Соль и тайны морской бездны - Эбби-Линн Норр

за откапывание Атлантиды? – возмутился Антони, перекрикивая стрекот винта, изменившего скорость оборотов перед посадкой. – Да они должны тосты поднимать за открытие века!

Я обернулась, чтобы увидеть лицо Петры. Ее губы слегка дрогнули.

– Археологи редко бывают столь щедры.

– Я думал, ты тоже археолог, – сказал Йозеф, тоже глядя на Петру.

Она обнажила зубы, хищно улыбнувшись.

– Нет еще. Я отложила учебу, чтобы уделить время паре других проектов.

– Каких других проектов? – поинтересовался Йозеф, не скрывая живого интереса. – Также в области археологии?

Петра качнула головой и посмотрела в иллюминатор – земля быстро приближалась.

– Скорее в области корпоративного разрушения.

Мы с Антони переглянулись с выражением веселого изумления.

– Мило и просто, – раздался в наушниках голос Ивана, как только посадочные полозья вертолета коснулись земли. Винтом взметнуло облако красной пыли, скрывшее из виду горизонт. Иван заглушил мотор «Белла», и вой начал стихать. – Перед тем, как выходить, лучше несколько минут подождать, пока все осядет.

В салоне защелкали замки пятиточечных ремней безопасности. Я изогнулась, чтобы освободиться от сбруи, и мой взгляд упал на снимающую наушники Нике. Вид у нее был бледный и уставший.

– С тобой все хорошо, Нике?

Ее серые глаза встретились с моими, и она слабо улыбнулась.

– Боюсь, я не создана для вертолетов, – произнесла она своим нежным голосом с непривычным акцентом, которые я уже успела полюбить.

Мама усмехнулась и коснулась щеки Нике, убирая прядь с лица подруги.

– Нике не создана ни для чего, что происходит выше уровня моря.

Меня охватило беспокойство и чувство вины, появившиеся при виде того, как Нике медленно отстегивает ремни безопасности и шарит рукой в поисках шляпы, которую мы подобрали специально для нее. Уже не в первый раз я засомневалась, стоило ли брать ее с собой. Я поделилась этими мыслями с мамой, но она сказала, что Нике ни за что бы не потерпела, чтобы ее оставили. К тому же мы имели дело с заклятьем. Шансы на то, что нам понадобится кто-то, разбирающийся в магии, были велики. Мама заверила меня, что мы будем хорошо заботиться о Нике и при первой возможности доставим ее к океану, независимо от результатов нашей миссии.

Эмун ступил на спекшуюся землю первым. Как только Иван открыл дверь со своей стороны, в салон вертолета пыхнуло жарким сухим воздухом.

– Запах какой-то… – Антони умолк, подыскивая подходящее слово, – сухой, что ли?

– Самый страшный кошмар сирены. – Я накинула поверх головного убора легкую белую ткань и свободно обмотала ею голову, закрыв часть лица, и только после этого вышла из вертолета вслед за Антони. – Конечно, Атлантида должна была находиться в пустыне. Было бы слишком легко, если бы она лежала в океане.

Вместе с другими припасами мы захватили из Нуакшота тонкие белые туники, платья и платки. Считаных секунд оказалось достаточно, чтобы понять, для чего бедуины закрывают легкими одеждами все тело в условиях сухой жары и палящего солнца пустыни. Губы у меня уже обветрились. Обмотавшись тканью, я сделала несколько жадных глотков воды.

Мама, Петра и Нике тоже выбрались из вертолета, мы вместе отошли немного в сторону и стояли, щурясь от утреннего пустынного солнца. В своих белых туниках и головных платках мы напоминали призрачных кочевников. От туники отказалась только Петра, и мне было интересно, что делало ее в некотором роде невосприимчивой к этой удушающей жаре – ее предыдущий опыт в пустыне или тот факт, что она сама практически состояла из песка.

– Здесь вообще ничего не будет легко, – сказала Нике, прикрывая рукой глаза от солнца, чтобы получше разглядеть горизонт.

Я с недоверием покосилась на нее, вспоминая нашу беседу о моей возможной роли в этой истории.

У меня возникло ощущение, что впечатанная в пустыню мишень являлась здесь не единственной целью. Мне было сложно понять, относится ли сказанное к процессу раскопок или к снятию заклятья. Уточнять я не стала.

– С уровня земли непонятно даже, на что именно ты смотришь, – поделился своим наблюдением Эмун, впившийся взглядом в нечто, напоминающее невысокие волнистые хребты прерывающихся пустошей на севере. – Неудивительно, что город не могли обнаружить до тех пор, пока не начали запускать в космос спутники. Это вообще ни на что не похоже.

Антони выволок из-под сиденья рюкзак, расстегнул молнию и стал рыться в содержимом. Он достал прибор Кирлиана, который мы планировали использовать в качестве компаса, и протянул его мне.

– Не желаешь оказать высокую честь?

– Ой, лучше не надо, – опередила меня мама, вырвав у Антони устройство.

– Мам, я же не собиралась касаться камня, уж поверь, – шутливо ответила я. – Малость перестраховываешься? Или не малость?

– Лучше не искушать судьбу, – пробормотала мама, отворачиваясь от меня. – Как там это работает?

– Камень уже внутри, – объяснил Антони. – Вам нужно только включить аппарат и держать нажатой кнопку спуска.

Мама щелкнула кнопкой включения. Мы все столпились вокруг нее и ждали, а ее большой палец надавил и замер на кнопке спуска.

Устройство тихонько потикало, а потом из отверстия-глазка, подобно лазеру, стрельнул яркий бирюзовый луч.

– Проклятье! – Петра отпрыгнула назад, потому что лазер пронзил землю у самых ее ног. Луч, исходящий из аппарата, указывал куда-то на север.

Тикать начало быстрее, а потом между щелчками стал слышен какой-то скрежет.

Мама глянула на Эмуна, потом на Антони.

– Это нормально?

Антони нахмурился.

– Совершенно определенно нет.

Когда звук стал таким противным, что мы с Нике закрыли уши, он протянул руку к устройству.

Раздался резкий громкий треск, сопровождаемый резким протяжным свистом, и бирюзовый луч исчез.

С полминуты мы стояли как вкопанные и испуганно молчали.

– Это не я, – оправдывалась мама, вручая аппарат Антони. – Я все сделала, точно как ты сказал.

Антони забрал устройство. Из глазка сочилась тонкая струйка дыма. Любимый озадаченно нахмурился.

– Как думаете, что это значит? – Петра высказала вслух вопрос, занимавший нас всех.

– Это значит, что у нас больше нет компаса, – ответил Йозеф.

– Но он нам и не нужен, – сказала я. – Перед тем, как вырубиться, лазерный луч указывал прямо на структуру Ришат. Разве нет?

Народ вяло согласился.

– Значит, мы установили, что уже можно копать. Устройство только что подтвердило, что оставшийся аквамарин погребен где-то здесь. – Я посмотрела на Петру. – Твой выход.

Внутри у меня все сжалось от какого-то предчувствия. Я видела, на что способна Петра, но временами сомневалась в собственной памяти, когда дело касалось событий на пляже в Солтфорде.

Я задумалась. Так ли могущественна Петра, как я помню? Я надеялась, что да, потому что это была моя идея ее пригласить. И если бы она не смогла нам помочь, я бы