Прятки - Диксон Уиллоу

Когда я готов, беру блокнот и пишу в нем последнее сообщение, а затем прижимаю его к стеклу.

ИГРА В ПРЯТКИ?

Единственная вспышка вызывает прилив адреналина, и я бросаю блокнот на стол и выбегаю из комнаты.

Я никого не вижу, когда запираю свою комнату, а затем мчусь по задней лестнице, как будто у меня задница в огне. Я не имею понятия, что на меня нашло и почему я вдруг веду себя так безрассудно, но я чувствую только предвкушение и возбуждение, когда за мной с грохотом закрывается задняя дверь Бун-Хауса, и я выхожу в прохладный вечерний воздух.

Вокруг меня никого нет, но знакомое ощущение, что за мной наблюдают, возвращается, и вместо того, чтобы развернуться и вернуться в свою комнату, как нормальный человек, я бегу к деревьям.

Сейчас уже почти сумерки, и в лесу царит зловещая тишина. Я почти добегаю до тропинки, когда из тени выскакивает фигура и хватает меня за талию.

Я издаю жалкий писклявый звук, когда он прижимает меня к себе, и у меня перехватывает дыхание, когда он крепко держит меня, обхватив одной рукой за талию, а другой — за горло.

Все мое тело на секунду замирает, когда страх и возбуждение смешиваются, создавая невероятное ощущение, похожее на кайф, и я ошеломлен не только его присутствием, но и тяжестью того, что я только что позволил этому произойти.

Я не успел как следует рассмотреть его, прежде чем он появился из ниоткуда, но он снова одет с ног до головы в облегающую черную одежду с большим капюшоном, скрывающим его лицо. Он теплый и крепкий позади меня, а его руки грубые и слегка мозолистые. Все в нем кричит об опасности, но слабый аромат яблочного шампуня и пряного одеколона, который окружает нас, странным образом успокаивает.

— Хорошо подумай, прежде чем отвечать, — говорит низкий, хриплый голос у меня в ухе. — Ты уверен, что хочешь этого? Если ты убежишь и попытаешься спрятаться от меня, я найду тебя. Но я не просто найду тебя.

Я сглатываю, поняв, что он имеет в виду. Он мог бы сказать, что причинит мне боль, но инстинкт подсказывает мне, что он имеет в виду совсем другое. То, о чем я не только мечтал, но и проводил слишком много часов, размышляя. То, о чем я никогда никому не рассказывал, потому что знал, что они никогда не будут смотреть на меня так же, если узнают, что мне действительно нравится.

Но это не фантазия. Это реальная жизнь. Он дает мне выход. Жаль, что я недостаточно умен, чтобы им воспользоваться.

— Я понимаю, — хриплю я, чувствуя, как в мои вены вливается еще больше адреналина.

Он ослабляет хватку и убирает руку с моей шеи.

— Двадцать, девятнадцать, восемнадцать…

Мне нужно секунда, чтобы осознать, что это действительно происходит, затем я вырываюсь из его рук и убегаю от него, пока он продолжает отсчет.

С тех пор как я пошел в школу, я достаточно долго бродил по лесу, чтобы без раздумий свернуть с тропы и углубиться в лес.

Земля под ногами неровная, я наклоняюсь, чтобы пробежать под низко висящими ветвями, и обхожу поваленные деревья. Мои шаги слишком громкие, и я уже тяжело дышу, но не смею замедлить бег.

Я так сосредоточен на попытке убежать, что не смотрю под ноги и спотыкаюсь об обнаженный корень. Я инстинктивно кусаю губу, чтобы не вскрикнуть от удивления, и отчаянно хватаюсь за дерево перед собой, чтобы не упасть лицом на лесную подстилку.

Это некрасиво и не элегантно, но мне удается удержаться на ногах, сердце бьется как сумасшедшее, а адреналин наполняет мое тело. Почти полная тишина вокруг, нарушаемая только моим тяжелым дыханием и учащенным сердцебиением, заставляет меня остановиться.

Он закончил считать? Он уже начал меня искать?

— Готов или нет, — раздается хриплый голос слева от меня.

Я резко поворачиваюсь в сторону голоса и оглядываю деревья, но его нигде не видно. Паника смешивается с адреналином, все еще бурлящим во мне, и я не могу понять, испуган я, возбужден или и то, и другое.

— Я иду, — говорит голос. Он теперь ближе. Но я все еще не вижу его.

Вместо того, чтобы оставаться на месте и ждать, пока меня найдут, я снова убегаю. Я бегу вслепую и понятия не имею, в каком направлении бегу и где нахожусь, но это не мешает мне углубляться в лес.

До того, как мои родители разбогатели, мы жили на полу изолированном участке земли, окруженном лесом. Я провел там все свое детство, и здесь я чувствую себя так же комфортно, как и когда блуждаю по своему старому родному городу.

Я думал, что это даст мне хотя бы небольшое преимущество над ним, но я уже слышу эхо шагов позади себя, тяжелых и ровных, когда он приближается ко мне.

К моему страху прибавляется возбуждение, когда я пытаюсь уйти от него, делая, как я надеюсь, непредсказуемые повороты, прыгая через поваленные бревна и уклоняясь от камней.

Я быстро оглядываюсь через плечо и чуть не спотыкаюсь, увидев темный силуэт в деревьях примерно в двадцати футах за мной. Впиваясь одной ногой в землю, я быстро поворачиваюсь, чтобы изменить направление, и проскальзываю между группой деревьев, затем делаю еще один резкий поворот и бегу к куче покрытых мхом камней, снова оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, удалось ли мне оторваться от него.

Я не вижу и не слышу его, и гордость наполняет мою грудь, когда я ныряю за камни и прижимаюсь к ним. Я тяжело дышу, но не от усталости. Я пробежал всего несколько метров, но страх и адреналин от погони сжимают мою грудь и заставляют сердце биться так, как будто я только что закончил спринт в гору.

Хруст ветки вдали привлекает мое внимание, и я прижимаю обе руки ко рту, пытаясь успокоить дыхание.

Он меня услышал? Он снова приближается ко мне?

Что он собирается делать, когда поймает меня?

Мои щеки и шея краснеют, а все тело напрягается. Я сумасшедший. Нет другого объяснения тому, почему я это делаю — или почему мне это так нравится.

Что, черт возьми, со мной не так, что погоня по лесу от незнакомца, который преследует меня, — самое захватывающее, что я когда-либо испытывал? Что это говорит обо мне, что вместо того, чтобы быть напуганным, мой член наполовину твердый?

Хруст листьев под тяжелыми ногами отвлекает мое внимание от моих