Южная пустошь 7 - Алёна Цветкова

Если добавить поменьше меда, то яблочный взвар очень хорошо подходил к аддийским сладостям. Белые брусочки нуги со сливочно-желтыми ядрами фундука, яркие, разноцветные квадратики рахат-лукума, шарики пишмание молочного цвета, несколько видов халвы, пахлава… Повар наследника султана был мастером своего дела.

Я планировала поговорить с Адреем пока все остальные наслаждаются чаепитием, но не удержалась и съела пару кусочков рахат-лукума с розовыми лепестками. И только потом кивнула бывшему мужу, намекая, что хочу побеседовать.

Адрей опустил веки, соглашаясь, а потом наклонился и что-то шепнул своей жене. Предупредил, что уходит? Это Адрей-то? Тот самый, который уехал с посольством в Аддию на две недели и пропал на целый год?

Я усмехнулась… Как сильно меняется человек, лишившись титула. А может быть я не права, и то не титул, а просто Адрей любит женщину, которую выбрал сам? Меня ему навязал отец. И я с первого дня знала, что он ненавидит меня. За то, что я, нищенка из нижнего города и любовница ночного короля. Или за то, что готова была заплатить любую цену, чтобы стать его женой и герцогиней.

— Я знаю, ты думаешь, что по моей вине Великий отец развязал войну против всех, — начала я без предисловий, едва мы с Адреем отошли в сторону и присели на резную скамью, которая пряталась среди высоких горшечных растений, которая сохраняли прохладу на крытой столовой-террасе даже в самую жару. Рядом тихо журчал искусственный водоем, увлажнявший воздух, — Если бы я не нарушила обещание данное тебе и отдала Кинжал Жизни Илайе, то она убила бы его, и маги не вышли бы за пределы Монтийской епархии… Но, ты не прав. Моей вины в этом нет. В том, что происходит виноват только сам Великий отец. Захватить власть во всем мире это его решение, и в первую очередь именно он должен нести за него ответственность.

Лучшая защита — это нападение. Я в полной мере изучила искусство ведения переговоров, и не собиралась уступать Адрею, если он вдруг решит обвинить меня в недоверии к его словам. Даже если это и было правдой.

Но я совсем не ожидала, что вместо жестких слов, мой бывший муж покачает головой и скажет:

— Ваше величество, я почти ничего не понял из того, что вы сказали. И я совершенно точно не думал ни в чем вас обвинять. Я сделал все, что в моих силах, передал вам нож и пояснил, почему это сделал. А все остальное… — он улыбнулся, и резко сменил тон, добавив в голос какую-то совершенно бесшабашную веселость, — Елина, я понимаю тебе сложно осознать, что, чем меньше у тебя прав, тем меньше ответственности. Даже когда ты притворялась нищей из Нижнего города, внутри ты чувствовала себя принцессой. Ты, как и мой отец, всегда хочешь больше, чем имеешь.

— Не сравнивай меня с ним, — резко отозвалась я. — Он хотел взять то, что ему никогда не принадлежало, а я всего лишь возвращала свое.

— Елина, — в голосе Адрея явно слышалось снисходительно сочувствие, которое почему-то показалось мне еще обиднее, — Во-первых, я сейчас не о том, что мой отец был хорошим, а ты плохой, или наоборот. Я о том, что ты не готова принять жизнь такой, какая она есть. Смириться. Такие, как ты и мой отец, всегда хотят изменить мир вокруг себя. Сделать его лучше лично для себя, как мой отец, или для всех, как ты… А, во-вторых, я даже не утверждал, что это плохо. Я всего лишь сказал, что не все такие.

Он взмахнул рукой, не давая мне сказать, и продолжал:

— И я не такой… Наверное поэтому я вел себя так, как вел, когда мой отец тянул меня за собой, заставлял хотеть большего. А я не понимал зачем это нужно. Не видел смысла во всей этой суете.

Я не выдержала:

— Тебя послушать, так ты прям идеал. Адрей! Ты был такой мразью, а теперь корчишь из себя хорошего⁈ — Я была так возмущена его словами, что почти забыла о цели нашего разговора. — Думаешь, я пожалею тебя за, что отец, якобы, заставлял тебя быть другим⁈

— Нет, Елина, — он мотнул головой, вклиниваясь в короткую паузу, когда я остановилась, чтобы вдохнуть воздух, — не надо меня жалеть. Ты права во всем, я был довольно мерзким человеком, но ты, да, именно ты, дала мне возможность измениться. Ты помогла мне вернуть дочь и внука, ты отпустила меня, когда подписала документы на развод, и, в конце-концов, ты сделала так, что я перестал быть герцогом Бокреем. И, поверь, это, пожалуй, самое лучшее, что было в моей жизни. И именно поэтому я не виню тебя. Я-то знаю, каждый человек может ошибаться. А я принимаю мир и людей такими, какие они есть. Я не пытаюсь все изменить, заставляя людей вокруг себя становиться другими, стремиться к идеалу или делать что-то, что они сами не хотят.

— Вот и хорошо, — буркнула я, уже жалея, что вообще затеяла этот разговор. Нашла перед кем выворачивать душу наизнанку… Перед Адреем!

— Елина, — он внезапно взял меня за руку, а я с трудом сдержала желание избавиться от его захвата. Не хватало еще, чтобы этот негодяй подумал, что во мне до сих пор остался подсознательный страх, — прости, если я тебя обидел. Наверное, я слишком косноязычен. Раз не смог донести до тебя свою мысль. Но я хотел сказать, что каждый человек отвечает только за свои действия. Я отдал тебе нож, который, как я понял из твоей тирады, мог убить Великого отца и остановить войну, которая прямо сейчас разрушает весь мир. Но если ты решила, что мои слова не стоят твоего доверия, то именно я в этом виноват. Я, а не ты.

— Хватит! — рявкнула я, вскакивая со скамьи. Не, ну каков мерзавец! И ведь все перевернул? Вроде извинился, вроде сказал много правильного и даже хорошего про меня, но почему я чувствую себя еще хуже, чем до начала разговора? — Я не желаю больше слушать твои завуалированные оскорбления…

— Я ничего такого не имел в виду, ваше величество, — Адрей поднялся следом и склонился в поклоне. Низком поклоне. Как и положено по этикету, если ты безродный, хотя и богатый торговец, попавший на аудиенцию к королю.

Желание треснуть его изо всей силы по склоненной спине стало таким нестерпимым, что