Девушка в черной тунике - Алеся Кузнецова

– Верно, шла мимо вашего дома и заметила свет на террасе.

– Заходите. Хотите чаю?

– Можно.

– Как вас зовут?

– Мария Петровна. Соня сказала, что вы хорошо к ней относитесь.

– Она чудная девочка.

Женщина кивнула и вошла на террасу. Катя встала и показала на плетеный стул рядом с качелями:

– Выбирайте: качели или кресло. Я сейчас принесу чай.

Катя заварила чай и вышла к пожилой женщине.

– Мне нравится Соня. Она такая умненькая девочка. В каком она классе?

– Ей восемь лет, она во втором, будь она неладна эта школа!

– У нее проблемы со сверстниками? Или с учителями?

– Я хотела с вами поговорить о том, что происходит в нашем городе. Это не только школы касается.

Женщина задержала взгляд на лице Кати и посмотрела по сторонам, словно опасаясь, что их могут подслушивать. Голос стал значительно тише:

– Сейчас здесь плохо, очень плохо. Уезжайте отсюда. И заберите мою Соню. Мне все равно, а ей еще жить и жить. Вы ей нравитесь.

– Я бы не догадалась.

– Соня раньше совсем другой была. Она закрылась в себе после … Уезжайте. Не нужно вам здесь оставаться.

Шепотом, почти не размыкая губ, бабушка добавила: Не задавайте вопросов. Просто поверьте. Здесь все видят, слышат и помнят.

– Что вы говорите? Я не понимаю. Мы же только приехали. Мы же …

Она не успела закончить фразу, потому что в тихом воздухе райского городка прогремел гром, от которого сотряслись даже стены домов. Чудовищно и неестественно, казалось, будто небо сорвалось в крик.

– Что это?! Словно что-то взорвалось! – Мария Петровна вскочила и заметалась. Катя тоже поднялась. Женщины беспомощно озирались по сторонам, не понимая что и где произошло. За крышами домов взметнулось оранжевое зарево.

Бабушка Сони подхватила подол юбки и бросилась бежать в сторону взрыва, а Катя беспомощно оглядывалась вокруг. Где Дима? Почему он ушел именно сегодня!

На качелях завибрировал телефон. Мария Петровна, эта странная женщина, забыла впопыхах свой телефон. Нужно ей вернуть, но сперва найти Диму. Телефон перестал звонить. Катя потянула руку за аппаратом и спугнула и без того выгнувшего спину Фараона. На экране смартфона выскочило и исчезло сообщение: “Макара убили”.

Катя уставилась на экран. Две простые, жестокие, невозможные для осознания слова. Ее пальцы сжались на телефоне. Она почувствовала, как что-то холодное и липкое поднимается из груди к горлу. Катя не понимала, что делать. Ее пальцы безвольно разжались и телефон выпал на мягкую подушку садовых качелей. Катя бросилась бежать в сторону зарева: Макар! Дима! Ее дыхание сбилось, тело стало знобить и она не могла сдержать дрожь в руках. Катя сбросила неудобные босоножки еще около дома и бежала теперь босиком. Ветер путался в волосах, в груди застыло страшное предчувствие, но она бежала, не останавливаясь. Из окон выглядывали незнакомые лица. Несколько человек тоже бежали по улице. Катя услышала приглушенные крики:

– Это в стороне ресторана взрыв! Что произошло?

– У меня же там сын! Никитка! Сыночек! – закричала женщина в белом летнем платье и бросилась в сторону ресторана, где еще час назад звучала музыка и отдыхали люди. Воздух, пахнущий розами и лавандой, вмиг наполнился запахом гари и тягучим дымом. Спустя несколько минут бега, Катя уткнулась взглядом в плотное кольцо людей, не дающее разглядеть, что происходит у здания. Крыши летней веранды, которую они обсуждали только пару часов назад, не было и в небо торчали обуглившиеся стены здания.

– Макар! Дима! – Катя не понимала что делать, но знала, что не может остаться стоять рядом. Она протиснулась среди любопытствующих и заметила, как бросилась бежавшая рядом с ней женщина к молодому официанту.

– Живой! – мать обняла взрослого мальчишку и застыла, боясь отпустить его даже на секунду. Из глаз Кати потекли слезы. Она задыхалась от незнакомого чувства страха и беспомощности.

– Где же ты? Пожалуйста!

Рядом со входом лежало тело, накрытое простыней, а у здания стояла машина скорой помощи. Катя бросилась вперед к телу, но толпа здесь дышала горячо и тяжело, словно один живой организм, не пуская ее внутрь. Катя смотрела на край простыни, под которой угадывались очертания человеческого тела и чувствовала как мир становится черно-белым, точнее даже совсем черным. Она рванула со всей силы вперед, стараясь прорваться сквозь кольцо толпы, но в эту же секунду почувствовала, как ее обхватили со спины чьи-то очень сильные руки и подняли в воздухе. Она стала отчаянно отбиваться, со всей силы колотя ногами и кулаками. Где-то рядом мелькнуло лицо Марии Петровны и Катя заметила как беззвучно шевелились губы пожилой женщины, повторяя только одну фразу: “Все-таки убили. Теперь все.” Катя заметила, как она негромко вскрикнула, когда двое полицейских схватили Марию Петровну и грубо увели. Катя закричала и снова попыталась вырваться. Но ее рот закрыла чужая ладонь.

Глава 12. Место событий

Катя вырывалась из крепких рук, ногтями впиваясь в запястья незнакомца. Царапалась и извивалась, продолжала колотить ступнями по его ногам, но все равно не могла освободиться. В отчаянии она даже попыталась укусить его, но в момент, когда ее зубы коснулись кожи, взгляд уперся в едва заметный рубец – знакомый маленький шрам между большим и указательным пальцами. Она замерла, осознание накрыло словно волной.

– Ты?! – голос дрогнул и в нем смешались одновременно злость и облегчение.

Он молча ослабил хватку, позволяя ей развернуться. Его лицо было напряженным, а на лбу выступила испарина. Он бежал. Катя поняла это по сбившемуся дыханию и еле заметной дрожи в руках. Но почему он молчал? Почему не дал о себе знать, когда она была готова поверить в худшее? Почему позволил ей так волноваться? Почему сам не нашел ее первой и не успокоил? Катя сжала кулаки, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Она нахмурилась, стараясь сдержать начинающуюся дрожь и попыталась понять что же сейчас чувствовала. Страх за него, за то, что с ним могло случиться самое страшное и это его тело окажется под той белой простынью, гнев за то, что его нигде не было, а ее телефон так и остался в дурацкой красной сумочке, которая как ни в чем не бывало висела на крючке в доме с горшками лаванды в окошке, обида за то, что он не бросился первым делом к ней, а она никак не могла его найти.

– Я же думала… что Макар – это…

Она не успела договорить. Его губы накрыли ее, заставляя замолчать. Катя застыла на долю