Выбор варвара - Руби Диксон

он спросил. Но я не считаю, что она дикарка. Неукротимая, да. Свирепая и буйная, да. Дикая подразумевает, что ее нужно изменить, а в ней нет ничего, что нужно было бы исправить.

— С Фарли все хорошо. Она находит корабль странным и упомянула, что уходит, чтобы найти своих людей.

Его глаза сужаются, совсем чуть-чуть.

— Она не говорила о том, чтобы остаться с нами? Проявила какое-нибудь любопытство к нашему кораблю и его грузу?

Я мысленно вздыхаю, потому что ясно, что он все еще думает, что она какая-то ледяная шпионка. Вы можете уволить человека из армии, но вы не можете лишить его военного мышления.

— Вовсе нет. У нее нет никакой скрытой мотивации. Думаю, она просто удивилась, увидев, что мы приземлились, и подошла поздороваться.

— Мммм. — Его челюсть сжимается, но он медленно кивает. — Я не чувствую в ней злого умысла и, конечно, надеюсь, что она так невинна, как кажется. — Он изучает меня, а затем продолжает. — Я принял решение относительно нее.

Я жду. Вот оно.

— Боюсь, мы оказались в безвыходной ситуации. — Его голос спокоен, рассудителен, выражение лица тщательно нейтрально. — Если мы будем ждать здесь очень долго, то потеряем время доставки. Однако, поскольку здесь явно есть люди, наш долг определить их положение. Неужели они застряли здесь против своей воли? Всегда ли они были здесь, как она утверждает? Являются ли они результатом неудавшейся колонии? Или здесь замешано что-то еще?

— Возможно, это несостоявшаяся колония, — хрипло говорю я. Иногда можно услышать о подобных вещах.

— Это тоже было моей первой мыслью. Так что я извлек все без исключения чартерные записи по этой планете. — Он качает головой. — Там ничего нет. Теоретически она была классифицирована как пригодная для жизни класса С. Погода отвратительная, в атмосфере есть следы яда, и здесь слишком высокая сейсмическая активность, чтобы рисковать колонией под куполом. Конечно, не то чтобы это не могло сработать, но, возможно, это было бы слишком дорого и удаленно для большинства чартерных рейсов. Одни только затраты на топливо для доставки грузов в этом направлении были бы астрономическими. И ты знаешь, сколько бейтены платят нам за доставку водорослей.

Я знаю. Целое состояние. Они находятся еще дальше, чем эта планета, но там солнечно и тепло.

— Значит, это не колония.

— Похоже, что нет. А это значит, что мы должны задать вопрос «почему». Почему они здесь? Хотят ли они быть здесь? Можем ли мы чем-нибудь помочь, не ставя под угрозу наш груз? — Его челюсть снова сжимается, а затем он продолжает. — Я решил, что нам нужно будет навестить ее людей и определить ситуацию после разговора с их лидером.

— Определить ситуацию?

— Является ли это спасательной ситуацией или нет. Нам нужно узнать как можно больше, прежде чем мы решим, сбрасываем ли мы наш груз, чтобы доставить его на ближайшую станцию. И поскольку наш график и без того напряженный из-за неполадок с двигателем, нам нужно как можно скорее нанести визит ее племени. У нас есть окно максимум в несколько дней, прежде чем нам нужно будет двигаться дальше, если мы намерены осуществить нашу доставку в соответствии с планом.

Несколько дней. У меня внутри все сжимается от этой мысли. Кажется, это так мало времени.

— Я не против потерять зарплату, просто чтобы ты знал. Если они хотят, чтобы их спасли — а судя по разговору с Фарли, я не уверен, что они этого хотят, — тогда я согласен с этим. Но только в том случае, если они хотят, чтобы их спасли. Я не заставлю ее — или кого-либо еще — идти туда, где они не хотят быть.

— Если они не хотят, чтобы их спасали, это решает все мои проблемы, — говорит Чатав. Он снова бросает взгляд на картину на стене, а затем тяжело вздыхает. — Если мы потеряем этот груз, мне конец.

Я хмурюсь про себя. Что? Этот корабль — единственное, что есть в жизни капитана с тех пор, как он вышел в отставку.

— Прошу прощения?

— Я на мели, — прямо говорит Чатав. — Поставки были скудными, а расходы на топливо выросли. Я едва свожу концы с концами. Как ты думаешь, почему мы отправляемся на окраины Галактики?

— Потому что это работа? — Я не задаю вопросов. Я просто плыву по течению.

— Потому что за это хорошо платят. Но каждый кредит, который мы тратим на ненужное топливо или ремонт, означает, что наша норма прибыли становится все меньше и меньше. А в последнее время ничего не осталось. — Он разводит руками, и впервые я вижу проблеск отчаяния на его гордом лице. — Мы долгое время теряли кредиты.

— Я не знал.

— Я убедился, чтобы ты этого не знал. Трудно найти команду, когда боишься, что тебе не заплатят за следующий рейс. — Он проводит рукой по деревянной поверхности своего стола. — Если мы не доставим эту партию, у меня не будет денег на покупку топлива для будущих поездок. Это означает, что если мы спасаем этих людей, мы поступаем правильно и в процессе уничтожаем самих себя. — Его взгляд встречается с моим. — И ты остался без работы. Нири и Тракан тоже. И мне придется продать «Леди».

Я откидываюсь назад, ошеломленный. Мы не дружная команда, но это самое близкое к стабильности, что было у меня с тех пор, как я уволился из армии. Подумать только, что это может исчезнуть в мгновение ока…

— Так, если это случиться, что же мне, по-твоему, делать?

Он пожимает плечами.

— Полагаю, то же самое что сделал бы и я. Обратись за помощью к правительству.

Кэф. Теперь я начинаю злиться.

— А как насчет твоей пенсии? — Я указываю на все медали на стене. — Разве ты не получил ее при увольнении?

— Я обналичил деньги, чтобы купить эту «Леди». — Выражение его лица становится жестким. — А где твоя пенсия? — спросил он.

— Пожертвовал, — решительно говорю я. Я не хочу говорить об этом.

— Пожертвовал? Но разве у тебя не было почетного увольнения? За доблесть? Ты мог бы безбедно прожить на эти деньги всю оставшуюся жизнь.

Я скрежещу зубами.

— Я не хотел их. — Это кровавые деньги. Казалось более справедливым, что я отдал их семьям, чьи жизни я разрушил, вместо того, чтобы оставить их себе и пропить. Я поднимаюсь на ноги. — Тогда нам нужно сделать эту доставку. При условии, конечно, что те люди не нуждаются в спасении. — Я зол. Будет очень мучительно пытаться найти другую работу, и мне придется есть суп из вендинговой машины, пока я этого не сделаю, но