Десять лет с драконом - Юлия Александровна Пульс

class="p1">– Понимаю, поэтому и приняла твою помощь. Спасибо, Ллойд, если бы не ты… я не знаю, чем бы все это закончилось. Даркар заговорил браслет, чтобы я согласилась поехать с ним в столичный дом. Повезло, что я это вовремя осознала и убежала. Он хотел затащить меня в экипаж силой! Но еще больше меня тревожит, что дети страдают! Как там с ними обходится эта Юна неизвестно. Сезар сказал, что собирается сбежать из дома. Он не желает жить с отцом и хочет, чтобы я его забрала.

Ллойд кивнул, его взгляд был полон сочувствия. Тень тревоги застыла на красивом лице дракона, отражая мои собственные опасения.

– До шестнадцати лет он под опекой отца. Они одной крови и закон будет на стороне Даркара. К сожалению, детей ты забрать у него не сможешь, – озвучил он жестокую правду. – Как бы эгоистично это не звучало, но тебе следует теперь думать только о себе.

Письмо, переданное Сезаром, продолжало тяжелым грузом висеть на моих плечах. Не осталось сил терпеть. Я должна узнать, что там! Пережить еще и обед в неведении – не сумею!

– Сезар мне кое-то передал. Сказал, что выкрал у Даркара из кабинета.

Мои пальцы, дрожащие от предвкушения и страха, наконец-то извлекли из кармана заветный сверток. Это был пожелтевший от времени, хрупкий листок пергамента, скрученный в тугой рулон. Развернув его с предельной осторожностью, я увидела элегантный, мужской почерк. Почерк, который я узнала бы среди тысячи других. Почерк, вызывающий в груди пронзительную боль. Это был почерк моего отца!

Ллойд, склонившись надо мной, с беспокойством спросил:

– Что это?

Я начала читать, и мир вокруг будто застыл. Слова, словно ледяные иглы, пронзали насквозь, высасывая из меня жизнь. Кровь отхлынула от лица, оставляя за собой лишь пустоту и нарастающее чувство ужаса.

– Это письмо из Граяна… от моего отца, – голос прозвучал как призрачный шепот, отражающий всю глубину моего отчаяния. Напряжение, сковавшее все тело, стало невыносимым.

Я протянула дрожащие руки с письмом Ллойду, и он принял бумагу. Встала с места, но сдвинуться не смогла, ноги подкашивались. Схватившись за спинку кресла, застонала, слезы брызнули из глаз, проливаясь горячими ручьями по щекам. Тело сотрясалось от рыданий, словно в припадке.

– Подожди, ты можешь объяснить? – с тревогой в голосе спросил Ллойд, пробежавшись взглядом по строчкам.

Он подошел, взял мои руки в свои, большие и сильные. Его тепло, проникающее сквозь дрожь в моих конечностях, немного уняло бурю эмоций, которая бушевала внутри.

Я заговорила, с трудом прорываясь сквозь содрогающийся от рыданий голос, словно побитая собачонка, жалуясь на свою несправедливую участь:

– Бабушка Тамерия умерла. Ее последняя воля – простить меня и снять проклятие бесплодия. Для этого я должна была приехать в Граян. Посмотри на дату. Письмо пришло еще год назад. Даркар скрыл его от меня!

Ллойд отпустил мои руки и медленно отошел к камину. Играющие огоньки отражались в его глазах, придавая им стальной, непроницаемый блеск. Зрачки сузились, выражая явное негодование, а я, охваченная горечью и обидой, чувствовала, как в груди нарастает бешенство.

– Он не хотел от меня детей! Никогда! – прошипела, мотая головой. Каждый выдох был пропитан отчаянием.

Дракон медленно повернулся ко мне, его лицо выражало сосредоточенную серьезность, и мое сердце сжалось от страха и предчувствия чего-то ужасного. Ноги вновь подкосились, я бы упала, если бы Ллойд не подхватил меня за талию, мягко и осторожно поддерживая. Мир вокруг закружился, превратившись в расплывчатый, беспорядочный калейдоскоп, и никогда раньше мне не было так плохо, как в этот ужасный, пронизанный горем и несправедливостью миг. Каждая клетка моего тела кричала от боли, от осознания лжи и предательства, от горького вкуса потери и безысходности. Моя жизнь, уже в который раз рухнула, подобно карточному домику, рассыпавшись на миллионы осколков!

– Мири, Мири… – последнее, что я услышала перед тем, как потерять сознание.

Глава 12

Пребывать в беспамятстве, ничего не видеть и не слышать – лучшее, что со мной случилось за последние дни. Опять врываться в реальность и окунаться в тот ужас, который мне устроил муж, совсем не хотелось. Но разве у меня есть выбор, когда под нос суют дурно пахнущую настойку и трясут за плечи?

– Мириам! Давай же! Приходи в себя! – докучал мне Ллойд.

Голова раскалывалась, будто кто-то изнутри методично долбил по ней молотком. Глаза, словно налитые свинцом, с трудом распахивались, фокусируясь на расплывчатых очертаниях лица Ллойда, обеспокоенно склонившегося надо мной.

Запах настойки, резкий и неприятный, щекотал ноздри, вызывая прилив тошноты. Я попыталась отвернуться, но тело отказывалось подчиняться. Оно было тяжелым, ватным, словно набитое мокрым песком.

– Где я? – прохрипела, голос сорвался, словно скрип ржавой телеги. Все вокруг казалось мне чужим. Обстановка вовсе