Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер

что так малодушно хотелось рассказать ему. Не пожаловаться, а просто рассказать. Позволить кому-то, кроме Матиаса и самого Гаспара, знать всю дерьмовую подоплёку сложившейся ситуации. Быть может, получить в ответ самую едкую и уничижительную шутку, но со стороны. Точно зная, что, в отличие от несвятого брата, он не пытается завуалировать сочувствие.

— Потому что нам отвели всего полгода. Независимо от обстоятельств, он должен будет сдать экзамен в конце марта. Если я не успею или он не справится, вылетит за ворота без шансов на вторую попытку. Поэтому же у меня нет ни возможности, ни права, ни времени на то, чтобы его щадить.

Мне удалось произнести это бесстрастно, но на этот раз Кайл молчал долго.

Он продолжал смотреть на меня, но казалось, что мимо.

Вряд ли снимал информацию помимо моей воли, скорее анализировал услышанное.

— Это было условие Берга?

Очередной вопрос прозвучал всё так же невозмутимо, но оказался настолько точным, что я едва не рассмеялась и все-таки на секунду опустила глаза.

— Да. Это было его условие. И формально он прав, Совет не должен был доверять мне ученика после того, что случилось.

— А что, собственно, случилось?

Я всё-таки улыбнулась, хотя и всего на секунду. Не потому что меня это позабавило, а потому что тот же самый вопрос Йонас задал Совету на первом заседании точно таким же тоном.

Интересно, обратил ли на это внимание он сам?

Разница заключалась в том, что Кайл и в самом деле мог не понимать — Мастер вряд ли опустился до того, чтобы объяснять ему тонкости, оставил это удовольствие мне.

И правда, убоюдок.

— Отправляясь на задание, мы всегда получаем чуть больший бюджет, чем требуется. На непредвиденный случай. Например, если в поездке срочно понадобится лошадь или даже две.

Кайл тихо хмыкнул, и мне вдруг стало легче продолжить.

— Когда возвращаешься с оплатой за проделанную работу, такая лошадь зачисляется на баланс организации. Совет заботится о ней, но ты можешь забрать её, если решишь уйти. Это как благодарность за хорошую службу.

— И чем же Совету не угодила твоя лошадь? Или ей так сильно не понравились местные конюхи?

Определённая ирония в его голосе, конечно, была, но мне вдруг показалось, что из позвоночника выдернули огромную занозу, из-за которой всё время приходилось держать спину до смешного прямо, — чтобы не причиняла боли.

Именно ради этого мне и хотелось сказать ему.

Именно ему.

— Я не выполнила порученную мне работу, соответственно, мне за неё не заплатили. При этом я потратила деньги Совета на трёх неоправданно дорогих и вызывающе породистых лошадей. Ещё и притащила с собой великовозрастного мальчишку, которого уже почти поздно было учить, и святошу, за которым тянулась целая вереница проблем.

— К тому же старина Эмерик оказался любителем много и красноречиво писать.

Он закончил за меня, глядя прямо в глаза, и я качнула головой, трусливо не выдерживая этого взгляда.

Нужно было продолжить, — уже не потому даже, что хотелось. Раз уж мы застряли здесь вдвоём на неопределённое время и вернутся в Совет нам тоже предстояло вместе, Кайлу следовало знать.

Ну или мне просто хотелось оправдаться перед самой собой за эту болтливость.

— Этот гадёныш оказался ещё и не так глуп. Проблема заключалась в том, что свои жалобы он отправлял не на имя Мастера, а непосредственно Совету. В первом случае можно было бы просто замять. Во втором это было исключено.

— Я слышал, что Совет отстаивает своих специалистов до последнего. Даже если речь идет о пьяной драке в трактире, — он немного сменил положение, прислонился затылком к спинке кресла.

Я же хмыкнула снова, но на этот раз совсем не весело:

— Окажись на моём месте мужчина, так бы и произошло. Но Эмерик настаивал на том, что все пошло так, потому что в деревню прислали женщину. Совет создавался мужчинами и для мужчин, за это не могли не ухватиться.

— Ты несколько лет работала наравне с ними. Если не больше их.

На этот раз Кайл говорил абсолютно серьезно, даже как будто задумчиво.

Он и правда не понимал разницы, и в том числе поэтому он стал для меня в свое время… Тем, кем стал.

— Это не имеет значения. Всегда найдется тот, кто скажет, что наличие груди напрямую влияет на качество работы. Единственной женщиной, всерьез работавшей на Совет до меня, была Дани. Они оказались просто не готовы к подобному.

— Она никогда не занималась настолько грязной работой.

Кайл почти перебил, и я качнула головой, не позволяя ему продолжить:

— Она жена Лагарда, и может заниматься чем угодно.

Мне пришлось почти что оборвать саму себя, потому что это стало уже откровенно лишним.

Даже с трижды бывшей леди Нильсон Совет не посмел бы обойтись так сурово, как с просто леди Элисон. И я, и Йонас, и Матиас это понимали, но даже случайно подводить самого Нильсона к этой мысли нельзя было ни в коем случае.

Если бы еще сучьему Мастеру не взбрело в голову притащить его в Совет собственной персоной…

Так или иначе разговор стремительно и как-то незаметно свернул не туда, и с этим срочно нужно было что-то делать. Что угодно, лишь бы не дать ему продолжить эту логическую цепочку.

Слишком давнее прошлое.

— Они хотели изъять лошадей и отказать в довольствии и Матиасу, и Гаспару, пока он пытается учиться. Йонасу пришлось фактически наступить Совету на горло, чтобы отстоять их, — я произнесла это, глядя на огонь в камине, и это тоже далось мне поразительно легко.

Пусть лучше примет за непозволительную жалость к себе и презирает за нее же, чем додумывает лишнее.

— Но не тебя, — Кайл то ли уточнил, то ли подсказал, но таким же ничего не выражающим тоном.

Почему-то именно теперь, после этого, я почувствовала себя свободнее. Самое неприятное еще не было сказано и непонятно оставалось, как повернется, но, как выяснилось, всего-то и нужно было — свыкнуться с происходящим.

Я посмотрела на него, намеренно стараясь поймать взгляд.

Он не отшутился и не сказал, что в своих выводах Совет был недалек от истины, и это уже было… Много.

— Многие из них служили в Совете еще при Мастере Кларке. Некоторые входили в сам Совет.

— Как Кирби.

— Кирби исключение.

— Значит, как Берг.

Я кивнула и убрала за ухо упавшие при этом на лицо волосы.

— Йонас не может слишком сильно давить на них, потому что это сложно. Много лет прошло, и он хороший Мастер, умный, хладнокровный и расчетливый, да ещё и не требует от