Кавказский брак. Нелюбимая - Элен Блио

- Мне нужно пять миллионов.

- Ты не охренела? – У Эльмиры глаза стали как две монетки. – Откуда я возьму? Это слишком много!

Но что-то в её голосе меня смутило.

- Не охренела. Пять миллионов. Или я останусь женой Османа.

- Проще тебя просто убить.

- Думаешь? Учти, я отправлю куда нужно сообщение, если со мной что-то случиться, все будут знать. И полиция и… Осман.

- Осман сам хочет от тебя избавиться.

- Да, но не хочет обвинение в убийстве на себя повесить, так что… думай.

Эльмира ушла. Её телефон остался у меня.

А я быстро достала свой, тот, который так и прятала для связи с Саидом.

Я написала брату. Я ему всё подробно объяснила. И про предложение Эльмиры, и про её слова.

- Если меня убьют, Саид…

- Тебе надо бежать, скорее. Не связывайся с этой Эльмирой, давай я попытаюсь…

- Нет Саид, погоди. Она переведёт деньги. Сделай счёт какой-то, который сложно вычислить, я знаю, ты сумеешь. Когда деньги будут там – я смогу убежать.

- Сестрёнка, а если она…

- Тогда ты всем расскажешь. Пусть знают.

- Да при чём тут это? Ты! Твоя жизнь!

- Моя жизнь? Разве это жизнь?

Это было хуже смерти.

Каждую ночь плавиться в его объятиях, ненавидя себя за это. И умирая от страха. От страха, что он узнает о побеге. О моих мечтах.

А еще… еще хуже смерти было то, что я хотела ночей с ним. Только я хотела по-другому.

Я хотела, чтобы он любил…

А он ненавидел. Шептал о ненависти, сводя с ума поцелуями.

- Ненавижу… ты мой ад, проклятие моё, дьявол, иблис…

Он шептал имя дьявола на разных языках, поминал всех демонов, говорил о ненависти. И при этом делал с моим телом такие вещи…

Но каждый раз после я медленно умирала от отвращения и ужаса.

Мне казалось, что я больна.

Это ненормально, вот так чувствовать.

Это чудовищно.

Каждый день я училась ненавидеть его еще больше.

И каждую ночь я умирала от желания быть любимой.

Любимой!

Но Осман меня не любил.

Он меня унижал.

Издевался.

Забавлялся мной.

Я видела отвращение в его глазах каждый раз, когда он делал это.

Каждый мой стон вызывал у него гримасу брезгливости. Каждый всхлип, презрительный рык. А когда моё тело сводило судорогой, и я дрожала под ним, мне казалось, что он смеётся, издевается над моей беспомощностью.

И то, что со мной происходило – это не было удовольствием.

Это было падением в бездну.

Осман говорил, что я его ад, но это он сам был моим адом.

Адом, проклятием, чудовищем, от которого я мечтала избавиться.

Но он не отпускал.

Не отпускал…

Эльмира писала, что почти всё готово.

Саид сделал счёт. Она перевела туда первый миллион.

У меня сердце замирало от предвкушения, от ожидания, от страха, что что-то пойдёт не так, всё сломается.

Я отчаянно хотела сбежать из этого дома.

Сбежать от Османа, близость с которым меня убивала.

Уничтожала как личность.

И в тоже время…

Где-то внутри меня, глубоко-глубоко, тайно, запретно жила надежда.

Надежда на чудо.

Мечта в которой я сама себе боялась признаться.

Я хотела, чтобы он меня любил.

После всего что он со мной делал.

Я всё еще этого хотела…

Тот день должен был стать последним.

Всё было готово.

Эльмира сказала, что всё складывается идеально.

Осман должен уехать на двое суток на объект.

Рахимат собралась к давней подруге на юбилей.

В доме будет охрана, но Эльмира этот вопрос решит.

Пережить один день.

Ночь.

И утром я буду свободна.

Вот только…

Тот день был днём моего рождения.

Я проснулась с тяжелым сердцем. Мне хотелось плакать.

Я вспомнила, как будила меня мама. Как поздравляла. И отец тогда еще меня любил. Приносил мелкие нежные чайные розы…

Я открыла глаза и наткнулась на странный, тёмный, больной взгляд Османа.

- С днём рождения, жена…

Глава 24

С днём рождения…

Я похолодела от какого-то непонятного, странного, дикого предчувствия.

Знала, что что-то будет.

Но что?

- Собирайся, поедем на конюшни.

- Зачем? – я спросила тихо.

- Покатаемся.

- Я не хочу.

- Это не имеет значения для меня, Алия. Я думал, ты поняла. Твои «хочу – не хочу» безразличны всем.

Я замолчала.

У меня был день рождения. Мне исполнился двадцать один год. Много или мало? Наверное мало. Совсем. Только вот я чувствовала себя так, словно уже прожила длинную жизнь. И почти вся эта жизнь была покрыта мраком. Серая, унылая, безрадостная жизнь без любви. Никто меня не любил. Мама умерла. Тётя уехала.

Когда я училась в университете, мы как-то проходили тему о любви. О том, что человек не может жить без этого чувства. Что должен быть хоть кто-то, кто будет его любить, иначе… Там много было всего расписано, как меняется психика человека, у которого ни с кем нет тёплых отношений, что происходит с ним. Для себя я поняла, что отсутствие любви – это медленная смерть. Умирание. Нужен кто-то, хоть кто-то, кто подойдёт и обнимет. Улыбнётся. Просто скажет – с днём рождения, Алия, будь здорова и счастлива. Тогда я думала, что могу родить ребёнка, и ребёнок будет меня любить. Я полагала, что отец выдаст меня замуж по расчёту, на мужа я особенно не рассчитывала, а вот ребёнок, малыш… Потом появился Осман. И я надеялась…

Надежды разбиваются очень страшно и больно. Как говорят – розовые очки бьются стёклами внутрь.

Очень больно.

Лучше не думать.

Осман привёз меня на конюшню. Всю дорогу молчал. Ехали мы довольно долго. Конюшня находилась в горах, вернее в уютной, небольшой долине, между гор.

Красивое место.

Я смотрела с восторгом – хоть какая-то радость в мой день!

А потом Осман вывел для меня красивую светлую кобылку.

- Роскошная грива. Как и у тебя. Роскошная, золотая грива.

Он помог мне забраться на лошадь.

- Сидела верхом?

Я кивнула. Поздно он спросил. Нет, я, конечно, каталась на лошади, но давно. Впрочем, разве я могла ему перечить?

- Она смирная.

Да, моя кобылка была смирная, спокойная.

Только она явно занервничала, когда Осман выехал на своём жеребце.

Почему-то я думала, что он возьмёт вороного, но конюх вывел для него роскошного гнедого, рыжего, с чёрной как смоль гривой.

Большого, сильного,