Кольца Лины - Наталья Александровна Сапункова

Я кивнула. Не носят, это уж точно.

— Да быть не может! — она подцепила пальцем свои бусы, точнее, одни из бус, — где же так?

Интересное это было украшение — пять одинаковых крупных узорчатых шариков, прозрачных, как из хрусталя, больше двух сантиметров в диаметре, перемежались мелкими, с горошину.

— Или с тебя их сорвали? — ленна нахмурилась. — Была причина?

Вот еще новости. Сорвали девичьи бусы — это что значит? Ни Митрина, ни добряга-мельник не просветили меня насчет этой детали. Но если сорвали — наверное, это плохо, даже можно строить гипотезы, почему. Может, их с гулящих девок срывают, или что-то вроде того? Не нужна мне такая репутация.

Я решительно покачала головой — нет, не сорвали.

— Я просто хотела узнать, сколько тебе лет. Так сколько?

Так бы сразу и спросила. Я отложила лекарства, которые занимали мои руки, и показала на пальцах: два раза по десять и один.

— Двадцать один? — Ленна удивилась. — И тебя до сих пор замуж не выдали? Что, потеряла бусы? Может, у тебя их украли?

Дались ей эти бусы!

Я решительно кивнула — да, потеряла! Украли!

— Значит, так, — она усмехнулась. — Погоди, сейчас я тебе дам. Красивые, понравятся! Мне их жених прислал. Не побоишься носить? Отец разозлится… а может, не заметит. Он на украшения внимания не обращает. А Нона будет беситься. Ну, наденешь? Не побоишься?

Вот так, значит. Барышня находится в состоянии постоянной войны с экономкой и родственниками… точнее, может, и не войны, но бесить их — ее любимое удовольствие. И она вербует меня в свое "воинство"…

В сущности, мне это совсем не нравилось. Но я согласно кивнула, глядя в глаза ленне — не боюсь, милая, ты только отвези меня в Андер к моему волшебнику!

Она тут же метнулась в соседнюю комнату и принесла парчовый мешочек, всучила мне.

— К утру нанижи и надень! Тебе нужно восемь, тут десяток, и лента есть. Вельта!

На зов из другой двери тут же выскочила молоденькая девчонка.

— Ступай к Ноне. Спроси у нее, наконец, как зовут мою новую служанку — это раз. Скажи Ноне, что я велела ей прийти ко мне с утра — это два. И что я дала ей бусы и велела надеть — это три!

Ого, а вот это мне понравилось. Ленна не собирается перекладывать на меня ответственность! За это уважаю.

— Ты еще здесь? — она махнула мне рукой, — иди уже, поторопись!

Ну наконец-то.

Возле Дина сидела Нилла, рядом с ней на лавке слабо теплился все тот же светильник.

— Принесла? — она вскочила. — Давай, помогать буду.

Она уже принесла из кухни чашки, ложку, кувшинчик с ягодником — так здесь называли отвар из ягод и трав, иными словами — тот же компот, в который для пряности добавили трав, мне казалось, что я отчетливо слышу запах душицы и меда. Вкусно.

— Попьешь? — предложила подруга. — Ола приготовила на утро.

Я отмахнулась, и потом успеется. Первым делом смазала спину Дина мазью — она и правда немого холодила, и кончики пальцев, о чудо, слегка онемели. Точно подходящее снадобье.

— Это балистник, дорого стоит, не разливай зря, — заметила Нилла, понюхав пробку, — но хорошо помогает. Я тоже покупала раньше, махонькими флакончиками. Еще когда у детей зубки режутся, тоже годится…

Что ж, может, я и была излишне щедрой. Зато скорей подействует. И барышня не предупреждала, что надо экономить.

— Имень рассердился бы, наказанных не лечат балистником, — продолжала мимоходом просвещать меня Нилла, размешивая порошок в чашке с водой. — Иначе какое же это наказание — пустая трата времени…

Да-да, подруга, я уже поняла, что у вас тут на редкость гуманное общество. Но именя вашего тут покуда нет, и слава… Провидению. И доброй ленне Дане.

А хорошая мазь. Надо при случае раздобыть себе в аптечку хоть маленький флакончик, на всякий случай…

Тьфу ты. Что за мысли?! Мне — к волшебнику. И это все.

— Горько. Думаешь, он выпьет? — Нилла лизнула полученное зелье.

Я вытерла руки от мази, взяла чашку, тоже попробовала капельку. Да, гадость. Что это, хоть примерно? Но все равно надо дать лекарство, раз ленна так считает. Я-то совсем профан в местной медицине, так что поостерегусь брать ответственность и отменять "назначения специалиста". И потом, больной в сознании, и не маленький ребенок, в конце концов. Должен выпить, потому что надо, верно?

Он то ли спал, то ли пребывал в забытьи. Я провела по его щеке, колючей, небритой. Ну же, проснись?..

Нет, никак.

Тронув пальцем губы, посмотрела на Ниллу — дескать, поговори с ним. Она поняла, наклонилась к Дину, затеребила его. А я вспомнила — еще ведь одно лекарство. А если их смешать и дать одновременно?

Другое лекарство пахло мятой и еще чем-то знакомым, горьковатым, но вкусным. Так, одна капля, вторая, третья… десятая…

Дин нехотя открыл глаза, мутно посмотрел на нас, несколько мгновений спустя его взгляд прояснился. По Нилле он лишь скользнул, на мне задержался.

— Ты… ты кто, найка из речки? — спросил он хрипло и закашлялся.

— Эй, болезный, тебе так похорошело, видно, что ты уже начал девке глазки строить? — фыркнула Нилла и щелкнула его пальцем по щеке. — Видишь, Камита, а ты переживала за него. Вот, приподнимись и выпей, это лекарство! — она сунула ему под нос чашку.

— Камита, — повторил Дин медленно, словно пробуя на вкус каждую буку имени. — А где Дана?

— Она не придет, ей имень запретил к тебе подходить, — пояснила Нилла. — Она к свадьбе готовится. Видно, имень боится, что станешь мешать… мало ли что вы с ней учудите?

— Я понял.

А я зато вот зато ничего не поняла. Дин и ленна Дана? Что-то учудят? Так ленна вроде влюблена была в молодого именя, при чем тут Дин? Однако ленна передала мне лекарства для Дина, ругалась из-за него с экономкой. Они дружат, дочь хозяина и местный Иванушка-дурачок?

Морщась, Дин приподнялся на локтях и в два глотка выпил зелье из чашки.

— Даже такая дрянь из твоих рук, Нилла… Воды можно? — он скосил глаза на меня.

Я налила в чашку ягодника, поднесла к его губам.

— А иначе — можно?..

— Чего тебе иначе? — не поняла Нилла.

Я усмехнулась и прижала к его рту край чашки. Обойдешься, дорогой, не перегибай.