Красивый. Наглый. Бессердечный - Кира Туманова

Сердито отталкиваю её, но раздражение, действительно тает.

Она блаженная, что ли?

- Прости, - продолжает щебетать, наглаживая мою щёку. – У тебя нет сотрясения? Я не ожидала, что так сильно ударю. Я просто никогда...

- Что никогда? – Бурчу, отворачиваясь. - Никогда не дралась с парнями?

Чтобы у меня было сотрясение, нужно нечто больше, чем журнал в тощей женской руке.

- Не целовалась... Никогда...

- Серьёзно? – Отступаю на шаг. И на всякий случай переспрашиваю. – Никогда в жизни?

- Нет.

- Тебе сколько?

- Восемнадцать.

Громко выдыхаю через рот, ерошу волосы на затылке. Внутри будто шарик сдувается, даже жаль её становится.

Да, она просто маленькая дурочка. Хоть и агрессивная.

На секунду мелькает мысль, выйти сейчас с этим ребёнком из комнаты и сказать, что всё отменяется.

Словно в ответ на мои сомнения, слышу шебаршение под дверью – съёмочная команда уже готова.

Нет, так не пойдёт, они же меня засмеют.

- Занято, - гаркаю во всю мощь своих лёгких. - Чуть позже подойдите!

Не знаю, зачем я это ору. Наверное, не хочу, чтобы они увидели меня в таком растерянном состоянии. Хотя, если войдут, скажу потом, что сами виноваты. Вломились и сорвали развлечение.

Арина стоит, сложив руки на талии. Замерла, как испуганная мышка.

Обхожу диван по кругу и сажусь боком, закинув ноги на обивку.

- Что с тобой делать-то? – Не знаю, кому задаю этот вопрос, себе или ей?

Она подходит ближе, робко садится рядом. На самый краешек, неловко подгибает коленки.

Медленно снимает очки. Смотрит на меня большими глазами. Они у неё зелёные, как крыжовник. И ресницы тёмно-золотые, пушистые опахала. Красиво...

- Научи меня. – Шепчет еле слышно.

- Что? – От неожиданности привстаю, скрипнув диванчиком, спускаю ноги на пол.

- Научи меня, как это? Ну... Целоваться.

- Да твою же мать... – Сажусь, обхватывая голову руками, из-под локтя смотрю на неё. Вспоминаю, как она двигалась на танцполе и в голову закрадываются сомнения.

Может быть, это она меня хочет разыграть?

Я бы не удивился, если бы сейчас вломились её друзья с телефонами наперевес и начали снимать моё опешившее лицо.

– На хрена это тебе? – спрашиваю недоверчиво.

- Ну, - мнётся, - всё равно придётся когда-нибудь. – Почему бы не сейчас?

Бросаю быстрый взгляд на дверь. Там тихо. Может быть, ушли? Очень бы хотелось в это верить.

- Я тебе не нравлюсь? – взмах пушистыми ресницами и взгляд в угол.

Кто её так учил так делать? Это выглядит так невинно и волнующе.

Так и не пойму, розыгрыш это с её стороны или нет?

Эту девчонку будто специально наняли вводить меня в ступор. Меня эти эмоциональные горки уже достали: то выбешивает до тряса, то трогает до глубины души.

Если это игра, то стоит продолжить.

Чуть качнувшись к ней, выдыхаю:

- Нравишься.

С тайной радостью наблюдаю, как полыхают зелёным огнём её глаза. Ага, всё-таки ведётся. Вдруг не играет?

Не знаю, насколько плохое зрение у золотистой зайки, может быть, я для неё - мутное пятно. Но я вижу еле заметный пушок над верхней губой и маленькую родинку над правой бровью.

Она сама кладёт мне руку на плечо. Смотрит мне в глаза не моргая. Даже не смущается.

Это точно не розыгрыш? Хотя какая разница! С меня же не убудет...

Приблизившись к её лицу, слегка касаюсь её губ своими, будто дегустирую. Она дышит взволнованно, но не отодвигается.

Распробовав, обхватываю её, прижимаю к себе и накрываю губы своим ртом. Она не отталкивает, а потом начинает отвечать робко, и волнующе.

Она пахнет собой. И этот запах не перепутать ни с чем, этот вкус штампуется на моём языке, как серийный номер.

Дверь распахивается. Или, мне кажется?

- Ну что, какого цвета её трусики? – Прямо под ухо гаркает пьяный Дэн.

Арина вздрагивает, пытается отпрянуть, и я нехотя разрываю поцелуй. Перед глазами всё плывёт, мне требуется несколько минут, чтобы сфокусировать зрение. Я и забыл о них... Надеялся, они поскреблись и ушли пить дальше.

Но вокруг целая толпа. Я думал, придёт Дэн, ну ещё кто-нибудь. Но эти придурки даже с первого этажа народ прихватили.

Вокруг глумящиеся рожи и наставленные камеры. Мелькает перекошенное лицо Полины.

- Чо, прибалдел от очкастой, - тихо шепчет Дэн. – Помешали мы тебе, да? Так и скажи.

Его мерзкий смешок продирает меня до костей. Да за кого он меня принимает!

Быстро вытираю губы и, приподняв край дешёвенькой юбки, громко оглашаю:

- Белые, в цветочек!

Вопли восторга и свист окончательно разгоняют минутное очарование от вкусной пахучей девочки. Торжествующе улыбаюсь, глядя на Дэна.

Его лицо разочарованно вытягивается. Неужели считал, что я проиграю такой лёгкий спор.

Арина опять нацепила свои окуляры, я не вижу выражения глаз, но губы снова негодующе поджаты, чуть ли не сплёвывает в мою сторону. Будь у неё в руках книга, сейчас снова огрела бы меня? За невинную шутку? Если возмущаться, так пусть хотя бы будет за что!

- Ты хорошая девочка. Только в следующий раз трусики снимай заранее.

Мне и окружающим шутка кажется смешной. Новый взрыв хохота, все сыплют пошлыми комментариями, и Арина вскакивает на ноги. Затравленно озирается, словно думает, куда ей бежать

- Эй, ты что... - Хватаю её за руку. - Обиделась, что ли? Это же шутка. Просто игра, что такого-то?

Я и правда не вижу ничего ужасного в том, что случилось. Неприятно, не более. Ну, поржут они пять минут, потом забудут.

Она выдергивает руку. Мне кажется, даже замахивается для удара, но не решается. Под дружное улюлюканье бросается в толпу и исчезает за чужими спинами.

Передо, как в тумане, мной возникает Полина в виде суровой статуи возмездия. Руки скрещены на груди, глаза мечут молнии.

Если собирается с обидой брякнуть, что сегодня мне ничего не обломится, то плевать.

– Кто-нибудь снимал наш фееричный поцелуй или я зря её слюнявил?

Говорю с пренебрежением, чтобы Полина понимала, что мне начихать и на эту Арину, которая изображает недотрогу, а сама пляшет и строит глазки, как бывалая эскортница, и на саму Полину с её невзъебенным самомнением, и вообще на всех!

Я снова король, меня все любят, и каждое моё слово гости встречают воем восторга. Не Полинка, так другая сегодня будут готовы предоставить мне своё тело.

Громко