Журналистка на королевском отборе - Полина Змееяд

официального белого цвета, расшитый золотыми нитями, его невесты воодушевились, предвкушаю танцы. Однако вместо веселья мы еще пол часа выслушивали нудную лекцию от Верховного о том, какой важный выбор предстоит сделать Его Высочеству.

И зачем этот старый хрен притащился сюда? Почему не мог позанудствовать завтра, скажем, перед завтраком, когда мой желудок еще достаточно пуст и меня не выворачивает на изнанку от его душеспасительных речей?

«Будьте скромны и терпеливы, будьте осмотрительны, но не подозрительны, будьте тверды, но милосердны и бла, бла, бла…» – да разве же здоровый человек – а уж тем более не человек – может выполнить все эти предписания?

Однако приходилось изображать на лице глубокое понимание и раскаяние. Чтобы отвлечься от бубнежа старика, я нашла взглядом Малкольма. Он стоял, старательно притворяясь каменным постаментом, ни один мускул не дрогнул на его лице с момент начала импровизированной проповеди.

Интересно, раз у него такая выдержка, значит, и спонтанных всплесков частичного оборота не бывает? То есть, разозлить его и посмотреть на пушистые ушки на голове грозного дознавателя не получится. С другой стороны, у всех же есть слабости? Он наверняка не исключение, просто надо найти, на что давить.

Малкольм заметил мой взгляд, но, как мне показалось, не придал ему особого значения. Что ж, правильно, игнорируй меня, не надо за мной присматривать. Тогда я смогу свободно действовать и разузнаю, что происходит в замке, еще быстрее, чем ты!

Когда Верховный наконец замолчал, я заметила на лицах окружающих плохо скрытое облегчение. Священник гордо удалился, сделав вид, что не замечает злобных взглядов, брошенных ему в спину, и принц махнул музыкантам.

Те заиграли легкую мелодию и Его Высочество двинулся к нам, невестам, чтобы выбрать партнершу для первого танца и открыть бал.

За его движениями напряженно следили не только невесты, но и молодые люди, приглашенные для того, чтобы составить компанию претенденткам. И даже Малкольм следил за легкими шагами Филиппа, который уверенно двигался в мою сторону.

Нет, нет, пожалуйста, я совершенно не умею танцевать, мне медведь на ухо в детстве наступил. Буквально! Напряжение нарастало, но как только принц прошел мимо меня и протянул руку виконтессе Финчи, я ощутила, как старательно напрягала плечи, и усилием воли расслабила их.

Польщенная девица поклонилась чуть ниже, чем того требовал этикет, и несмело вложила свою дрожащую руку в широкую ладонь принца. После того, как Его Высочество закружил выбранную им партнершу в танце, все остальные получили право присоединиться к веселью.

Я хотела было отползти в сторону и попытаться слиться с зелеными портьерами – платье у меня как раз сегодня в тон – но прежде, чем успела сделать хоть два шага, рядом уже стоял Малкольм. И что ему надо?

Глава 22

– Позвольте пригласить вас на танец, леди Даркрайс… Анабель, – он протянул руку, грациозно кланяясь.

Ну что ж, рискнем.

– Позволяю, – я хищно улыбнулась, не скрывая злорадства. – Но если отдавлю вам ноги, то – сами виноваты.

– Уверен, вы прекрасно…

Комплимент так и завис на губах Малкольма, когда я наступила на его ногу спустя всего пару шагов. Но вел он хорошо, и ритм чувствовал гораздо лучше, чем я, так что оставалось довериться его плавным, скользящим движениям.

Тело покалывало, как и всегда, когда кто-то вел меня в танце: не слишком приятное ощущение, но терпимое. Я смотрела в сторону, различала едва слышное сопение дознавателя и ждала, когда он заговорит. В том, что это случится, даже не сомневалась.

– Я проверил кабинет Вотана, – тихо сказал он, когда мы в танце сделали шаг навстречу друг другу. – И ничего подозрительного там не нашел: ни писем, ни оружия – вообще ничего.

Я отошла на шаг, склонилась в реверансе, а потом Малкольм снова подхватил меня под руку и закружил по залу.

– Ну он ведь не дурак – зачем оставлять улики? К тому же, приказ ему могли отдать и устно, – я бы пожала плечами, но танец требовал, чтобы я раскинула руки и повернулась. Зашуршала тяжелая ткань платья и я не попала в такт, подошла к графу чуть позже, чем требовалось, но он, слегка ускорив следующее па, ловко исправил мою ошибку.

– Глядя на вас и не скажешь, что вы так скверно танцуете, – прошипел он мне на ухо при следующем повороте.

– А я вот, глядя на вас, сразу поняла, что разговаривать тактично вы не умеете, – парировала я и снова отдалилась.

Еще несколько мгновений мы молчали. Я раздумывала, стоит ли говорить ему об инциденте с Районй и не поднимет ли он меня на смех из-за глупой паранойи. В какой-то момент тишина перестала быть напряженной, и я поймала себя на том, что наслаждаюсь уверенными прикосновениями Малкольма. Ну этого еще не хватало!

– До меня дошел слух о еще одном сомнительном происшествии с одной из невест, – вдруг туманно признался дознаватель.

– Вы о Райне? – похоже, от него и правда ничего не скрыть. Но кто передал? Не сам ведь Калеб нажаловался на несговорчивую девицу? Да и горничная не решилась бы соваться с просьбами к такой большой шишке, как граф Вейн. Значит, остается только Амалия: как я и думала!

– А вы, я смотрю, крайне осведомлены. Снова, – граф улыбнулся и поклонился, имитируя поцелуй руки. – Не поделитесь ли подробностями?

– Райну едва не скомпрометировал граф Мюррей. Мне не хотелось бы напрасно бросаться обвинениями, однако он знал девушку в лицо и не постеснялся домогаться ее напротив спален других невест. Обычно даже избалованные молодые аристократы пытаются прижать горничных где-нибудь в темном углу. – я повернула голову вправо, отвела руку в сторону и поклонилась Малкольму в ответ. – Что до осведомленности – это всего лишь профессиональная привычка.

– Неужели? Маскировать собственные взгляды под проповеди священников – тоже профессиональная привычка?

Я не смогла скрыть возмущенного взгляда. Вот ведь наглец! Сам заставил меня это сделать, и еще упрекает!

– Всего лишь необходимость, – пришлось охладить пыл: ругаться прямо здесь, на балу, не хотелось. Тем более, что танец уже подходил к концу. Еще немного – и избавлюсь от этого мерзкого мужчины.

– Я уже понял, что ради публикаций вы готовы на многое, но готовы ли вы всю жизнь коверкать правду лишь ради того, чтобы мелькать на страницах однодневных газет? – всего на миг мы встретились с Малкольмом взглядами. Его яркие зрачки полыхали золотом в свете множества огней. Я залюбовалась этим необычным зрелищем и едва не пропустила момент, когда требовалось сделать шаг назад и финальное па.

– Оставьте душеспасительные речи