Проклятая мечта - Дана Канра

Девочку била мелкая дрожь, она промерзла до костей, и в довершение ко всему, твердые снежки с камнями крепко разбили ей голову. Лежа в неразобранной постели, Дейна молча наблюдала за тем, как мать пишет письма маго-лекарям.

— Это все очень скверно, — посетовала Лилиана, немного успокоившись. — Щенки повредили твою магию.

Дейна помолчала, пытаясь не заплакать.

— Ты что-нибудь с ними сделаешь, мама?

— Я? С какой стати? Я могу договориться с маго-лекарями, а в остальном, дочка, извини, ты сама виновата. Надо было лучше драться.

Ничего не ответив, девочка перевела взгляд на темный угол между потолком и стеной. Ей показалось на миг, что там балансирует силуэт призрака Генри. Но нет, это всего лишь пыль, тени, паутина. Иногда в чудеса лучше не верить, чтобы не разочаровываться и не дарить себе ложных надежд.

Левая нога Дейны едва заметно и непроизвольно дернулась. Только девочка не придала этому значения.

Глава 9.1. Весенняя война

Если Лилиана Гартон-Морлан и возлагала какие-нибудь надежды на помощь маго-колдунов, то после пяти безуспешных визитов грезы отчаявшейся матери начали таять в воздухе, как остатки зимнего снега под жарким солнцем. Дейне не становилось лучше и вся ее магия, кроме Водных чар, постепенно сходила на нет.

Впервые за все минувшие годы, когда мать и дочь не зависели от княжеского семейства Морлан и от суровой старухи Софии Гартон, их проблема оказалась по-настоящему неразрешимой. Даже с помощью денег, которых Лилиана успела подкопить довольно за последнее время. Ни один из лекарей не имел понятия, чем можно лечить увядание магии у детей.

Возможно такого еще не было. А может просто лечить простолюдинов считается невыгодным и не сопутствует успеху.

— Не переживай! — не уставала повторять Лилиана дочке, когда та принималась грустить или впадать в лютую тоску. — Мы со всем справимся.

— Да, мама, — устало выдавливала из себя Дейна и, прихрамывая, усаживалась за стол. — Дай, пожалуйста, мою любимую черную тетрадь.

С бумагой в Нордении было плоховато. Но всех директоров магических школ обязали обеспечивать учеников тетрадями, чернилами и перьями. Необходимо было записывать лекции, сдавать экзамены, а самое главное — вносить в тетради необходимые формулы и заклинания, чтобы потом выучить их наизусть. Ведь книги на вес золота.

Поэтому дети в тетрадях не нуждались. А у Дейны даже остался некоторый излишек. Часто, склонившись по вечерам над раскрытой тетрадью, она записывала короткие истории про магов и ведьм, про вампиров и драконов. Старый надтреснутый стакан служил ей чернильницей, а огарки свеч заменяли хорошее освещение.

Сначала мать волновалась, что девочка ослепнет. Потом махнула рукой и молча зажигала хорошие нетронутые свечи всякий раз, когда Дейна садилась писать. Воск куда дешевле бумаги, его не жалко. А Дейна должна радоваться своему делу. Может статься, из нее потом выйдет хорошая летописица, если не удастся вернуть раздавленную магию.

Дейна Морлан ходила, говорила, ела и спала, как раньше, но все-таки стала другой. Изломанная девочка, разбитая вдребезги волшебница, она ничего больше не обещала. И Лилиана на все лады расхваливала Бога Воды, за то, что он позволил дочери оставить эту стихию.

Так прошло полгода до весны.

Это было тяжелое время для Дейны и невыносимое для ее матери.

Нет ничего хуже видеть жалость в глазах ведьм и колдунов, да и простых горожан. Известия, искаженные ядовитыми сплетнями, слишком быстро разлетелись по маленькому городу. Шила в мешке не утаишь.

— Вам, наверное, трудно воспитывать искалеченную дочь, — говорили богатые пациентки-ведьмочки, из числа тех, кто никогда не нуждались в помощи и прекрасно жили на деньги своих мужей и родни.

— Вам следует забрать дочь из школы, — сказала госпожа Хелен — эта жестокая дура с холеным красивым лицом. — У нас бракованные дети надолго не задерживаются.

Все руководство школы «Обитель чудес», вплоть до усатого толстого директора, подтвердило эти злые слова. Не то, чтобы Дейну не хотели видеть в классах. Она очень образована и умна для своего возраста. Но родители поганцев, закидавших ее снегом и камнями, настаивали на гораздо большем вреде, который девочка нанесла их сыновьям. Магия Воздуха, Воды и Огня, которые пустила в ход Дейна, сыграли огромную роль в ее спасении.

Но ее же и выставляли главной злодейкой школы. Угрозой. Опасной ведьмой.

— Помилуйте! — твердила Лилиана из раза в раз. — Моей дочке всего десять! Она не может нанести вред!

— Ваша дочь стала девушкой, — яростно парировала госпожа Хелена. — В прошлые века ведьм, ей подобных, сжигали на кострах или отстраняли от занятий. А еще раньше они вовсе не ходили в школы магии. Учились готовить и вышивать, чтобы вести хозяйство!

— Действительно, — выплюнула разъяренная мать, глядя в ухмыляющееся лицо бессердечной женщины. — Жаль, что вы не родились в позапрошлой эпохе!

— Хватит споров, сударыни, — в разговор влез директор, чья фамилия была настолько трудновыговариваемой, что Лилиана не запомнила бы ее при всем желании. — Решено. Ваша дочь, любезная госпожа Гартон-Морлан, может остаться в нашей школе. Я выделю ей нескольких наставников для обучения на дому. Это все, на что вы можете рассчитывать.

— Спасибо и на этом, — выдохнула Лилиана сквозь стиснутые зубы.

Бороться с жестокой судьбой и злыми магами становилось все тяжелее.

Через несколько унылых и холодных месяцев, когда за окнами растаяли снега и появилась звонкая капель, состояние Дейны медленно, но верно стало улучшаться. Девочка немного ожила и стала писать больше рассказов о магах, ведьмах и инквизиции. Некоторые из своих творений она давала почитать матери, и та порой сильно удивлялась детским записям и заметкам.

Откуда у Дейны были настолько обширные познания о тех бесчинствах, что совершали инквизиторы в прошлых веках? Откуда она знала про Книгу Страха, куда вносились имена одаренных творцов? Пробегая по ровным строчкам взглядом усталых глаз, Лилиана время от времени задумчиво поглядывала на дочь.

— Что такое, мама? — спросила однажды Дейна вечером, готовясь ко сну. — Почему ты так смотришь на меня?

— Ничего, дочка. Я вижу, что ты действительно одаренная, несмотря на твои травмы. Однажды ты их победишь.

Дейна грустно улыбнулась и ничего не сказала в ответ.

Загранная тьма начиналась по ночам и проходила под утро. У Дейны непроизвольно дергались ноги и пальцы на руках, а еще нестерпимо болела шея. В те редкие ночи, когда мучения миновали ее, на смену им приходили другие. Она задыхалась. Воздух пропадал на пару-тройку мгновений, а потом возвращался, но происходило это невыносимо часто.

И на последнее Дейна старалась не жаловаться. Подумаешь, задыхается! Это пустяки. Настоящая боль от ударов или падений куда хуже.

Наверное, лучше бы ей было не рождаться вовсе.