Лотерея соблазна - Синтия Обин

Тиффани повезло, она знала, что такое хороший секс, и его было много. Так она думала до настоящего момента, до того, как Престон коснулся языком ее лона. Его ласки лишали разума, но она была готова нарушить все приличия, позволить довести ее до безумия.

— Как ты мне нравишься такой жаркой, — пробормотал Престон, не поднимая головы.

Кончиками пальцев он провел по животу и погрузился в ее влагалище. Тиффани ощутила первую волну удовольствия, которое он подготовил для нее с такой тщательностью. Она вцепилась в его волосы, и в следующую секунду ударила молния, такое наслаждение стало для нее откровением.

Престон встал на колени и смотрел на Тиффани сверху вниз.

— Что? — не сдержалась она.

Он провел пальцем вокруг ее пупка.

— Представляю, как он будет выглядеть месяцев через шесть. — Прядь волос упала на глаза.

— Никогда бы не поверила, что у тебя такие извращенные мысли.

— Извращенные?

Тиффани села.

— Неприятно об этом говорить, но, если вид женского тела вызывает у тебя только мысли о том, как оно будет выглядеть из-за беременности, к которой ты тоже причастен, значит, у тебя извращенные мысли.

Уголки его рта поползли вверх.

— Значит, у меня извращенные мысли.

Тиффани встала и толкнула его в грудь, заставляя лечь.

— Я сообщу всем СМИ. — И провела пальцем по его животу, а затем скользнула под резинку трусов.

— Тиффани, ты сводишь меня с ума.

— Возможно, это самые несексуальные слова, которые я говорила, но моя постоянная тошнота требует действовать медленно.

— Тебе совсем не обязательно это делать.

— Но я хочу.

— Можем подождать до второго триместра. — Он провел пальцем по ее губам. — Если верить тому, что я читал, тошнота должна пройти.

Тиффани лизнула подушечку его пальца.

— Ты хоть представляешь, как это возбуждает?

— Тошнота?

— То, что ты читал о беременности. — Она подцепила резинку его трусов и потянула на себя.

И ощутила каменную твердость и шелковистость кожи.

Он прижался лбом к ее влажному лбу и зарылся рукой в волосы.

— Черт! Как приятно!

— Тогда снимай их, и тебе будет еще приятнее.

Он не колеблясь подчинился.

Тиффани воспользовалась моментом, чтобы полюбоваться увиденным. Узкие бедра, мускулистые ноги, ступни с длинными пальцами и большой член.

Она коснулась его губами и услышала вырвавшийся из его груди стон. Она начала двигаться медленно, будто изучая каждый дюйм. Она вошла в ритм, но неожиданно он остановил ее, накрыв руку своей.

— Подожди.

По длинной шее скатилась капля пота.

Тиффани оседлала его, он взял ее под ягодицы.

— Так нормально?

— Более чем.

Тиффани положила руки ему на плечи и опустилась, позволяя войти в свое тело.

Шея его напряглась, на лбу появилась тонкая пленка пота.

— Главное — правильно опуститься, — произнесла она. — Будто утопая.

Тиффани принялась двигаться, желая ощутить его в нескольких местах внутри себя одновременно. Престон приподнялся и подстроился под ее ритм, толчок он встречал движением вперед. Они прижимались друг к другу, словно желая стать одним целым. Она несколько раз встретилась с ним взглядом, казалось, он смотрит прямо ей в душу.

Тиффани откинула голову, изо рта вырвался крик.

— Тебе хорошо, Престон?

— Мне нравится быть внутри тебя.

— Мне тоже это нравится.

Очередное движение подтолкнуло ее к пику наслаждения, они прижались друг к другу и достигли его вместе. Тяжесть его тела притягивала к месту, будто силой гравитации. Не было желания думать о том, что случится с ними сегодня вечером, завтра или через месяц, сейчас она хотела находиться только здесь. Чувствовать себя в безопасности. Покое. Желанной.

И с этими мыслями Тиффани уснула.

Глава 11

Престон вздрогнул и проснулся. Стоило бросить взгляд на плед, которым они были укрыты, как внутреннее чутье подсказало то, что подтвердили позже часы на экране телефона: он опоздал. Через тридцать минут ему надо быть в Техасском клубе скотоводов на встрече по поводу ожерелья. Отец звонил ему уже два раза и оставлял голосовые сообщения.

Престон вскочил и принялся надевать мятую одежду. Тиффани повернулась и потянулась, широко зевнув.

— Который час? — спросила она.

— Девять тридцать, — ответил он, запихивая рубашку в джинсы. Застегнув ремень, повернулся и оглядел себя в зеркало. Он выглядел именно таким, каким был — человеком, которому предстоит обернуть неприятное происшествие на пользу семье.

— Ого! — Тиффани поднялась на локтях. — Не может быть, чтобы я так долго проспала.

— Может. — Престон наклонился и поцеловал ее в лоб. — Извини, мне пора бежать.

Тиффани посмотрела на него с беспокойством:

— Все в порядке? Причина, надеюсь, не в том, что произошло вчера?

— Вовсе нет, — уверенно ответил Престон, хотя сомневался, что сказал правду. Его затуманенный сексом и сном мозг пока не работал в полную силу, произошедшее еще предстояло осознать.

Единственное, что он знал твердо с самого начала их отношений, — что с каждой секундой они приближаются к обрыву, шанс на то, что все закончится хорошо для обоих, минимален.

— Я опаздываю на важную встречу в клуб скотоводов. — Он наклонился, поднес к губам ее руку и положил обратно на плед. — Я позвоню позже.

Тиффани такое объяснение не устроило.

— Ты придешь вечером?

— Конечно, — заверил он, — и принесу ужин.

— Пожалуйста, не надо. Мама забила мне холодильник, боюсь, что половину придется заморозить.

Сказанное было похоже на протянутую оливковую ветвь, и он не мог не принять ее.

— Хорошо. Я позвоню с дороги.

— Да, — кивнула она.

Печальный тон вызвал приступ недовольства собой. Он совсем не хотел уходить вот так. Неприятно видеть тревогу в глазах Тиффани. А ведь он должен не убегать сейчас, а готовить ей завтрак и принести в постель. А потом убедить, что произошедшее вчера не было случайностью и ошибкой. Но приходится уходить, так и не предоставив Тиффани никаких гарантий.

Через тридцать минут Престон входил в Техасский клуб скотоводов с каплей пота на лбу и смущенной улыбкой на лице. Всю дорогу, чтобы заглушить страх получить штраф за превышение скорости, он репетировал речь с извинениями. Все слова вылетели из головы, когда он вошел и увидел отца под массивной люстрой из рогов. Он выглядел так… скажем, был рад видеть сына.

— Смотрите, кто появился, — пробурчал он, оглядел Престона с головы до ног, и взгляд его потух. — А я-то думал, за вчерашний день ты успеешь отдохнуть и подготовиться к переговорам.

Ах, теперь ясно. Понятно, откуда такое воодушевление — отец решил, что причина того, что он исчез с приема, — Санни. Более того, из-за нее он на следующий день не явился в офис.

Престон расправил плечи: