432 часа - Джессика Гаджиала

— Звучит заманчиво, — согласился я. Я мог бы выбрать что угодно. Мой желудок уже несколько часов бурчал, возражая против простого протеинового батончика и кофе на обед.

— Что? — спросил я несколько минут спустя, быстро вытаскивая свою карточку, прежде чем она успела сунуть руку в сумочку, чтобы найти свою собственную.

— Тебе не нужно платить за меня, — сказала она, все еще слегка нахмурив брови.

— И, тем не менее, я собираюсь, — сказала я, одарив девушку за кассой улыбкой и забирая свою карточку обратно.

— Я могу сама заплатить за еду, — настаивала она.

— Куколка, на тебе туфли за восемьсот долларов, — сказал я, наблюдая, как ее брови поползли вверх от этого знания. Что я могу сказать? Когда ты знакомишься с несколькими богатыми женщинами, тебя неизбежно затаскивают в обувной магазин или два. — Конечно, ты можешь сама заплатить за свою еду. Но на этот раз это сделаю я.

Я мало что знал о ранней жизни Миранды Коултер, но я собирался поставить приличную сумму на то, что она не выросла богатой. Во всяком случае, ей, возможно, пришлось нелегко. Эта гиперсамостоятельность, эта потребность заботиться о себе даже в самых незначительных вещах — например, платить за еду — говорили о том, что она потратила много лет, желая проявить себя, показать, что принадлежит к высшему эшелону.

Этот неуверенный взгляд то и дело бросался в мою сторону по дороге обратно в ее квартиру, а также во время подъема на лифте в ее квартиру.

— Сколько дел ты обрабатываешь в год? — спросила она, доставая тарелки для еды.

— Дорогая, это закуски. Мы можем есть их прямо из контейнеров, — сказала я ей, качая головой при виде тарелок.

Горячая.

Умная.

Состоятельная.

Независимая.

И просто немного напряжённая.

Я не могу выразить, как сильно мне хотелось показать ей, как расслабиться гораздо более взаимоприемлемым способом. Но как бы то ни было, я мог бы просто заставить ее есть из пластика вместо тарелки, которая, вероятно, стоила пятьдесят баксов за штуку, если не больше.

— Верно, — согласилась она. — У тебя есть какие-нибудь возражения против бокалов для вина? — спросила она, бросив на меня ухмылку через плечо. — Или нам лучше пить из пластиковых стаканчиков? — добавила она. — У тебя есть какие-то предпочтения? Красное или белое, — уточнила она.

— Не особенно. Все, на что у тебя будет настроение. Значит, ты даже дома не снимаешь эти туфли, да? — спросила я, когда она подошла к столу.

— Только не тогда, когда я жду гостей.

Верно.

Ей приходилось поддерживать имидж.

Так что никто не знал, что она выросла не с серебряной ложкой во рту.

— Но, возвращаясь к твоему вопросу, компания получает несколько заказов в месяц. Я получаю, может быть, одно раз в шесть недель. Я там не самый большой добытчик, поэтому Сойер и Тиг, как правило, берут больше заказов, чем я.

Я мог видеть, как она подсчитывает.

Пыталась выяснить мой доход, чтобы она могла понять, почему я, человек, зарабатывающий значительно меньше, чем она, предложил заплатить.

— Почему тебе поручили мое дело, если ты не добытчик? — спросила она, делая кавычки одной рукой.

— Потому что я больше знал о психиатрических больницах. И об образе жизни богатых женщин.

На это она приподняла бровь.

— Что? Ты сладкий мальчик или что-то в этом роде?

Меня спрашивали об этом бесчисленное количество раз до этого.

И ответ всегда был один и тот же.

Нет.

Возможно, я проводил время со многими богатыми женщинами, и, конечно, я бы выпил бокал ее вина, когда бы мне это предложили. Но я всегда платил за себя сам. Я платил за нас обоих, если приглашал ее куда-нибудь.

Дело было не в деньгах.

— Если бы я был сладким мальчиком, Миранда, я бы заплатил за ужин? — напомнил я ей.

— Справедливо. Значит, ты встречался с богатыми женщинами. Есть такие, которых я могла бы знать?

— Вероятно. И я думаю… «встречаться», возможно, слишком сильное слово, — сказал я.

— О, — сказала она, и улыбка стала немного дерзкой. — Не из тех, кто стремится к обязательствам?

— Пока нет, — признался я.

— Тебе сколько, под тридцать? — спросила она. — Сколько еще дикого овса тебе нужно посеять?

— Эй, я же не виноват, что в моей жизни до сих пор не появилась подходящая женщина, — сказал я, пожимая плечами.

— Значит, ты не планируешь всю жизнь оставаться холостяком?

— Я всегда полагал, что это может быть моим путем. Но потом я увидел, как мои партнеры находят своих спутниц, и это немного изменило мои представления об этом.

Я всегда считал, что разнообразие — это пикантность жизни. Но было что-то в том, как Сойер, Рия, Тиг и Кензи смотрели друг на друга, что заставило меня тоже захотеть этого.

Такая чистая, неразбавленная любовь и восхищение? Да, это было то, что я был почти уверен, что хотел бы найти в жизни.

— А ты? Ты замужем за работой? На самом деле, раз уж мы затронули эту тему, список мужчин, с которыми ты встречалась за последние два года, вероятно, хорошая идея, — сказал я.

— В какой-то степени я замужем за своей работой, — призналась она, пожав плечами. — Мой успех важен для меня. И не каждый мужчина это понимает.

Это была обычная жалоба, если только вы не встречались с кем-то из своего круга общения, и в этом случае это открывало целый мир проблем.

— А список? — спросил я, потянувшись за блокнотом.

— О, Майкл Ричардсон, — сказала она, вздохнув.

— И чем это закончилось? — спросил я.

— По-дружески. Два человека, которые были так заняты работой, что какое-то время не осознавали, что мы просто не нравимся друг другу, — призналась она.

— Ладно. Кто еще? Да ладно, — сказал я, когда она пожала плечами. — Должен же быть кто-то еще. За два года только один парень?

— Один парень, которого я впустила в свою жизнь, да. Было несколько свиданий, но это было все, чем они были. Даты. Они даже ни к чему не привели после ужина, — пояснила она.

— Ладно. Что ж, назови мне