилась:

— Не поняла…

— Вам не хватает необходимых качеств — занудства, например, глупости…

Она склонила голову набок:

— Разве? Насколько мне помнится, в тот вечер в библиотеке вы заявили лорду Милфорду, что я зануда.

Кристофер поморщился:

— Тогда мы не были с вами знакомы, а мнение о вас оказалось ошибочным. Похоже, у вас репутация, которая к вам не имеет никакого отношения.

Лиз вскинула голову и посмотрела него сквозь полуопущенные ресницы, словно ее поразили его слова.

— Комплимент самой высокой пробы от вас, милорд. И чтобы вы поняли, насколько это ценно для меня, знайте: я не считаю вас надутым нудным аристократом.

— Да, в ваших устах это действительно звучит как комплимент.

— Однако вы предсказуемо самоуверенны и пример тому — умение играть в шахматы.

— Да, вы правы. — Кристофер побарабанил пальцем по нижней губе. — И я благодарен вам за урок — по-видимому, это мне было необходимо.

— Выбросьте это из головы, — пробормотала Лиз, судорожно вздохнув. — Как бы я заполучила поклонника на весь сезон?

Кристофер не стал прерывать повисшее между ними молчание, но спустя несколько минут спросил:

— Если матушка принуждала вас танцевать на балах с разными хлыщами, как вам удавалось избегать этого в прошлом сезоне?

На ее лицо вернулась улыбка, которой ему так не хватало.

— Очень просто: большую часть времени я пряталась по библиотекам.

Он вскинул брови:

— Как вам это удавалось?

— Как только мы приезжали на какое-нибудь мероприятие, под предлогом посетить дамскую комнату я сразу ускользала в библиотеку. Вот только мама скоро разгадала эти уловки, зная о моем пристрастии к чтению, частенько заявлялась туда, так что пришлось научиться получше прятаться. Я превратилась прямо-таки в специалиста по этой части.

Кристофер прищурился:

— Ага, так вот почему вы оказались за шкафом, когда мы с Милфордом пришли туда.

Запрокинув голову, Лиз расхохоталась:

— Да, я там пряталась, но не только от мамы, мне хотелось держаться подальше от некоего джентльмена, который, как предполагалось, собирался пригласить меня на танец.

— А я-то как раз надеялся спрятаться там от вас, — улыбнулся Кристофер.

— К сожалению, мы воспользовались одним и тем же местом, чтобы спрятаться.

— Ну нет. — Он стряхнул несколько травинок с ее юбки. — Я бы не сказал, что к сожалению: напротив, все сложилось весьма удачно.

Лиз, засмущавшись, стала смотреть в сторону:

— Ну что ж, тогда имейте в виду — если меня нет в бальном зале, значит, я почти наверняка сижу в библиотеке.

— Принял информацию к сведению, миледи.

* * *

Элизабет не могла припомнить, когда в последний раз говорила с таким удовольствием с джентльменом, если он, конечно, не родственник. Как правило, джентльмены, если рискнули пригласить ее танцевать, были сокрушительно скучны и несли чепуху вроде влияния погоды на стоимость нюхательного табака либо без умолку превозносили собственную особу. Лиз претило и то и другое. И почему она должна бездарно тратить на это время, если можно провести его с пользой и удовольствием?

И только общение с лордом Сент-Клером доставляло ей огромное удовольствие. Она никогда не говорила с мужчиной вот так — естественно, дружелюбно, весело. Обычно джентльмены, если пытались заговорить с ней, испытывали неловкость: задавали идиотские вопросы, говорили пустопорожние комплименты, несли всякую чушь.

Сент-Клер оказался приятным исключением, и это в добавление к привлекательности. Он был действительно очень хорош: высокого роста, широкоплеч, темноволос. От него всегда просто божественно пахло, отчего ей хотелось склониться к нему ближе.

Он снял шляпу и стянул перчатки, и Лиз решила последовать его примеру, а потом придвинулась чуть ближе к нему. Теперь она могла коснуться плечом его плеча, и легкий трепет предвкушения, который дуновением пронесся через нее, вынудил ее крепко сжать бедра.

Когда он снял сюртук и остался в тонкой белой сорочке, Элизабет отметила очертания мускулистых рук и судорожно сглотнула, едва справляясь с желанием попросить его поцеловать ее. И, преодолевая внутреннюю слабость, она раз десять передумывала — хотелось то одного, то другого. Может, просто поцеловать его самой? Но что, если он даже не думает об этом? Тогда она поставит себя в неловкое положение, чего отчаянно не хотелось. Что, если ему не хочется иметь с ней ничего общего? Что, если он не испытывает к ней никаких чувств? Но ведь он говорил, что она красивая… От этого у нее аж мурашки побежали. Или это был всего лишь вежливый комплимент? Или, возможно, она привела его в смятение этими своими рассуждениями по поводу предпочтений девиц ее возраста? О, почему это все так сложно и почему так смущает?

Но, наверное, самое удивительное заключалось в том, как часто совпадали их мнения в отношении того или иного. Кристофер тоже не собирался обзаводиться семьей. Ей всегда казалось, что все мужчины, обладавшие титулами, своей главной целью считают женитьбу, даже те, кто поначалу это отрицал. Пример тому — Джастин. В его сердце так много любви, что он просто не мог удержать ее только для себя. К тому же ему необходимо произвести на свет наследника, как, впрочем, и Сент-Клеру, чтобы передать ему титул маркиза.

Ей подумалось, что потому Сент-Клер и не посещал светские мероприятия, что ему там нечего было делать, — ведь обзаводиться семьей он не собирался. Похоже, судьба распорядилась так, что выбрала в поклонники самого неподходящего для этого мужчину. Если весь высший свет знал, что он не намерен искать себе жену на ярмарке невест, нет ничего удивительного в том, что он так старается: все должно выглядеть достоверно. У них впереди, конечно, много сложностей: убедить общество в серьезности намерений очень непросто.

Но не это важно. Сент-Клер вовсе не