Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер

Самое смешное заключалось в том, что едва ли он думал о подобном.

Я не сомневалась в том, что эти серьги просто попались ему на глаза, когда он заехал за кольцом.

Просто что-то, что… подойдёт.

Накинув поверх сорочки халат и потуже затянув пояс, я убрала серьга обратно в мешочек, в котором они были, и вышла из комнаты.

Из-под двери соседней спальни пробивался свет, и это значило, что далеко идти не придётся. Оставалось только решить: стучать или не стучать?

Можно было ответить любезностью на любезность и просто войти. Кайл едва ли сильно расстроится или смутится по этому поводу, но уголки губ всё ещё саднило слишком сильно, чтобы позволять себе такие вольности.

Я всё же дважды стукнула о дверной косяк, предупреждая, и только потом надавила на ручку.

Оказалось, что ложиться он и не думал. Постель всё ещё была аккуратно заправлена, зато брошенные утром где пришлось вещи пропали.

Избавившийся от жилета и шейного платка Кайл сидел в кресле у разведённого камина, а на столике перед ним лежали несколько книг.

Приближаясь к нему, я не приглядывалась намеренно, но взгляд всё же выцепил слово «право» на корешке одной из них.

Он, Нечистый бы его побрал, и правда, всерьёз вознамерился вести здесь дела, и теперь усиленно восстанавливал и восполнил знания, которые для этого требовались.

Увидев меня, Кайл ничего не сказал, но отвёл задумчивый взгляд от огня.

Хотела бы я сейчас знать, о чем он думает.

Вот только подобных вопросов к Старшему специалисту Устав Совета не предполагал. Его делом было отдавать распоряжения, моим — выполнять их.

За исключением, конечно, внештатных ситуаций, которые случались крайне редко и бывали вызваны либо гибелью Старшего, либо ловлей им же маленьких зелёных демонят.

Наш случай обе эти возможности исключал сам по себе, и как раз это было благом.

— Спасибо. Сможешь их завтра вернуть? — я положила мешочек с серьгами на стол, надеясь, что выражение моего лица осталось невозмутимым.

В конце концов, это было не больше, чем вернуть любую чужую вещь, взятую на время.

Кайл посмотрел на него так, словно я преподнесла ему как минимум давно умершую мышь, а после медленно откинулся на высокую спинку кресла.

— Не заметил, чтобы в остальном твои вкусы так же резко изменились.

Провокация была хорошей.

Была бы, если бы стала неожиданностью.

Уговорить себя, что ничего не было, оказалось сложно в первый раз, но времени на это у меня тогда было вдоволь. Целое плавание и постоянно настороженный, впервые в жизни оказавшийся на корабле Гаспар в соседней каюте.

Потом стало проще — настолько легко, что теперь я лишь пожала плечами, сделав вид, что не обратила внимания или не поняла очевидного подтекста.

— Не изменились. Это было очень кстати. Но лучше вернуть сразу, чтобы можно было сослаться на то, что мне не подошло или не понравилось.

Он тихо, но очень выразительно хмыкнул и положил ногу на ногу, — устроился удобнее, готовясь слушать.

— Разумеется. Но проблема заключается в том, что местный ювелир не сдаёт украшения в аренду.

Очередное «мудак» осело на губах, так и не сорвавшись, потому что он не собирался так просто меня отпускать.

А я знала, что должна дать ему объяснения, на которых он раньше не настаивал.

И впредь бы не настоял, разве что когда-нибудь потом, много времени спустя поинтересовался небрежно, между делом.

— Всегда можно сослаться на женские капризы.

— Пожалуй, именно так я и поступлю, — Кайл кивнул, но на мешочек больше не посмотрел, тем более к нему не прикоснулся.

Я медленно и как можно незаметнее выдохнула и напомнила себе, что если и стоит на кого-то злиться, то на себя.

Будь я чуть дальновиднее, этого разговора не было бы вовсе.

— Просто поблагодари его и верни их. Придумай что-нибудь.

Последнего говорить точно не следовало, оно было из давно ушедших времён.

И все-таки сорвалось, как будто язык сработал быстрее разума, и это было по-настоящему плохо.

Нельзя было допускать подобного ни в большом, ни в малом.

Однако Кайл уже среагировал, его глаза снова потемнели.

От этого захотелось только одного — развернуться и во второй раз за вечер сбежать. Просто запереться в комнате и предоставить ему думать, что угодно.

— Они ведь тебе нравятся.

Это был уже совсем другой тон и другой разговор. Тот, которого в принципе не должно было случиться, и тот, который нужно было пресечь раз и навсегда.

Ещё раз мысленно приказав себе успокоиться, я опустилась в стоящее напротив кресло без приглашения и тоже откинулась на спинку, копируя его позу.

— Даже при самом внушительном бюджете мы не можем себе это позволить. В теории ты можешь записать эту сумму как представительские расходы, но в таком случае потребуется дополнительное приложение, в котором ты обоснуешь её до последнего гроша. Учитывая, что ты ездил со мной, а на мне только что висело разбирательство по крупной растрате, твой финансовый отчёт об этой поездке будут изучать очень внимательно.

На мой взгляд, аргументация была достаточно веской.

По крайней мере достаточно для того, чтобы принять её и закончить на этом.

Судя по тому, что взгляд Кайла стал ещё темнее, а в уголках губ залегла уже знакомая складка, отделаться так легко я надеялась зря.

— Тогда мы просто не станем вписывать это в отчет. Только и всего.

Вторая провокация ему удалась куда лучше, потому что я слишком поздно поймала себя на кривой мимолетной усмешке.

Глупо было предполагать, что ему не расскажут в замке о моих делах.

Ещё глупее было думать, что он не проверит правдивость этих слов самым неожиданным для меня образом.

Раз уж с кошельком за Искру вышло так, как вышло…

Теперь оставалось только говорить правду, — пусть даже и откровенно поганую.

— Я не могу себе это позволить.

— Неужели Совет платит своим специалистам так мало?

Вопрос был задан ровным тоном, не выражающим ровным счётом ничего.

Как будто это меня сейчас допрашивали в качестве подозреваемой.

— Специалистам, — я едва заметно, но выделила это слово интонацией. — Совет платит очень хорошо. Но жалованье наставника, у которого всего один ученик, много меньше. В теории я могу зарабатывать на стороне. Многие из тех, кто стоит во дворе Совета одной ногой, так и поступают, но в нашем с Гаспаром случае это исключено.

— Почему? — тот же бесстрастный голос и нечитаемый взгляд.

Я посмотрела на огонь, медля с ответом, потому