Опекун - Ана Сакру

Кир хлопнул дверью, отрезая Таю от них, но уже через пару секунд распахнул пассажирскую дверь с другой стороны, и следователь как приклеенный был рядом.

– Ну что вы, Кирилл Станиславович, – масляно, но как-то очень уж холодно улыбался, – Всего пару вопросов и желательно в частном порядке…– сощурился и многозначительно добавил, – … пока. Я могу завтра заехать к вам в коттедж. Вы же сейчас там проживаете, не в городе, насколько я знаю. Скажем, в обед…

– Завтра суббота, так любите работать? – с едким сарказмом выгнул Кир бровь.

– Что делать, наша служба…ну, вы знаете, – хмыкнул Клюкин.

Кир помолчал с секунду, смотря ему в глаза, затем раздраженно кивнул.

– Что ж, если больше нечем заняться, то пожалуйста, но ничего нового я вам не скажу.

И уже не слушая, сел в машину, захлопывая за собой дверь.

– Мудак…– пробормотал, устало растирая ладонями лицо, а затем уже громче, водителю, – Сергей, что стоишь? Поехали…

– Домой, Кирилл Станиславович?

– Да.

***

В машине Тая крепко уснула. Не смогла проснуться даже тогда, когда сквозь плотную дрему почувствовала, как её подхватили на руки и куда-то понесли. Только поняла, что это Кир, уткнувшись носом в рубашку на его груди. Где-то там, под ребрами, быстро стучало его сильное сердце. И эта пульсация пронизала её насквозь, заставляя вибрировать в такт каждую клеточку и отдаваясь странным тягучим жаром в низ живота.

Ей казалось сквозь сон, что всё тело тяжелеет, постепенно накаляясь, пока он дышал на её лицо, поднимаясь куда-то по ступеням. С губ слетел непроизвольный стон. Кровь густела. За сомкнутыми веками мир медленно вращался, увлекая в воронку чисто физических реакций. Она чувствовала его ладони на себе, вдыхала запах, почти ощущала во рту фантомный вкус, рефлекторно крепче обвивала мужскую шею, прижимаясь как можно ближе, потому что это было так волнующе и горячо. И когда он опустил её на застеленную постель, она просто не смогла разжать руки и отпустить его.

Глава 27

Кир остро чувствовал Таины тонкие руки, удивительно крепко обвившие его шею, притягивающие к себе…И это поднимало в нём такую бурю, что впору было рычать как подстрелянному зверю, загнанному в угол.

Эта слабая, глупая девчонка была олицетворением ловушки, в которую он попал. Беспомощная, наивная, хрупкая, а ему от нее не уйти. Он обдумывал сотни вариантов, но все дороги упирались в нее. Её нельзя отпускать, необходимо намертво привязать к себе. А какой еще может быть способ, если это юная, настолько подверженная собственным чувствам и эмоциям женщина?

Тем более и стараться не надо было. Она уже была готова отдаться ему. Сама.

Он ощущал её близкое дыхание на своем лице, и внутри закипало, выкручивало наизнанку. Так сильно,что он боялся сам себя. И за нее боялся тоже, умом понимая, что девочка ни в чем не виновата. Она по сути ребенок. Часть его хотела её вразумить и оставить в покое. Другая же мечтала поиметь так, чтобы скулила от кайфа и боли. Она же сама выпрашивала, нет? Вон как льнула к нему, прижалась вся…Тяжело, возбужденно дышала через приоткрытые мягкие губы, ресницы томно дрожали на порозовевших щеках.

И он хотел её. Но в этой похоти было что-то ненормальное, больное. Желание раздавить, подчинить, отыграться и одновременно страстный порыв защитить от самого себя. А ещё на языке противно горчило от осознания, что он должен. Что это не его личный выбор, а стечение обстоятельств и злая шутка отца. Его будто быка с кольцом в носу тащили на племенное размножение.

Но хуй тебе, папа, детей у нас ни за что с твоей кровью не будет, если таков был твой хитрый план, лихорадочно думал Кир, сжимая челюсти и ведя рукой по Таиной шее. Она прикрыла глаза, с тихим стоном выгнулась навстречу ладони. Она горела вся от матушкиных хитрых препаратов. Он четко улавливал её жар, нос щекотал тонкий запах женского возбуждения, и тело бездумно отзывалось на текущую самку.

Завтра утром эта скромная девчонка скорее всего сгорит со стыда, но будет поздно о чем-то жалеть. Как бы не было муторно, нет смысла такую возможность упускать. Да и…в ширинку брюк уже болезненно давил вставший член.

Такая юная…Даже не по возрасту, а по образу. Тая была словно из другого века, немного не от мира сего. Кир воспринимал это на грани законности. Обычно таких женщин и девушек он избегал. Слишком много заморочек, слишком легко сломать.

И ему хотелось её ломать, да…Что-то она вытягивала своей наивной раздражающей простотой темное из него.

Он нагнулся к ней, уступая обвившим шею тонким рукам, и дотронулся губами до приоткрытых губ, проведя кончиком языка по её зубам. Легкое касание, а Тая ощутимо затрепетала, мягко выдыхая ему в рот, и зарываясь пальцами ему в затылок, гладя волосы. Её реакция была так очевидна, что его тоже кольнуло нетерпеливым удовольствием в ответ. Словно отрекошетило.

Он сильнее надавил на подставленные податливые губы, толкнулся дальше языком, находя её язычок. По кровотоку влажный жар побежал. Вкус её слюны, какой-то вишневый, смешался с его. Внутри зверь заурчал, требуя жесткости. Что ты церемонишься с ней, просто выеби, смотри, она только "за", рычал глухо, подстегивая до багровых кругов, поплывших перед глазами. Кровь зашумела в ушах. Кира штормило, но он сдерживался. Девчонка явно неопытна, и это не на один раз.

Пять лет…Что бесило ещё сильнее.

От одной мысли, что он вынужден, хотелось её порвать. И это будет по-вишневому кисло-сладко, да, малышка Тая? Такая ты внутри? Такая же мокрая и горячая, как твой рот, обрамленный пухлыми губками?

Ноздри раздувались, жадно втягивая её усиливающийся запах, руки беспорядочно поползли по худенькому телу, срывая одежду. Она не сопротивлялась. Только жалобно постанывала громче, доверчиво прижимаясь к нему и то гладя напряженные плечи, то приятно зарываясь пальчиками в волосы. Лишь когда он сдернул с неё бюстгальтер, рефлекторно попыталась прикрыться, но Кир не дал, перехватив тонкое запястье, и, разорвав поцелуй, посмотрел на небольшую девичью грудь с персиковыми камешками сосков. Такую же белую, нежную и трогательную как вся она.

Такую беззащитную, что хотелось оставить на ней синяки и отметины.

Поддаваясь порыву, склонился и прикусил сосок, оттягивая зубами. Тая громко всхлипнула от боли, а колени наоборот непроизвольно развела. Слишком возбужденная, чтобы адекватно воспринимать неприятные сигналы. Это и бесило Кира, и заводило дико. Маленькая ангельская сучка…

Накрыл губами второй