Укради мое сердце - Лора Павлов

Я поднял телефон и набрал:

Назови меня трусом еще раз — и я подам жалобу в отдел кадров и оформлю тебе выговор.

Это было смешно, но я хотел, чтобы она поняла — меня задел ее комментарий.

Принцесса:

А за что мне дадут выговор? За то, что я сказала правду?

Вот же нахалка.

Я:

Теперь я могу оформить выговор тебе — за агрессивное поведение по отношению к наставнику.

Принцесса:

Я просто спросила, почему ты ненавидишь свой день рождения.

Я:

Что мы теперь, подружки?

Я налил себе еще выпить. Меня бесило, что я не могу об этом говорить. Бесило, что даже спустя столько лет меня все еще накрывает этой чертовой тоской.

Принцесса:

Точно нет. Подружки хотя бы не вызывают у друг друга хлыстовую травму.

Я допил, поставил бокал и завалился на диван.

Я:

И в чем, прости, я вызываю у тебя хлыстовую травму?

Принцесса:

Не строй из себя знатного оратора, Чедвик. Ты прекрасно знаешь, как.

Я:

Скажи мне.

Принцесса:

С чего бы? Ты сам ни на один вопрос не отвечаешь.

Я:

Да черт побери, Принцесса. Просто скажи, как я вызываю у тебя хлыстовую травму.

Принцесса:

Хмм… мы купались у меня в бассейне в нижнем белье, а потом ты смылся, как будто за тобой гнались с пистолетом. А сегодня вечером выглядел так, будто собирался меня поцеловать… а потом опять сбежал. Ты играешь в игры. А я в игры не играю. Так что можешь расслабиться — ты один сплошной красный флаг.

Я:

Красный мой любимый цвет, так что с этим я могу жить.

Принцесса:

Спокойной ночи, Чедвик. Я устала ходить с тобой по кругу.

Я провел рукой по затылку и набрал ее номер.

— Я говорю тебе «спокойной ночи», а ты звонишь? — прозвучал ее голос, как только она ответила. — Еще один пример, как ты сбиваешь с толку.

— Замолчи, — пробурчал я, подойдя к барной стойке и налив себе еще.

— Ладно, я кладу трубку. Вот об этом я и говорила. Ты звонишь, а потом велишь мне заткнуться? Спокойной ночи.

— Не вешай трубку. — Я опрокинул виски и со стуком поставил бокал. — Я сейчас тебе кое-что расскажу. И мне не нужны ни вопросы, ни сочувствие, ни комментарии. Ничего. Ясно?

— То есть ты звонишь мне… и это даже не разговор?

— Хенли.

— Истон.

Я застонал:

— Я не хочу быть гребаным трусом. Поэтому скажу тебе, почему ненавижу день рождения. Но потом — ни слова об этом. Договорились?

— Договорились, Злой Гений.

— Я был с Джилли три с половиной года. Думал, что женюсь на ней после выпуска из юрфака. Был уверен, что знаю, каким будет мое будущее. — Я опустился на диван. Тишина была непривычной. — Ты еще тут?

— Да.

— А ты молчишь.

— Ты же сказал мне ничего не говорить. Вот я и слушаю.

Я выдохнул.

— Джилли уехала в выпускную поездку с подругами. Должна была вернуться на следующий день после моего дня рождения. Я подшучивал, что она пропустит праздник, но это была шутка. Просто шутка.

— Я понимаю. Это действительно могло быть просто шуткой, — прошептала она.

— Но она решила вернуться пораньше. Хотела сделать сюрприз. У нас был большой семейный ужин — с Эммерсон, с родителями, ее семья тоже была.

— Господи… — ее голос дрогнул, и я услышал, как она всхлипнула, будто сдерживала слезы.

— Она попала в аварию по дороге на этот чертов ужин. Грузовик выехал на встречку. Она даже не успела ничего понять. Поэтому я и ненавижу день рождения. Потому что он всегда будет напоминать мне о самом худшем дне в моей жизни. И все хотят, чтобы я радовался… А я просто хочу в этот день остаться один. Это так много?

— Нет. И мне очень жаль, Истон.

— Без жалости, Принцесса. Просто хотел, чтобы ты знала: я не трус.

— Прости, что назвала тебя так, — прошептала она, голос был напряженный.

— Не будь сейчас со мной милой. От этого только хуже.

— Хорошо. Ты не трус. Но ты точно Злой Гений. Спасибо, что рассказал.

Я коротко усмехнулся, в голосе звучала только боль.

— Спокойной ночи, Принцесса.

Я сбросил звонок, не дав ей ответить.

12

Хенли

Когда я пришла на работу в понедельник утром, меня терзали мысли о том, как теперь все будет с Истоном. Всю ночь я ворочалась, вспоминая, что он рассказал мне. Весь этот груз, который он носит.

Я понимала, что, скорее всего, сегодня он будет холоден, потому что этот человек — одна сплошная непредсказуемость. То горячий, то ледяной.

Но он открылся мне — и это было не просто так. Я знала, он не тот, кто делится легко. Он не делится вообще. Поэтому я была благодарна за то, что он доверился.

Я пришла пораньше и с удивлением увидела, что Рози и Джои уже на месте. Они были в кабинете Истона и развешивали гирлянды.

— А что здесь происходит? — спросила я, стараясь говорить легко, хотя сердце забилось быстрее. Я знала, он возненавидит это.

— У Истона в пятницу был день рождения, а вы были в суде в городе, так что мы решили отпраздновать сегодня, — сказала Рози, качая головой. — Он всегда такой ворчун по поводу своего дня рождения.

— А почему, как вы думаете? — я не знала, знают ли они. Все-таки это маленький город, возможно, они слышали об аварии Джилли, но вряд ли знали, что это случилось именно в день рождения.

— Может, потому что он близнец? И Эммерсон теперь не живет здесь? — предположил Джои, пытаясь приклеить гирлянду к потолку, но она снова упала.

Похоже, они не знали настоящей причины.

А он и правда был замкнут, и я понимала его.

— Возможно. Или просто он не любит дни рождения. Не все любят становиться старше, — сказала я со смешком.

— Да, мы делаем это каждый год, и каждый раз он ворчит. Но при этом он всегда делает мне щедрый бонус на день рождения и заказывает торт для каждого сотрудника, — сказала Рози. — Я не могу просто проигнорировать его. Он столько вкалывает. Хочется хоть раз в году как-то его порадовать.

— Я понимаю. Но разве у него не зум-звонок сегодня с Бруно Кингом? Может, эти украшения на фоне не произведут впечатление.

Рози замерла.

— Ах, точно. Я совсем забыла. Что же делать… Может, украсим