Не пара - Галина Осень

Потом Тимофей притащил из коридора кушетку и устроился в Полиной палате. До утра он точно не собирался покидать свою женщину.

***

Герман вышел из больницы с тяжёлой головой. Николай хотел было с ним о чём-то переговорить, но Герман только отмахнулся и сразу прошёл к своей машине. Как-то в один момент вся его устроенная понятная добротная жизнь закончилась. Даже развод с Полиной не отразился на нём так сильно, как резкое знакомство с реальной Стефанией.

Женщина оказалась совсем не такой, как ему мерещилось. А ведь он уже представил её многим партнёрам! Её знали сотрудники бюро, как его будущую жену. Она несколько раз сопровождала его на светских приёмах.

И если сейчас Полина напишет заявление, начнутся разборки, всё это просочится в прессу! Это будет пздц!

Герман винил в ситуации Николая, который не предупредил по-честному, что его дочь – гулящая девка. Винил Клавдию, которая завязала тесную дружбу со Стефанией, хотя наверняка понимала, что это за фрукт. Винил даже Полину, которая не стала бороться за него, а сразу уступила место этой стерве. А могла как-то по-женски пособлазнять его что ли. Он же любил Полину раньше! Хоть мать и упрекала его всегда за этот выбор. Вечно трендела, что они не пара.

Ну, а насчёт этой Стефании… Жалко, конечно. Николая, но придётся его дочечке потоптать зону. Герман просто в силу общественного мнения не сможет простить такое. Кстати! А что если под это дело потребовать те тридцать процентов, которые он обещал Стефании? У Николая серьёзный строительный бизнес. В тендерах участвует. И Герман с удовольствием присоединил бы к себе сферу отделочных работ. Получился бы полный цикл: проект- дизайн- отделка.

- Надо подумать, - пробормотал Герман, уже подъезжая к дому.

Сейчас в их большом загородном доме он жил один, если не считать прислугу. Это было чертовски неуютно. Ему не хватало живых голосов жены, дочери, вечерней суеты, которая у них случалась временами, когда Поля с Настей затевали постряпушки, как они говорили. Очень не хватало ощущения дома, тепла, заботы…

Умом Герман понимал, что возврата к прошлому не будет. Не тот человек Полина. Да и сам Герман не тот, кто будет умолять о прощении, даже если виноват. Но, конечно, не в этом диком случае, который произошёл сегодня с Полиной. Тут одного прости мало!

Эту Мельникову он теперь ненавидел. Вот как сильно любил до, так же сильно возненавидел после! В один момент эта бл-дь так изгадила ему репутацию, что не вдруг отмоешься!

- Хреново, когда тебе сорок пять, и ты оказываешься в полной ж-пе! – выдал со злостью.

Отец бы сказал: оказался у разбитого корыта: с женой развёлся, дочь замуж вышла и вообще с Германом не общается, любовница оказалась проститу-кой. Да что за нах?! Всё в один миг пошло прахом!

«Бумеранг?», - с ехидным смешком подкинуло сознание, и Герман взбеленился. Хотелось биться об руль, но клаксон наверняка поднимет всю округу. Ограничился резким ударом кулака по торпеде.

Вышел из машины, доставая ключи от дома. Можно, конечно, вызвать слуг из флигеля, но зачем будить людей. Вот к чему его Стефания приучила быстро - это к присутствию в доме обслуживающего персонала.

Полина старалась многое по дому делать сама, и прислуга у них, кроме охраны и садовника, была приходящей. А Стефания, наоборот, ничего не желала делать сама, тем более по быту. Поэтому слуг в доме стало много. И это они ещё с ней недолго жили!

Качнув головой, отгоняя ненужные мысли, Герман вставил ключ и вдруг услышал тихое:

- Герман Викторович, можно вас?..

Он резко обернулся. Немного в стороне, но на территории особняка(!) стояла невысокая полненькая девушка, в которой он узнал их прежнюю приходящую помощницу по хозяйству. Она уволилась ещё при Полине, и, кажется, сейчас Герман понимал почему. Девица была явно беременна и на приличном сроке.

- Что тебе, Алёна? – без лишних сантиментов грубо спросил он.

Когда-то Герман несколько раз переспал с этой малышкой в служебной комнате прислуги. Особого кайфа не получил и быстро выкинул девицу из постели, а тем более из головы. И вот она снова появилась в самый неподходящий момент.

- Герман Викторович, я беременна, - не обманула его ожиданий девица.

- Вижу. И? – сделал непроницаемое лицо Герман.

- Я беременна от вас, - пролепетала девица.

- Про тест ДНК слышала? – скривил губы Герман. – Если этот тест покажет моё отцовство, без проблем поставлю ребёнка на содержание. До этого момента можешь не появляться, ничего не обломится. И учти, я перепроверю любой твой тест.

- Я не сама пришла, знала, что вам всё равно. Меня заставили, чтобы про вас грязные слухи пошли. А я просто предупредить хотела. Ждала вас с вечера.

«Да куда уж грязнее, твою мать!» матюгнулся про себя Герман. Но слухи, и правда, могли помешать при выдвижении на желаемую должность главного архитектора. Если эта девка говорит правду, и её кто-то специально подослал, то…Зачем?!

Зачем его предупреждать? Сам Герман, подвернись такой случай, напал бы неожиданно с большим шумом в прессе. А тут как будто ему дают возможность собраться. Странно…

- Проходи, Алёна, поговорим, - пропустил девушку вперёд.

Глава 11

Утром Полина проснулась рано. Голова болела, но общее состояние было терпимо. Она вспомнила все события, из-за которых попала сюда, а, значит, провалов в памяти не было. И, слава богу! Ей как-то пришлось столкнуться с человеком, который потерял память. Это страшно. Главное, забыл мужчина только родственников, семью: к жене относился, как к чужому человеку и детей не признавал. Как бы его ни убеждали, что это – его семья. А все свои профессиональные знания и умения помнил прекрасно, аналитические способности стали даже лучше, чем до аварии.

Вспомнив всё, Полина вздохнула с облегчением и оглядела палату. С радостным удивлением обнаружила на кушетке прикорнувшего Гаврилова. Без подушки, без одеяла мужчина скрючился на коротком ложе, и Полина просто физически ощутила, как ему неудобно. Он высокий, как каланча, мощный, а тут…

И всё же такой непривычный вид Гаврилова вызывал у неё улыбку.

- Вот что значит – природа не обидела, - тихо прошептала.

Полина рядом с ним ощущала себя куколкой. В молодости она переживала о своём невысоком росте. Ей всегда казалось,