Суккуб для наследника - Екатерина Александровна Оленева

Твоя мать была очень, очень сильной ведьмой. Сальма часто говорила, что люди не понимают, чем платят за исполнение своих желаний. Я провела с ней достаточно времени, чтобы понять — плата за магию непомерно велика.

— Мне ли не знать! Мама умерла в сорок два года.

Рот Николь сжался в упрямую, узкую полосу.

— Да, — согласила Джастина. — Обычно такие, как она, живут дольше. И она могла бы, но Сальма для ведьмы была слишком хорошим человеком. Она не утратила душу, поэтому утратила жизнь.

— Давайте лучше вернёмся к вашей истории, — нахмурилась Николь.

И Джастина подчинилась.

— Когда мне было столько же лет, как тебе сейчас, я встретила Хулио и влюбилась в него без памяти. Беда была в том, что я была простой девчонкой с городских окраин, а он — Стрегонэ. У меня не было никаких шансов заполучить такого парня, понимаешь? И я на коленях умоляла мою подругу помочь. Мне тогда было всё равно, какой ценой. Я была молода, горяча, безрассудна. Всё, что угодно, лишь бы быть рядом с любимым, рядом с ним. Что угодно, лишь бы он принадлежал мне.

Джастина потянулась за следующей сигаретой:

— Сальма отговаривала меня. Говорила, что те, кто на Той Стороне, за исполнения желаний берут слишком дорого, и что платить придётся в любом случае. Мол, лучше использовать обычные, человеческие средства и даже вовсе отказаться от желаемого. Но кого и когда останавливали предупреждения? Расплата виделась далёкой, а Хулио — таким желанным. Я настояла на своём, и магия Сальмы сработала. Хулио не просто стал моим любовником — он женился на мне! Однако, счастья мне это не принесло. А вот боли — с избытком.

Вздохнув, женщина продолжила:

— Со своим старшим сыном я прошла все круги ада. Он сейчас не в тюрьме исключительно потому, что у семьи хватает влияния отмазывать его всякий раз, как угораздит вляпаться в неприятности. Мы прошли через иски об изнасиловании, секс в общественном месте, организацию боёв между несовершеннолетними, распространение наркотиков. Не говоря уже о такой «мелочи», как бесконечное вождение в нетрезвом виде. Это вообще самая стабильная статья наших семейных расходов. Его прегрешения можно перечислять долго.

— Сочувствую вашему несчастью.

Джастина вновь начала нервно теребить край одежды:

— Мой сын легко впадает в зависимости. От всего. До наркотиков и порошков был алкоголь. Дианжело начал пить с тринадцати. Ему не исполнилось ещё и пятнадцати, когда он ухитрился изнасиловать горничную. Я была вне себя от ярости и стыда! Не представляешь, каких трудов стоило замять это дело. Какого было смотреть в глаза этой женщине!

— Может быть, не стоило выгораживать вашего сына? Наказание могло пойти ему на пользу. Безнаказанность же, напротив, усугубляла пороки.

— Тебе легко говорить. Наказание за изнасилование — это, знаешь ли, не пятнадцать суток ареста⁉ Да и, к тому же, мы не могли допустить скандала. Это было исключено.

— Скандала?..

— Да, скандала! Люди нашего круга и положения не имеют права позориться. У меня не было выбора. К тому же, я продолжала надеяться, что, когда Дианджело повзрослеет, он осознает все неправильность своих поступков. Я надеялась, что он… он исправится…

— Исправился?

Джастина помрачнела:

— Нет. С годами Дианджело, конечно, дорос до соображения того, что купить проститутку дешевле, чем насиловать горничную, но лучше от этого не стало. Алкоголь сменился наркотиками. После очередной дозы в его жизни появлялись разные люди: мальчики, девочки, мужчины, женщины — я давно сбилась со счёта его связям. Сын катился по наклонной. Я не слепая! Я вижу и понимаю, кем он стал. Испорченный, наглый, слабый, но он — всё ещё мой! И я не могу избавиться от мысли, что в его пороках есть моя вина. Что, заключив договор с Той Стороной, я открыла бесам прямую дорогу к своим детям. Те владеют ими, а я — не могу помочь! Пороки и болезни моих детей — это как раз та самая, неизбежная и непомерная плата, о которой предупреждала твоя мать.

Слова Джастины были наполнены такой искренней, живой болью, что Николь прониклась её страданиями.

— Какой помощи вы хотите от меня?

— Иногда одно пламя гасят другим пламенем.

— А иногда сигара — это просто сигара, — мягко возразила Николь. — Порой в пороках человека нет никакой мистики или бесов, а есть всего лишь нежелание сопротивляться собственным слабостям. Возможно, вам следует попробовать полечить вашего сына? Слышала, есть хорошие частные клиники?

— Тебе известно хоть об одном наркомане, который избавился от своей пагубной привычке в клинике? Всё, что могут сделать врачи — не дать умереть от передозняка прямо сейчас, на месте. Ну, позволят протянуть чуть дольше? Дальше то — что⁈ Я же хочу раз и навсегда забыть о героине, дезоморфине и метадоне. Настолько хочу, что готова второй раз продать душу дьяволу! — голос её дрогнул. — Знаю, ты видишь перед собой сумасшедшую. Но я в отчаянье. Два последних года жизнь всей нашей семьи превратилась в порочный круг, в котором мы кочуем из одного реабилитационного центра в другой. Вспышки надежды, редкие периоды ремиссии становятся раз от раза короче. Глубина падения в черноту депрессии, когда зависимость возвращается к сыну, с каждым разом всё глубже. Я никому не пожелаю переживать такое! Ты изо всех сил гонишь от себя мысль о том, что всё напрасно. Что на самом деле наркозависимость не возвращается и никуда не уходит — она всегда с тобой, потому что не покидает твоего ребёнка. Времена ты даже ненавидишь его! Ненавидишь себя! Ненавидишь весь мир. В самые страшные моменты в голову приходит мысль о том, что, может быть, было бы даже лучше, если бы всё закончилось и он умер? Чувство вины за такие мысли невозможно описать словами. Ты гонишь их от себя, гонишь всеми силами. Ты твердишь себе, что с приходом нового дня всё будет хорошо. Но новый день настаёт и становится только хуже.

Я думала, что скандалы из-за связи Хулио с горничными и актрисульками — это худшее. Я была наивна! Дианджело — вот моя кара. Мой сын — пропащая душа, которая, несмотря на молодость, впитала в себя все пороки. Возможно, я безумна и безрассудна, но мой план прост: я хочу все зависимости заменить одной. Тобой, Николь. Пусть круг замкнётся.

Ладонь Джастины накрыла собой руку Николь, пальцы с силой сжали пальцы девушки. Было в этом движении что-то жалкое и одновременно жадное.

— Твои способности — моё спасение. Власть инкубов и суккубов сильнее, чем принято считать. Тебе нужно проявить совсем