Подарок для Императора. Меж двух огней - Мара Черная

быть поистине выдающимся лидером и мудрым человеком, чтобы собрать дружную команду, в которой все гармонично дополняют друг друга, уважают друг друга и поддерживают не только в бою, но и в обычной жизни.

В конце, после Хельвдана, я тоже подошла к парню. Всё ещё влажные чёрные глаза смотрели на меня вопросительно, даже с удивлением. Я почти не видела мужских слёз за свою жизнь, но я не увидела в этом ничего постыдного или слабого. Наоборот, это был взгляд сильного волевого человека. И я обняла его со всей силы, поддавшись спонтанному порыву. В груди сердце заныло тупой болью.

— Я понимаю твои чувства, — шептала ему на ухо. — Тоже потеряла родителей от лап этих уродов. Так что знай, что ты здесь не один в этом горе, и всегда можешь со мной поделиться. Будь уверен, что я пойму.

Он сжал меня чуть крепче и отпустил.

— Спасибо, — парень слабо улыбнулся и провёл рукой по коротким чёрным волосам. — Командир идёт. Пора ехать. Мы и так сильно задержались из-за меня.

Вэн отвёл в сторону ещё влажные и опухшие глаза, будто стыдясь, что позволил себе показывать эмоции дольше положенного. Я ещё раз посмотрела на парня ободряюще и улыбнулась ему.

Все вернулись к своим лошадям и стали в строй. Мы с Хельвданом выехали вперёд всей колонны.

— Нам нужно ускориться, чтобы не отстать от каравана Ки-Рана. Так что держись, — пояснил Хельвдан.

И выслал лошадь в галоп, надёжно обхватив меня рукой. Мне же оставалось только ухватиться руками за гриву вороного жеребца и довериться этим двоим.

Нагнали разбойников уже за первым поселением Валлона. Лошади устали бежать, поэтому, как только стало видно на горизонте вереницу беорхийских коней, сразу перешли на шаг. Все вздохнули с облегчением, ведь скакать пришлось довольно долго.

После Великой Равнины, уже на территории главной провинции, народ стал заметно веселее. На очередном ночном привале все уже спокойно общались, отовсюду звучали смех и весёлая болтовня, напряжённой атмосферы будто и не бывало. Мужчины копошились вокруг, занятые своими делами, а я сидела на бревне у костра и грелась. Погружённая в созерцание огня, даже не заметила, откуда вышел Вэн.

— Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? — вежливо спросил парень, обнажая белые зубы в очаровательной улыбке.

Небольшая родинка над губой делала лицо парня очень милым и приятным, запоминающимся.

— О! Нет. Конечно, — улыбнулась в ответ и пригласила сесть рядом.

— Спасибо, что поддержала меня, — он неловко потёр руки. — Мне и вправду стало гораздо легче после твоих слов и… объятий.

— Рада, что смогла помочь тебе.

Парень вдруг нырнул рукой за спину, достал небольшой букетик сухоцветов и протянул мне. Мои глаза округлились, сердцебиение участилось. Даже охватил лёгкий трепет. Никто раньше мне не дарил цветы. Тем более я не понимала, где он их нашёл. А Вэн будто прочёл мои мысли и поспешил ответить:

— Последний вечер на Равнине. Сложно было найти нормальные цветы, но я старался. Жаль только, что все сухие, — он виновато потёр затылок.

Взяв цветы из рук Вэна, бережно провела пальцами по сухим хрустящим листьям и лепесткам. Они были похожи на букетики трав, которые сушила тётя Анна для своих фирменных чаёв. Они висели рядами по всей кухне и вечно осыпались на пол и столы мелкой крошкой, из-за чего ворчал дядя Хатвор, то и дело наступая босыми ногами на эту шелуху по утрам.

— Ты сказала, что твоих родителей тоже погубили беорхийские тва… кхм… твари, — почти выплюнул последнее слово. — Расскажешь?

— А что рассказывать, — печально усмехнулась. — Когда война началась, я была мелкая совсем. Чтобы уберечь, мама и папа отправили меня подальше из Эллесана, а сами остались помогать оборонять свой город — Элисту. Понятно, что с ними стало. Я узнала об их смерти уже проведя больше десяти лет в приёмной семье, а до этого каждый год молилась всем богам, чтобы они вспомнили обо мне.

— Ты думала, что они тебя бросили?

— Нет. Я не гадала о причинах. Просто ждала. И мечтала с ними ещё хотя бы разок увидеться. Хоть и мало что помню о них, но очень сильно люблю. И очень сильно хочу, чтобы страдали те, кто забрал их у меня и сломал жизнь нашей семье.

— Понятно. Ты молодец. В смысле, что не сломалась, — Вэн неловко заламывал руки, явно не зная, что ещё сказать.

— А твои родители из Эллесана?

— Да. Из столицы. Папу убили сразу. А мама… Она решила остаться. Меня только отправила в Валлонский сиротский приют. К своей сестре, — парень скривился. — Оттуда я и попал сначала в военную школу, а потом на службу. И сразу повезло попасть к господину де-Мирту.

— Повезло? Я вижу, вы очень цените его.

— Да! — Вэн оживился. — Лучшего командира не найти. Справедливый и мудрый. И воин отменный. Учиться у него и работать с ним — большая честь. Как видишь, не только для меня — глупого юнца, а и для опытных бойцов, — он кивнул в сторону, где сидело старшее поколение, живо что-то обсуждая.

Наступила неловкая пауза. Ни он, ни я не могли найти, что ещё сказать. В голове образовалась пустота, поэтому я просто сидела и мило улыбалась, любуясь подаренными цветочками.

Парень поднял испуганный взгляд куда-то выше моей головы. И оттуда прозвучало низкое:

— Я помешал?

Хельвдан стоял за моей спиной, лицо было спокойное, не выражало ничего, но ощущение сложилось, будто мы — два влюблённых подростка, которых застукал строгий злой взрослый. Вэн медленно-медленно поднялся и тут же почтенно склонил голову.

— Господин де-Мирт. Я благодарил Мирану за помощь. Для меня это было крайне важно. С Вашего позволения, я пойду ужинать и готовиться ко сну.

— Что ж. Похвально. Благодарность — дело чести. Иди, Вэн, — сказал мужчина парню, а затем обратился ко мне. — Голодна?

Кивнула. Он подошёл ближе к костру, и только сейчас я увидела в руках командира небольшой котелок. Он подвесил его над огнём и разместился рядом со мной, где только что сидел Вэн.

— Завтра к вечеру уже прибудем в Солнечный Дворец. Боишься?

— Боюсь, — не стала скрывать. — Боюсь оказаться в ловушке, боюсь остаться без выбора, без свободы.

— Поэтому после побега ты снова угодила в разбойничьи руки? — усмехнулся де-Мирт.

Боги, ну вот почему? Почему нельзя было просто посочувствовать, заверить, что всё будет хорошо? Он был просто невыносим в такие моменты! То слишком серьёзный, то слишком весёлый. Золотая середина будет когда-нибудь?

— Между прочим, я не собиралась даже дышать в их сторону! Ты же слышал, что я себя взамен ребёнка? Мне