Глаз Горгоны - Нина Вайшен

с трудом сосредотачивал взгляд. Слава Богу, что у неизвестного парня была разрушающая токсины газа сыворотка. Он мне её ввёл прямо на ходу. Судя по сноровке он военный… Или диверсант?

— Кто ты такой? И что это, твою мать, было? — рыком спросил я, уже почти придя в себя.

— Тебя снова пытались убить, — заявил он ровным голосом. — Оставайтесь здесь до завтра. Надеюсь, что завтра всё разрешится.

— Ты из разведки Конфедерации, Зорро? — на эту мою реплику мужчина нахмурил брови, и я, хмыкнув, бросил ему: — Надо отменить экскурсию. Это может быть опасно для сенатора.

Мужчина поправил маску, закрывающую всё лицо, кроме глаз. Потом ткнул пальцем в мою сторону.

— Нет. Экскурсию отменять нельзя. Приказ президента. Мы должны провести её с шиком. Показать Империи средний палец, — ответил мужчина. — Просто нужно, чтобы она прошла хорошо. Без эксцессов.

— Да чёрта с два она пройдёт хорошо, — выругался я. — Тут всё вышло из-под контроля.

Я бросил взгляд на Фиби. Она почему-то поёжилась. Возможно от холода. Здесь было не выше пятнадцати градусов по Цельсию.

— Империя, конечно же, вставила нам палки в колёса, — сказал Зорро.

— Точно ли это Империя? — усомнился я.

— Не вашего ума дело, сэр. Мне было сказано проследить, чтобы вы были живы, — огрызнулся мужчина. — Кому-то явно не выгодно, чтобы вы руководили здесь.

— Думаю, что это мой помощник наточил на меня зуб, — с горечью произнёс я.

— Он может организовать экскурсию как должно?

— Не уверен.

— Тогда завтра нам с вами стоит составить компанию сенатору…

— Я уволен.

— Придётся стать тайной феей, — сказал Зорро. — Завтра я выйду на связь и сообщу, что вам делать…

Фиби как-то пристально разглядывала моего спасителя. Смотрела на его чёткие армейские жесты.

— Экскурсию нужно отменить, и точка, — твёрдо повторил я. — Здесь никакое волшебство не поможет. Во-первых, появление возможного диверсанта, во-вторых, некоторые сооружения на планете ещё не функционируют в соответствии с требованиями безопасности.

— А вы надеетесь отсидеться, пока произойдёт катастрофа государственного масштаба?

— Я уволен. Лускетти повесит на меня иск за челнок. У меня проблем уже по горло!

— Если с сенатором что-то произойдёт, их станет ещё больше, — вмешалась Фиби. — Вообще всё могут повесить на тебя. Ну, типа ты плохо подготовил сооружения на планете. Или ещё что. Всегда же нужно найти козла отпущения и спустить на него всех собак.

Фиби говорила это прямо со знанием дела. Конечно, журналисты и были теми псами-гиенами, которые бежали разрывать на части жизнь козла отпущения и выискивать самое грязное бельё.

— А ты, конечно, хочешь на экскурсию, там же может быть сенсация! — проворчал я. — Сенатор погибнет. Вау. Первая полоса всех онлайн-издательств.

Фиби не ответила, опустила голову.

— Мистер Тореас, а это же ваш шанс очистить репутацию, да и защитить станцию. Я слышал, что вы душу вложили в эту жемчужину и гордость Конфедерации.

— Вложил. Несмотря на то, что Лускетти постоянно требовал невозможного…

— Защитите ваше детище и ваших людей, — чёртов Зорро нажал на мою самую чувствительную точку. — Станцию закроют, а многих ваших подчинённых может ждать скамья подсудимых за халатность и прочие нарушения.

— Ладно, но я всё равно не понимаю, что значит быть тайной феей.

