Мой бесполезный жених оказался притворщиком - Нита Павлова

мне тоже стоило бы разобрать вещи. Или хотя бы переодеться ко сну. Уроки в академии начинались довольно рано, и я хотела выспаться, чтобы не выглядеть как пугало в свой первый день.

— Ой, да ладно, — пробормотала Евжена. — Никто даже не заметил. А мне нужно как-то заесть весь накопившийся стресс.

— Ты так сильно волнуешься? — удивилась я. — Почему? Ты не хотела уезжать из дома?

— Нет-нет, — Евжена смешно замахала руками. — Дело не в этом. Я была очень рада уехать из дома. Серьезно, дар моего дедушки — материализация снов, он может достать из своей головы почти что угодно. Но в последнее время его мозги, кажется, проигрывают бой старости, он с трудом контролирует свою магию, так что ночью в поместье настоящий дурдом. Как-то раз ему приснилось, как полсотни крякающих резиновых уточек плавают по коридорам, ну и, — она поморщилась от неприятных воспоминаний, — этот писк иногда все еще мерещится мне в кошмарах. Так что нет. Учеба в академии — просто благословение. Проблема в том, что я эмпат. Чувствую все, что испытывают окружающие и пропускаю через себя. И, когда одновременно рядом с тобой кто-то хочет признаться в любви, а кто-то воткнуть собеседнику вилку в ногу — это неприятно. Чувствуешь себя так, словно тебя рвет на части.

— Ого, ничего себе.

— Да, к тому же на балу какие-то сумасшедшие затеяли драку. Орали, катались по полу как свора диких котов, едва не спалили балкон. Совсем никаких манер! Хотела бы я посмотреть, из каких трущоб они сюда приехали! Кто это был! Их портреты должны висеть на стене позора!

Я неловко кашлянула.

— И правда, чокнутые какие-то, — поддержала я Евжену. — Уверена, их всех скоро исключат.

Для верности я покачала головой.

— Я думаю, они уже пакуют чемоданы. У меня так голова разболелась, что я бы лично вышла и дала им пинка под зад!

— И правильно! Так им и надо!

— Ну а ты?

— А что я?

— Какая у тебя магия? — уточнила Евжена. — Учти, — ее указательный палец взлетел вверх. — Если ты хоть немного похожа на моего дедушку-

Я не дала ей закончить, потому что мне и так было ясно, что она хотела сказать — если что, мы пойдем к коменданту.

Прямо сейчас.

— Контроль молний, — успокоила я ее. — Как-то раз я поджарила дома лужайку.

— Звучит весело.

— Нет, поверь мне, даже не близко.

Евжена хихикнула и пожала плечами, а потом ее взгляд скользнул в сторону пустующей кровати.

Студенты академии жили в комнатах по трое-четверо, так что и у нас должна была быть еще одна соседка. Вот только уже давно объявили отбой, а она так и не появилась.

— Думаешь, где она может быть? — спросила Евжена. — Или что, нам так повезло, что мы живем вдвоем?

Мне не хотелось ее расстраивать, но я точно знала, куда запропастилась наша соседка.

— Я слышала, что она задержалась дома по семейным обстоятельствам, — сказала я.

В конце концов, как и всякая главная героиня Надежда не могла просто прийти на церемонию посвящения, потом тихо познакомиться с соседками и наконец отправиться на уроки, смешавшись с толпой. Ей полагалось опоздать и шумно ворваться в наши жизни где-то за завтраком. Опрокинув пару стульев, наступив кому-то на ногу, споткнувшись только для того, чтобы Платон и Иларион синхронно бросились ей на помощь, впервые в жизни метафорически сталкиваясь лбами.

Мда, в текущих обстоятельствах это будет вовсе не сдержанное соперничество. Платон прямо сразу скажет, что цесаревич просто отстой по сравнению с ним.

И будет прав!

Я долго размышляла над тем, какую позицию хочу занять по отношению к грядущей истории любви, пока наконец не решила, что я займу позицию болельщика. И болеть, разумеется, я буду за своего брата.

Я неплохо помнила основные романтические повороты, так что у меня были все шансы разыграть каждый из них в его пользу.

И первым пунктом в списке шла — первая встреча.

Первая романтическая встреча, как правило, знаменуется, падением героини в объятья героя.

Тут главное — немного подтолкнуть.

Это должно было случиться уже завтра.

— Дафна, — позвала Евжена, когда мы уже погасили свет в комнате и легли в кровати. — Эй, ты спишь?

— Нет.

— А знаешь, какой сон может присниться на новом месте?

Мне захотелось накрыть голову подушкой.

Нечто похожее мне говорила Фекла в мой первый день в поместье графа.

— Дай угадаю, — кисло протянула я. — Мне приснится суженый, да?

— Именно!

Вот только в тот раз мне снилась какая-то чушь. И потом тоже. Это было мало похоже на сладкие мечты о любви, куда скорее на кошмары. Они мучили меня так сильно, что мне даже пришлось обратиться с этой проблемой в храм. И хотя там все вышло не совсем так, как мне бы того хотелось, кошмаров я больше не видела.

Сейчас я даже не могла вспомнить, что именно мне снилось.

— Знаешь, что я думаю? Я думаю, это полная ерунда, — сказала я.

— Ну не знаю, — протянула Евжена. — Вот моему дедушке в его первую ночь в академии приснилась бабушка. Я имею в виду, ее буквально затянуло в его сон и выплюнуло посреди его комнаты. Она так испугалась, что отлупила его! Разве это не доказательство?

— О, конечно доказательство, — согласилась я. — Доказательство того, что твой дедушка невероятно хитер.

И я оказалась права.

Это была одна из немногих ночей — совершенно без сновидений.

* * *

Женская форма академии для теплого времени года включала в себя бежевые блузку и гольфы, темно-синюю юбку ниже колена, простые черные туфли и синий платок, который полагалось повязывать поверх блузки на манер галстука.

С ним-то я и мучилась, когда дверь нашей комнаты распахнулась, являя недовольную физиономию Платона.

Взгляд Евжены поплыл, словно она увидела нечто прекрасное, и она немедленно принялась трясти головой, отмахиваясь от надоедливых мыслей.

И правильно делала.

Ничего прекрасного в Платоне не было.

Он снова выглядел как бродяга в мятой рубашке, сбившемся, кое-как перекрученном форменном галстуке и с такими мешками под глазами, словно он спрятал в них своих соседей по комнате.

— Причешись! — рявкнула я.

Платон обиженно засопел и прочесал волосы пятерней.

Лучше не стало.

Этот парень просто безнадежен.

Он прошелся взглядом по потолку, стенам, мебели. Затем он невозмутимо прошествовал к свободной кровати и рухнул на нее, подложив руки под голову и согнув одну ногу в колене.

— Я вижу, тут не занято, — сказал он. — Так что, уверен, никто не будет против, если я сюда перееду. Барышня, вы же не против?

Он посмотрел на Евжену умоляющим щенячьим