Токсичные желания - Надя Брекель

последние модные украшения. Кстати, подросток за рулем дорогой машины — просто уморительно. Видеть пожилого мужчину за рулем дорогой машины — это одно, но когда видишь в ней заносчивого подростка, у тебя возникает неприятный осадок. Маленькие паршивцы всегда получали то, чего желали их маленькие черные, избалованные сердца.

За это время, пока мы не разговаривали и не обменивались никакими сообщениями, я поняла, что единственное, что нас с Блейком объединяло, — это музыка и наши пристрастия, пока он не поцеловал меня в машине четыре дня назад. Я перебрала все эмоции, объясняющие «почему», а затем подумала обо всех чувствах, которые, должно быть, испытывал он, и это заставило меня поверить, что он вообще пожалел о том, что поцеловал меня. Мой разум говорил мне это, но интуиция говорила обратное. Я не из тех, кто привязывается к людям, кто зависит от них, но вчера я все же связалась с ним. Молчание взяло верх над моим рассудком, и, по словам Адали, как только вы сдаетесь, не имеет значения, сколько сообщений или звонков вы отправляете после первого сообщения или звонка. Она сравнила это с первой мочой, которую ты выпускаешь, когда напиваешься. Дальше все пойдет по наклонной, и ты не сможешь остановиться, чем больше выпьешь: это была странная аналогия, которую я едва ли поняла, поскольку никогда в жизни не пила, но я поверила ей на слово. И, не раздумывая над этим, я отправила ему еще одно сообщение.

Я: Позвони мне. Я знаю, ты видишь мои сообщения. Я просто хочу знать, что с тобой все в порядке.

Я положила телефон и продолжила намазывать арахисовое масло на палочки сельдерея. Маслянистый аромат напомнил мне о печенье, которое Блейк принес мне на обед. Оооочень сладкий вкус таял у меня во рту. Я скучала по Блейку, который был заботливым и не только приносил мне сладости, но и был милым. Мои руки так дрожали, что нож упал на пол. Я громко выругалась, подняла его и бросила в раковину.

— Эй, ты в порядке? — Спрашивает Адали, заходя на кухню и направляясь прямо к холодильнику. Мы почти не разговаривали с тех пор, как она поступила в колледж, и они с Ахадом проводили вместе каждую свободную минуту.

— Да, я в порядке.

— Это из-за него, не так ли? — спрашивает она, плюхаясь на барный стул перед столиком.

— Кого? — Спрашиваю я, пытаясь вести себя беспечно по отношению ко всей ситуации

— Я не дурочка, Эбигейл. Я твоя сестра, и ты не очень хорошо умеешь скрывать свои эмоции. Совсем не умеешь. — Она открывает бутылку с водой и осушает ее на одном дыхании.

— Ладно, ладно, да, это он. Он просто расстраивает. Я имею в виду, я не понимаю его. Во-первых, он дистанцируется, не позволяя мне тусоваться с ним и группой, что теперь имеет смысл, поскольку все они путались со своими подружками за их спинами, но это к делу не относится. Мы переписывались каждый день. А потом… — Я направляю на нее нож, говоря со скоростью мили в минуту. — Он поцеловал меня в мой день рождения в своей машине четыре дня назад, а теперь ведет себя так, словно меня не существует.

— О-о-о, ля-ля. Так вот что вы, ребята, делали, когда сбегали тайком?

Я поворачиваюсь к ней лицом.

— Как ты узнала, что я тайком сбегаю? — Спрашиваю я, переводя дыхание.

— Да ладно тебе, Эбигейл. Мы все еще живем в одной комнате с двухъярусными кроватями, потому что папа слишком скуп, чтобы купить дом побольше и новую мебель. — Она на мгновение поднимает взгляд к потолку, а затем снова на меня, прежде чем продолжить. — Боже, я не могу дождаться, когда съеду отсюда и буду зарабатывать свои собственные деньги, когда закончу учебу. — Говорит она себе под нос, беря одну из моих палочек сельдерея и откусывает от нее большой кусок.

Я кладу локти на стойку и закрываю лицо руками.

— Я просто не понимаю.

— Тебе и не нужно. Мужчины — идиоты. Просто знай, что он позвонит тебе, когда закончит играть.

— Но я не играю ни в какие игры.

— Неважно. — Говорит она с набитым ртом. — Они все равно будут играть в них, втягивая тебя. Мальчики любят игры, но еще больше они любят погоню, поэтому они недоступны. — Она откусывает еще кусочек от палочки сельдерея.

— Так вот почему ты любишь морально затрахивать мужчин, как ты говоришь?

— Черт возьми, посмотри на себя прямо сейчас? Почему мы должны сидеть и хандрить, пока они занимаются бог знает чем? — она делает круговые движения палочкой сельдерея. — Тебе следует обратиться к другому парню. А еще лучше сфотографируйся с одним из них, а затем размести фото в Instagram.

Я опустила взгляд на свои руки, а затем снова на нее. Она точно знает, о чем я, не произнося ни слова. Я не знаю никаких других парней. Черт возьми, у меня даже нет друзей. Тоби был прав, я была жалкой.

— Знаешь что, даже не пиши ему и не отвечай, когда он опомнится.

— Я уже это сделала.

— Сколько раз? — Она вздергивает подбородок, как будто уже разочарована моим ответом, прежде чем я скажу ей.

— Два, — неохотно отвечаю я.

Она мотает головой взад-вперед, прикидывая варианты.

— Это еще можно спасти. Только не связывайся с ним больше.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но она обрывает меня.

— Я знаю, это будет тяжело, но поверь мне. Он свяжется с тобой. Помяни мое слово. Все мужчины — простодушные существа, и как только ты овладеешь их разумом, зная их следующие ходы в девяти случаях из десяти, играть в эту игру будет легко. — Она разок помахивает передо мной сельдереем, прежде чем прикончить его одним укусом.

Зазвонил ее телефон, и она ответила.

— Привет, детка, я готова. Ладно, круто. Сейчас буду. — Она спрыгнула со стула и сказала: — Мы с Ахадом собираемся позаниматься в спортзале, а потом перекусить.

— О, круто. Повеселитесь. — Я начинаю складывать посуду в раковину, чтобы помыть, прежде чем мне прочитают нотацию, что я должна это сделать.

— Ты хочешь пойти? — Нерешительно спрашивает она. Мои глаза устремляются к ней.

— Я?

— Нет, человек позади тебя. Да, ты. С кем еще я разговариваю? — Она слегка смеется, как будто это обычная, повседневная просьба. Адали никогда никуда меня не приглашала.

— Д-да. Конечно.

— Это поможет тебе отвлечься. Возьми свои теннисные ботинки. Он будет здесь через пять минут. — Без колебаний я делаю то, что она говорит, пряча внутреннюю улыбку.

Моя сестра была права. После