— Вы будете дежурить в техническом отсеке лифта, а я буду среди пассажиров, — Зорро почесал затылок. — Сегодня я запутаю след, чтобы вас не нашли.

Я задумчиво потёр подбородок.

— Ладно. Если где-то в лифте будет заложено взрывное устройство, я найду его, — сказал я. — И… спасибо, что спасли мне жизнь. Хотя вы вряд ли заботились обо мне.

— Всё ради блага свободной Конфедерации, Зиг, — сказал Зорро.

С этими словами он подмигнул Фиби и вышел за дверь. А я даже не смог задать ему ещё дюжину терзавших меня вопросов.

Фиби дрожала, стоя у стены. А у меня был лонгслив с климат-контролем. Опять, что ли, раздеваться?

— Ты снова пришла меня спасти? — спросил я, одарив её своим наверняка мутным взглядом.

— Прости, пожалуйста, что ослушалась, — пролепетала она виновато. — Я просто испугалась, когда … ты ответил, что не в порядке.

— А я уж подумал, что снова примчалась за сенсацией. Раз непорядок, надо снимать.

Фиби промолчала, только отрицательно качнула головой.

— Мои бывшие помощники сказали, что нашли камеру, летающую у станции, когда взорвался челнок, — мрачно пробормотал я.

— Не было у меня никаких камер… — дрожащим голосом произнесла она. — Клянусь.

Не знаю почему, но я ей верил. Очень хотел верить, что у Фиби в душе есть что-то, кроме профессионального интереса.

— Ладно, но теперь тебя точно посадят в карцер… когда поймают, — я кивнул ей, чтобы она присела рядом.

Фиби изящно опустилась на выступ пола и подтянула к себе колени, обхватив их руками. Глянула на меня с грустью и спросила:

— А тебя? Мы, кажется, в одной лодке.

— Судя, потому что было в карцере, мне просто выстрелят в голову, — скривясь, сказал я и снял пиджак. В очередной раз. — Надевай. Ты должно быть к нему уже привыкла?

— Ну, врать не стану, пиджак у тебя отличный, — усмехнулась она, накидывая его на плечи. — Думаешь, это твой помощник пытался тебя… убить?

— Уверен. Ты бы видела его торжество, когда меня уволили, — сказал я, вспоминая неприятный момент. — Теплее?

— Угу, — Фиби кивнула и подвинулась чуть ближе. Теперь наши плечи соприкасались.

— Ты всё равно дрожишь, — сказал я, потрогав её колено. — Вот зачем?.. Сидела бы себе в каюте. Вряд ли бы делу дали серьёзный ход… Сенатор же, все дела…

— Если бы я сидела в каюте, кто бы тебе компанию составил в этом очаровательном местечке, командир? — Фиби оглядела тёмное помещение и нервно рассмеялась.

— Я же о тебе думаю, сумасшедшая, — я тоже рассмеялся, чувствуя волнение.

— Тогда… раз вы беспокоитесь обо мне, мистер Тореас, то… обнимите меня?

От этой просьбы я даже выдохнул с едва заметным стоном. Обнимать… я даже забыл, каково это обнимать женщину. Только сына и обнимал последние годы.

Но не показывать же ей моё смущение? Я поднял руку, приглашая Фиби подсесть совсем близко. Когда она прильнула ко мне, в нос ударил сладковатый аромат её ещё влажных волос, и я, повинуясь минутной слабости, провёл носом по её виску и выше. Пытаясь будто вдохнуть поглубже. Чтобы успокоиться.

А Фиби, как назло, прижалась ко мне ещё сильнее. Потом повернулась и посмотрела пристально, будто чего-то ждала. Наверное, поцелуя. Поцелуя? Конечно, я безумно хотел её поцеловать. Но зачем… к чему это сейчас? К каким последствиям это приведёт? Впрочем, глядя на Фиби, последствия — это меньшее, о чем хотелось думать. Она сломя голову примчалась, потому что я сказал, что