Дочь тьмы - Валерия Аристова

купель, демонстрируя идеальное телосложение и довольно приличную выдержку. Он окунулся в воду с головой и вышел, сохранив достоинство и спокойствие. Габриель же нырнул в воду наспех, от чего от огненного холода у него перехватило дыхание, а волосы тут же примерзли к голове. Он выпрыгнул обратно подобно Архирею, и начал вытираться собственной рубашкой, растирая плечи и спину, в то время, как Андрэ спокойно бродил по алтарной, просто накинув на себя подбитый мехом плащ.

— Нужно вобрать в себя холод, а не бежать от него, — услышал Габриель его спокойный голос, — тогда ты получишь силу, а не потеряешь.

Как вобрать в себя холод Габриель не знал. Он трясся, как будто три дня стоял на холодном ветру, и поспешил одеться, хотя это ему не помогло. Андрэ смотрел на него с улыбкой.

— Закрой глаза, Габриель. Потом глубоко вдохни. Чувствуй, как холод входит в твое тело, и получи удовольствие от того, что холод этот становится частью тебя… Тело сумеет преобразовать холод в силу…

Следуя за голосом своего приятеля, Габриель и правда закрыл глаза, глубоко вдохнул и перед глазами его вдруг ярко мелькнула картина. Алтарь, похожий больше на ложе, и белые люди, столпившиеся у алтаря. Полная тьма развеевается лунным светом, бьющем откуда-то с потолка. Габриель стал смотреть на луну, и луна вдруг показалась ему прекрасным, одновременно ужасным лицом с темными провалами глаз. Он закричал, шагнул назад и упал, споткнувшись о какой-то камень, ударился головой, и неожиданно понял, что находится в церкви в горах, а не на ложе-алтаре под страшным лицом луны.

— Они одобрили тебя, — тихо сказал Андрэ, смотря, как капля воды смешивается на камнях с алой кровью.

Он присел на корточки, помогая Габриелю подняться. Тот приложил руку к голове, чувствуя, что на белые камни капает горячая кровь.

— Ты согрелся?

Габриель смотрел на него ничего не понимая.

— Да. Согрелся.

— Тогда в путь. Мы должны успеть к трапезе…

Глава 17

Ты станешь волком…

— Я же просила, просила, просила тебя никому не открывать под страхом смерти и не выходить из комнаты! — почти плакала Магдалена, вечером ворвавшись к нему в двери.

— Но ничего плохого не произошло, — Габриель развел руками, радуясь встрече.

Он был в отличном настроении после поездки в заброшенную церковь и долгой трапезы, когда неожиданно оказался в центре внимания. Все будто забыли о вчерашнем происшествии с Магдаленой, будто ничего и не произошло, и смотрели только на него, расспрашивали об источнике и их с Андрэ поездке. Бесенок Архирей куда-то делся, а трапеза затянулась до самого вечера, когда граф де Мон-Меркури наконец поднялся, показывая, что можно встать и остальным, и удалился к себе.

— Ничего плохого не произошло! — передразнила его Магдалена, — произошло самое ужасное! — она схватила его за руку, — мы должны как можно скорее уйти из замка. Не важно, куда! Габриель, да послушай же меня!

Видя настоящий ужас в ее глазах, он позволил увести себя куда-то длинными коридорами, совершенно незнакомыми ему, не освещенными, со множеством поворотов. Магдалена бежала впереди, спеша и то и дело спотыкаясь, а он следовал за ней, не понимая, что произошло.

Наконец она распахнула какую-то дверку, и Габриель понял, что они стоят за стеной. Полная луна освещала темные горы, и он замер, любуясь одновременно прекрасным и каким-то мистическим пейзажем. Темные тени перекрещивались, падая на светлые лунные пятна. Габриель ступил вперед, выйдя из тени.

— Куда ты? — Магдалена схватила его за руку и затащила обратно в тень стены, — у нас последние минуты на то, чтобы уйти незамеченными.

— Но почему? Что происходит? — удивился он, кладя руки ей на плечи.

Прекрасное лицо Магдалены исказил страх.

— Завтра канун Дня Всех Святых, — прошептала она, — а сегодня закололи козлов… Они мечтают о могуществе… И не пощадят никого!

— Ты говоришь загадками, — сказал он.

— Некогда, — Магдалена сжала губы, — потом расскажу, если пожелаешь услышать. Нам нужно успеть перечь реку до полуночи.

— Тогда у нас мало времени.

— Очень мало времени, — шептала она, снимая с шеи один из двух амулетов, — умоляю, делай, что я скажу. Там, за рекой, мы будем свободны!

Ее тревога передалась и Габриелю. Он надел на шею какой-то шнурок с резным камнем, и почувствовал его тепло.

— Присядь, а то упадешь, — сказала Магдалена, внимательно смотря на него, и присела сама.

Габриель совсем запутался. Река была далеко внизу. Чтобы достичь ее нужно сначала пройти по мосту, который был поднят. Неужели она хочет спускаться по отвесной скале? Это займет слишком много времени, да и даже зная тайную тропу, там пройти может если только собака. Человек обязательно сорвется и разобьется об острые камни.

— Что ты задумала? — он посмотрел ей в глаза.

Магдалена сжимала в ладони амулет.

— Повторяй за мной. Ничего не бойся. Ты сможешь, потому что смог сотворить и большее деяние. Смотри за руками. Когда увидишь, как покрывается рука шерстью, не пугайся. Прими новое состояние, как будто это нормально… Это и есть нормально! — она сверкнула глазами, — и тогда мы сумеем скрыться.

— Ничего не понимаю! Магдалена! — он тоже сжал амулет, и почувствовал, как неровный камень пульсирует в его ладони.

Она внимательно смотрела на него.

— Ничего не бойся. Я с тобой… Ты станешь волком…

Габриель не успел возразить. Магдалена начала читать какое-то заклинание на латыни, которой он не знал, покачиваясь из стороны в сторону. Он повторял за ней каждое слово, и тоже раскачивался. Все это было похоже на детскую игру, но вот амулет в его руке стал горячим, от него пошло чуть заметное свечение, которое охватило постепенно все тело Габриеля. Магдалена замолчала, и Габриель посмотрел на свои руки. Руки медленно покрывались шерстью, пальцы скукоживались, превращаясь в волчьи лапы с длинными острыми когтями. Он запаниковал, хотел что-то сказать, но из пасти вырвался только тихий рык. Магдалена сидела рядом, небольшая светлая волчица. Заметавшись, Габриель закружился вокруг своей оси на четырех ногах, но Магдалена встала, отряхнулась, и обернулась к нему.

— Следуй за мной, — услышал он ее мысли.

Светлая волчица медленно стала спускаться по тропе, и Габриель последовал за ней. Идти на четырех лапах было намного удобнее, чем ходить на двух ногах. Низкий рост помогал видеть