Кровавое забытье - Вела Рот

— А тебе? — ответил он.

Ей нужно было все.

Не по плану, не по плану, кричала ее более мудрая часть в глубине сознания.

Меняем планы, подумала она, заглушая внутреннее предупреждение.

Она уперлась в его плечи. Он отпустил ее, позволив ее ногам соскользнуть на пол, и отступил.

Она толкнула его снова, на этот раз по направлению к кровати. Его разочарованный взгляд сменился порочной ухмылкой. Она рассмеялась и толкнула его сильнее. Он упал на плюшевые слои одеял.

Она сбросила с себя каждый элемент одежды, которую так тщательно готовила для него этим вечером. Он лежал на ее постели обнаженный и предавшийся праздности.

Принц Троил не разочаровал. Со стоном наслаждения она провела ногтем вдоль его бедренной кости, наблюдая, как дергается его член. После того как ей с момента облачения в траурные одежды было запрещено приближаться к каким-либо мужским достоинствам, она не могла и надеяться на лучший экземпляр для грехопадения.

— Приди и посмейся над своими обетами безбрачия, — пригласил он.

Она оставила свою одежду на полу и присоединилась к нему на кровати. Схватив свои груди руками, она медленными кругами поводила пальцами по соскам. Безразличные боги знали, что за последние десять лет у нее было очень мало возможностей насладиться собственным телом. Она упивалась этим сейчас и тем, как он следил за ее каждым движением своим захваченным взглядом.

По внутренней стороне ее бедра потекла влага. Он расширил ноздри, его глаза были полуприкрыты от желания. Он учуял ее? Мог ли он почувствовать запах ее вожделения? От этой животной откровенности в ней проснулся первобытный инстинкт.

Она провела руками вверх по его груди и оседлала его, наслаждаясь ощущением его тела под ней. Он схватил ее за бедра, когда она приноровилась к нему. Его пальцы впивались, оставляя синяки. Каждый нерв в ее теле пел, переполненный ощущениями, которые она думала, что уже никогда не почувствует.

Она медленно опустилась на него, не в силах сдержать всхлип. Он тяжело вздохнул, его мускулистая грудь поднималась и опускалась. Она не могла оторвать взгляд от его сверкающих глаз, не могла говорить, не могла думать, могла только чувствовать его твердую длину, растягивающую и наполняющую ее.

Некогда они были умелыми и желанными любовниками, но теперь их соединение было лишено всякого искусства — лишь судорожные хватания и трение, а их дыхание сплеталось в душном пространстве кровати. Она неистово двигалась на нем, и под ее руками играли его мышцы, напрягаясь в такт каждому его встречному движению.

Все напряжение внутри нее разом разбилось, и ее внутренности сжались вокруг его члена. Она извивалась на нем, стоня, как зверь. Но взгляд в его глазах, в то время как он наблюдал, как она разваливается на части…

Он смотрел на нее так, словно она была принцессой, а его тело было ее троном.

После долгих мгновений ее кульминации она обвисла на нем, ее тело дрожало. Он все еще был тверд, как камень, между ее ног. Сказания о бессмертном контроле и выносливости были правдой. Она продолжала двигаться на нем просто чтобы чувствовать его внутри себя.

Он откинулся назад, подперев одну руку за голову.

— Я мог бы смотреть на тебя вечно, Селандин.

Она отстранилась, затем снова быстро опустилась на него, чтобы он оказался глубоко внутри нее.

— Бери столько, сколько хочешь, — прохрипел он, — сколько пожелаешь.

Она подтянула колени и выгнула спину, и он наклонил бедра под ее новым углом. Черт, он был так хорош.

— Никто не смотрит, кроме меня, — сказал он.

Подчиняясь его гипнотическому голосу, она положила руку туда, где их тела соединялись. Она провела пальцами по своему скользкому клитору и застонала от ошеломляющего ощущения.

— Вот так, Селандин. Поклоняйся своему телу на мне.

Она стимулировала себя быстрее, раскачиваясь на его члене. Ее глаза закатились. Но прежде чем позволить себе взлететь, она замедлилась, чтобы продлить момент. Каждый раз, когда она возобновляла ритм, волны наслаждения становились все интенсивнее, а грядущий пик — все выше.

— Продолжай, — сказал он. — Ты заслуживаешь большего удовольствия, чем сможешь выдержать.

— Я не могу больше принять, — взмолилась она.

— Ты готова кончить, Селандин?

— Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить.

— Я переверну тебя и покажу, как хорошо иметь в любовниках Гесперина.

— Да, — задыхаясь, сказала она.

Он двигался так быстро, что его тело было размытым. Мир перевернулся. Она внезапно оказалась на спине под ним, пригвожденная его членом и его диким взглядом. Сила его тела на ее ощущалась так хорошо… так неотвратимо. Она лежала, дрожа под ним от нужды и неуверенности.

— Ты все еще главная, — прошептал он у ее груди. — Ты понимаешь?

— Ты отпустишь меня, если я попрошу? — Ей нужно было услышать, как он это говорит.

Он гладко зачел ее волосы с лица. — Конечно. Моя сила — не что иное, как инструмент твоего удовольствия сегодня вечером.

— Я хочу почувствовать твою силу, — прошептала она.

Он прижал ее запястья выше ее головы одной своей большой рукой. Теперь он замер, его тело напряглось. Как человек, изо всех сил пытающийся овладеть собой.

Он совсем не был главным.

Что произойдет, если он полностью потеряет контроль?

По ней прокатилась волна. Лучше искать смерти, обвив ногами Гесперина, чем угасать в саване.

— Я хочу твои клыки и твой член внутри себя, — потребовала она.

С рыком он вонзился в ее горло. Боль была слишком хороша, наслаждение — слишком сильно. Она выгнулась под ним, и твердым толчком он прижал ее.

Он сжал другой рукой ее колено и поднял ее ногу. Погружаясь еще глубже в нее, он скорректировал угол бедер. Ощущение вспыхнуло в ее клиторе, и она зашипела.

Он сосал ее горло в такт своим толчкам. Каждое движение создавало трение вдоль ее самых чувствительных нервов. В ее сознании проносились проклятия, все самые грязные, самые кощунственные клятвы, которые она когда-либо слышала, против богов, которые отрицали этот божественный опыт. Но она онемела, лежа под ним в полной покорности, пока он ласкал ее тело.

Он безжалостно довел ее до пика наслаждения и заставил рухнуть вниз. Она закричала в приглушенных тенях его заклинаний-вуалей. Он продолжал двигаться, издавая протяжный стон, словно наслаждаясь самым изысканным лакомством.

Он не останавливался. Он ласкал ее клитор, пока ее оргазм не перешел в другой. Она прикусила его яремную вену, содрогаясь под ним.

Дрожь прошла по всему его прекрасному телу. Его клыки сжались туже на ее горле, и он рванул между ее ног. Она наблюдала за ним, чувствовала, как он входит в тот момент, когда