Прописывая правила - Сагара Люкс

Грейсон хмурится.

— Зачем тебе приносить ему воду?

— Полагаю, чтобы разговорить его.

— Ты... разговорить? — После недолгого колебания произносит он с удивлением. — У тебя блестящий ум, Александра. Твои соображения, включая те, что позволили нам связать код Томаса Брауна с кодом, используемым для шифрования транзакций контрабандного оружия и произведений искусства, помогли нам вывести расследование на новый уровень, но есть огромная разница между работой за столом и проведением допроса.

Я опускаю голову, не в силах ответить. Я знаю, что мне ещё многому предстоит научиться. У меня нет ни хладнокровия Грейсона, ни опыта Хадсона.

Но, возможно, у меня есть то, чего им всем не хватает.

***

Спустя ещё два часа Хадсон окончательно сдаётся.

Он выводит Томаса из комнаты для допросов и просит офицера проводить его. Затем обводит взглядом помещение, пока не останавливается на Грейсоне.

— Уорд. В мой кабинет.

Несмотря на то что мы оба ведём это дело, Хадсон уже не первый раз разговаривает с Грейсоном наедине. Вместо того чтобы сидеть и ждать, пока мой коллега сообщит мне о развитии событий, я беру из автомата маленькую бутылку воды и бегу за Томасом.

— Одну минуту, пожалуйста!

Мне удаётся добраться до него как раз перед тем, как он входит в лифт. Я встаю перед раздвижными дверьми лифта и поворачиваюсь к агенту, что сопровождает его на выход.

— Я провожу его, если не возражаешь.

Он молча уходит, вероятно, довольный тем, что избежал задания. Раздражённо вздохнув, Томас нажимает кнопку первого этажа и встаёт в угол. Я следую за ним и нажимаю кнопки всех этажей, чтобы спуск длился как можно дольше.

Как только двери закрываются, я протягиваю ему бутылку с водой.

— Ты, наверное, хочешь пить.

Он смотрит на бутылку несколько мгновений, но не берёт её.

— Она закрыта, — уверяю я. — Я купила её для тебя.

Томас выхватывает бутылку у меня из рук, сердито отвинчивает крышку и подносит к губам. Вода холодная, но он выпивает больше половины.

— Я хотела отдать её тебе раньше, но мне приказали не входить.

— Это правильно. Правила должны соблюдаться.

Сердце забилось в горле, сдавливая дыхание.

«Важно, чтобы ты поняла это, Александра: правила должны соблюдаться».

В голове проносятся обрывки разговоров с Аидом, и я ошеломлённо смотрю на Томаса.

— Можешь повторить?

Когда он этого не делает, я делаю шаг вперёд. Я уже готова сделать очередной шаг в его направлении, когда двери лифта открываются и в него заходит больше людей. Томас отступает, чтобы освободить место — или, возможно, чтобы избежать моего взгляда.

Я качаю головой. Обдумывая ситуацию.

Лифт вновь останавливается, и я не теряю ни секунды. Хватаю Томаса за рукав пиджака и вывожу из лифта. Мне не знаком план всех этажей, но уверена, лестница, соединяющая их, находится рядом с лифтом. Я прохожу через дверь, которая ведёт на лестницу, и перегибаюсь через перила, чтобы убедиться, что внизу и вверху никого нет.

Как и предполагала, мы одни.

Когда я поворачиваюсь к нему, то вижу, что он скрестил руки на груди и прислонился одним плечом к стене. Тёмные кудри приклеились ко лбу, очки сползли с переносицы на нос. Допрос Хадсона вымотал его, но не сломил.

— Почему мы здесь?

Его голос эхом разносится по лестничной клетке. Здесь температура ниже. И всё же, как только наши глаза встречаются, я чувствую, как внутри меня пробуждается что-то раскалённое.

Я сжимаю кулаки, сопротивляясь этому чувству.

— Я не такая, как Хадсон и Грейсон. — Хотя расстояние между нами невелико, я делаю шаг вперёд. — Вместо того чтобы руководствоваться правилами, я предпочитаю следовать своим инстинктам.

— И что говорят твои инстинкты?

— Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня. — Я снова приближаюсь к нему. Шаг за шагом, неуклонно. Но он не реагирует на мои слова, не отводит взгляд. — Ты ведь знаешь, кто воспользовался твоим кодом.

Томас остаётся неподвижным, его глаза прикованы к моим.

И я снова делаю шаг вперёд, пока не приближаюсь к нему на расстояние вытянутой руки.

— Я не буду просить тебя называть его имя, но всё же есть одна вещь, которую я хотела бы узнать. — Я слегка склоняю голову набок, чтобы лучше наблюдать за ним. — Почему ты скрываешь его личность?

Поскольку он не отвечает, я осмеливаюсь предположить.

— Это потому, что ты боишься или потому, что уважаешь его?

— Это что-то изменит?

Когда я поднимаю руку и прижимаю ладонь к его груди, в голове возникает только одно слово: неуместно.

И всё же я не останавливаюсь и не колеблюсь.

— Мой отдел может помочь тебе, Томас. Я могу помочь, если тебе кто-то угрожает. Ты просто должен доверять мне.

В его взгляде мелькает беспокойство. Это длится лишь мгновение, затем он поднимает руку и накрывает мою ладонь, что упирается ему в грудь. Он обхватывает мои пальцы так крепко, что я боюсь, — он хочет их сломать.

И я вижу это, гнев.

Атмосфера внезапно меняется. Моё дыхание учащается, пока не останавливается, когда он роняет на пол бутылку. Через мгновение он меняет наши позиции. Я оказываюсь прижатой спиной к стене, а его руки — к моим бёдрам.

Они горячие, словно пламя костра.

— Вы все одинаковые. — Его голос низкий, хриплый. Его взгляд темнеет, когда он сжимает свои пальцы. Он впивается ими в мои бёдра, и я не могу сдержать стон боли. — Вы все просите меня доверять вам. Но зачем мне это делать?

— Я федеральный агент, Томас. Я здесь, чтобы...

— Защищать, верно? — Он кривит губы в злобной улыбке, насмехаясь надо мной. — Я слышал это раньше. И это не принесло результата.

— Я приложу все усилия, чтобы всё удалось. — Когда я понимаю, что он собирается возразить, закрываю ему рот, приложив к его губам два пальца. — Если ты решишь довериться мне, я пойду до конца.

Если это возможно, его глаза становятся ещё темнее. Он касается моих пальцев языком, и я не могу сдержать стон.

— Ты даже не представляешь, что предлагаешь. — Я пытаюсь убрать пальцы от его рта, но он не позволяет мне этого сделать. Он хватает меня за запястье, прижимая к себе. Несмотря на то что мы уже находимся довольно близко друг к другу, Томас продвигается вперёд,