Предавший однажды - Анна Шнайдер

что если имя, произнесённое в полусне, — какое-никакое, но доказательство, то уж похожий рюкзак в чужой прихожей — точно нет. Скорее, это смахивает на паранойю, и Костя наверняка предложит мне вновь отправиться к психологу, раз меня кроет.

Два года назад так и было. После того как я решила, что нам лучше будет не разводиться, а налаживать отношения, Костя заявил, что записался к семейному психологу.

— Точнее, я нас обоих записал, — сказал он мне. — Там парные занятия. Проблемы в паре, значит, ходить надо вместе.

Я была очень удивлена — мне казалось, что для любого мужчины поход к психологу — это практически синоним слову «каторга». И возможен он только если по приговору суда. А Костя сам, без моей просьбы… Мне подобное даже в голову не приходило, а ему вот пришло. Хотя я потом узнала, что всё-таки он не сам догадался, а свекровь подсказала, но Костя же не стал отмахиваться, а внял её аргументам и действительно нашёл психолога. Отзывы читал, знакомых спрашивал…

Для меня это стало ещё одним доказательством того, что муж настроен серьёзно. А вот сейчас я уже думала, что совсем не обязательно. Может, Костя просто разыгрывал передо мной соответствующий спектакль? И не только передо мной, но и перед собственными родителями. Изображал любящего супруга, который просто вошёл не в ту дверь, а на самом деле…

А возможно, я и правда всё это выдумала. Подобное ещё хуже, чем если нет. Потому что в таком случае мне надо бы лечиться.

Я размышляла о том, как вывести Костю на чистую воду, половину вечера. Муж даже спросил, в чём дело, отчего у меня настолько задумчивый взгляд, но я отшутилась, сказала, что думаю про новый рассказ. Я порой баловалась, сочиняла что-нибудь, публиковала потом на литературных порталах — но популярно ничего не становилось. Далеко мне до Оли Лиззи, далеко…

— Я вот чего подумал, — предложил Костя, когда мы вчетвером пили чай. — Восьмое число в воскресенье, давайте куда-нибудь махнём в этот день? Все вместе.

— Отличная идея, пап! — Оксана, как обычно, была за любой кипиш, кроме голодовки. — А куда? Есть варианты?

— Конечно, есть. Но пусть это будет сюрприз, — улыбнулся Костя и подмигнул мне.

А я задумалась. Если у него действительно есть любовница… неужели он не захочет поздравить её в такой день? В тот год, когда у Кости появилась Кристина, восьмое марта выпадало на рабочий день, и он тогда задержался за полночь под предлогом корпоратива. Не сильно, но задержался. В рабочие дни удобнее изменять, короче говоря, а сейчас-то выходной — как он будет выкручиваться? Или его Оля — из тех, кому неважно, подарили ей букетик ровно в праздничный день или на следующий?

Решив понаблюдать за Костей повнимательнее в выходные, я отправилась спать, уже не удивляясь тому, что муж вновь держался от меня подальше, не попытавшись поцеловать на ночь.

28

Надежда

На следующее утро, глядя во время завтрака на спокойного, даже невозмутимого Костю, я пыталась понять его. Так говорил психолог, и так я считала всю свою жизнь — чтобы понять другого человека, нужно постараться поставить себя на его место. Конечно, порой не получается, особенно если речь идёт о всяких отморозках, но тут ведь любимый муж.

Впрочем, любимый ли? Я уже не была в этом уверена.

Ситуация казалась гораздо понятнее, если представить, что у Кости никого нет, а все мои подозрения беспочвенны. Точнее, почва у них есть, но не та, а связанная с моей психологической травмой, с моим внутренним недоверием. И я сама «высасываю из пальца» всё, что только можно высосать. Тогда вполне логично и поведение мужа, который просто затаился и ждёт, когда я наконец угомонюсь — нельзя же вечно подозревать на пустом месте? — и бесконечные «знаки», которые я вижу даже в похожих рюкзаках в чужой прихожей.

А вот если у Кости имеется любовница, тут возникают вопросы. Зачем в таком случае было заморачиваться два года назад, ходить к психологу, из кожи вон лезть, стараясь меня вернуть? Чтобы сразу, как я более-менее успокоюсь, вновь начать обманывать и всё похерить? Странная логика.

Клятвы, подарки, обещания, терапия — получается, всё было зря? Для такого целеустремлённого мужчины, каким всегда был Костя, это казалось совсем глупым. Или он настолько верит, что я не догадаюсь? Но я уже догадываюсь.

И почему в таком случае не развестись? Из принципа? По привычке? Если уж настолько невмоготу, что и двух лет не прошло, как Костя вновь загулял, можно ведь оставить в прошлом опостылевшую жену? Хотя если вспомнить наш последний секс, и не только последний, а вообще… Не такая уж я и опостылевшая…

В общем, если в первом случае мне всё было понятно — шиза она и есть шиза, — то во втором — причины и следствие хромали. Что, на самом деле, о многом говорило в первую очередь обо мне.

И это было печально.

Погода сегодня, шестого марта, была на редкость тёплой, и я, подходя к офису, расстегнула куртку и сняла шарф, подставляя под приятный весенний ветерок голую шею. Солнышко ярко светило, небо было голубым, почти без единого облачка, — красота. В такой день надо радоваться жизни, а у меня настроение похоронное.

— Привет, Надежда! — меня легко похлопали по плечу, а затем рядом показалась весёлая физиономия Семёна. В отличие от Ромки, у моего второго коллеги по редакции на макушке уже лет десять как была проплешина, и сейчас она забавно светилась на утреннем солнышке, будто смазанная маслом. — Ты смотри, осторожнее, мартовский ветер — он самый коварный. Продует ещё.

— Может, и хорошо, если продует? Отдохнуть хочется… в отпуск…

— Ну, между отпуском и больничным разница примерно как между обычным тортом и веганским, — хмыкнул Семён и приподнял повыше связанные между собой коробки, которые нёс в руках. — Вот, купил тут, в честь сама знаешь чего.

— Всё у нас не как у людей, — пошутила я. — На Восьмое марта надо дарить цветы, а вы чего — решили каждой бабе по торту? Надеюсь, мне достанется шоколадный.

Семён громогласно расхохотался. Он вообще всегда был громким человеком, совсем не умел разговаривать шёпотом, а уж смеялся так, что стены тряслись.

— Не надейся! Как сказал классик, «детя́м — мороженое, бабе — цветы». Просто их должен шеф притащить.