Девушка в черной тунике - Алеся Кузнецова

Женщина повернулась к ней, медленно оглядела с ног до головы, словно раздумывая стоит ли ей что-то отвечать

– А вы кто?

– Катя… я соседка. Мы общались с девочкой. Нам обоим нравились цветы и она иногда заходила. Где она? – Катя попыталась взять себя в руки и не показать, что все ее тело внутри сотрясает каскад эмоций, готовый вот-вот обрушиться, словно грохочущий водопад с высокой скалы. Но ей удалось сдержаться и ее напускная сдержанность расположила к ней женщину. Та показала взглядом на документы в руках:

– Опека приняла меры. Нам пришлось вмешаться, раз у девочки больше нет законных представителей. Она теперь в хороших условиях, ее перевели в учреждение.

Катя резко шагнула ближе.

– Какое учреждение?

– Интернат. Школа для детей, нуждающихся в защите города.

Внутри все похолодело.

– Вы забрали ее? Сразу после того, как арестовали бабушку?

Женщина снова вздохнула.

– Мы выполняем свою работу.

Катя открыла рот, но почувствовала, как Дима осторожно положил руку ей на плечо.

– Пойдем, милая. Нам пора домой. День выдался тяжелый.

Она хотела закричать, что так нельзя и они должны что-то сделать, что Соня не должна оказаться в той чертовом учреждении … но Дима шагнул вперед, натянуто улыбнулся и спросил:

– Вы же позаботитесь о ней, правда? Как хорошо, что в этом городе не бросают детей на произвол судьбы. Мы только приехали и многого еще не знаем. Но уже поражены как слаженно работают здесь. Вы молодцы, что не оставили ее одну.

– У нас в городе всегда заботятся о каждом человеке. У нас даже, если человек не работает, ему помогает администрация продуктами и даже денежными средствами. Вы где-нибудь еще видели такое?

– Признаюсь честно, нет. Я сразу сказал жене, что мы попали в удивительный город и нам очень повезло. Правда, милая?

Катя не понимала что теперь происходит, но решила не спорить и тихо кивнула.

– А где можно будет навестить девочку? Куда ее отвезли?

– Она будет в школе, не волнуйтесь. Но навещать ее нельзя пока. Вы же понимаете, детская психика такая ранимая. А в школе привычная атмосфера, там за ней будет хороший уход. Она поживет прямо там, пока не станет понятно что будет дальше.

– Понятно, спасибо, что разъяснили. Ну мы с женой пойдем тогда к себе, раз здесь полный порядок.

Стоило им выйти из дома и чуть отойти, Катя почти взорвалась: – Ты издеваешься? Какой, к черту, порядок? Они только что забрали ребенка!

– Тихо, давай сперва дойдем домой. Да и там не знаю можно ли говорить.

– Да что здесь происходит в конце концов?! Ты объяснишь мне?

– Здесь оказалось опаснее, чем я мог предполагать.

– Ты что с самого начала знал, что здесь опасно? Из твоих слов выходит, что знал! Просто недооценил! Скажи мне правду!

– Тихо.

– Да что ты все тихо, да тихо! Я все решила. Я пойду туда.

– Куда?

Катя повернулась к Диме, ее лицо было упрямым, а глаза напоминали твердость драгоценных камней в своей решительности.

– Я пойду работать в школу.

– Ты с ума сошла.

– Возможно. У нас с тобой были сомнения на мой счет с самого начала. Но это не меняет дела. В этом чертовом городе, напичканном фальшивыми улыбками у каждого есть тайна. И я почему-то уверена, что школа – это ключ. Я должна быть там. Я должна быть рядом с Соней.

Дима наклонился к ней и говорил как можно тихо и стараясь не проявлять лишних эмоций. Он был уверен, что из темноты окон соседних домов за ними наблюдали. Только вот с какой целью: чтобы держать ситуацию под контролем и на всякий случай присматривать за новичками или же они попали под подозрение? Он вздохнул и шепнул Кате:

– Ты не знаешь, во что ввязываешься.

– А ты знаешь?

Он сжал губы, взгляд стал жестким.

– Ты не пойдешь туда.

– Не приказывай мне. У нас с самого начала был уговор и я могу решать сама.

– Катя, послушай.

– Нет! Я слушала тебя три недели! Жила по твоим правилам,садила цветы и гуляла среди парковых дорожек, раскланивалась с незнакомыми женщинами и мужчинами. Но теперь все. Я уже решила. Ты получил свою дурацкую работу и если мы вдруг поссоримся у всех на глазах, тебя просто начнут жалеть. И у тебя появится повод освободиться от меня.

– Значит взывать г голосу разума бесполезно?

–Ты знаешь, где находится школа?

– В центре города. Но тебя там не примут при таких обстоятельствах.

– Я пойду к Юлиане Михайловне. Она меня приглашала.

Дима резко вдохнул, но ничего не сказал.

– Мы почти пришли. Покажи, где был телефон на террасе. Он включил свет и неспешно прошел через дом. Они вышли на освещенную светом фонарей площадку. По периметру по-прежнему стояли горшки петуний, посаженные Катей, на качелях лежал плед. Но телефона там не было. Ты уверена, не могла сама забрать телефон?

–Уверена. Я так испугалась тогда… она не закончила фразу и не сказала, что испугалась за него. Потому что по всем параметрам она не должна была так переживать за него. А может это просто потому что она больше никого не помнит. И он помимо державшего ее в плену Максима единственный человек. которого она знает. Хотя теперь ее изнутри разъедало осознание того, что он так и не сказал ей правды.

– Ты ведь не Дима? – вдруг спросила она, глядя ему в глаза. Он отвел взгляд и ударил по перилу, ограждающему их уютную террасу. Нежные лепестки вздрогнули. Террасу заполнил легкий душистый аромат ночных фиалок.

Лицо Кати было в свете фонарей и он видел, какая боль застыла в ее глазах.

– Ты так и не ответил.

Дима повернулся к ней, его лицо было скрыто в тени.

– На что?

– Ты знал, что здесь опасно?

Он долго молчал.

– Знал. Но не думал, что до такой степени.

– Ты мне лгал.

– Я тебя защищал.

Катя горько усмехнулась.

– От чего? От правды?

Он сжал челюсти.

– Ты не понимаешь, что здесь происходит.

– А ты понимаешь? Так расскажи.

Дима шагнул ближе.

– Ты не пойдёшь в эту школу.

– Ты не можешь мне запретить.

– Могу.

Она посмотрела прямо в его глаза.

– Тебя зовут Макар?

Он замер.

– Что?

– Ты не Дима. Я это знаю.

Он снова промолчал.

Катя медленно покачала головой. Ты сказал правду тогда, когда думал, что сможешь высадить меня и навсегда забыть.

Он не отвечал и она продолжила:

– Ты сам дал мне паспорт с чужой фамилией. Ты придумал мне день рождения и дату нашей