Ведьма и темный инквизитор - Джулия Принц

– Как прекрасно, что ты меня не разочаровала… Каролина.

И распрямившись, вышел из комнаты. Просто хлопнув дверью. Дверь осыпалась мелкими опилками.

Эта проклятая ведьма! Всё внутри клокотало у Верлицкого. Нет, нельзя идти к себе, так можно и всю академию разнести. И он молнией вылетел на испытательный полигон. Тот хорошо защищён и выдержит его ярость. Наверное.

Выйдя в центр арены, он дал волю своей магии. Она, как вулкан во время извержения, вырвалась сверкающей тёмной лавой, по пути сбив верхушку защитного купола. А ведь он был рассчитан на единовременный магический удар сотни магов. «Что эта женщина со мной делает?!»

Придётся чинить за свой счёт. Арундел ему это не спустит. При мысли о ректоре в памяти всплыла картина его прощания с Каролиной… И пришлось снести ещё парочку обелисков, что составляли магическую защиту арены. Давно пора менять их. Да и всё вокруг.

Дэнис стоял посреди ещё дымящихся руин полигона испытаний. Он не был уверен, что успокоился. Любая мысль об этой женщине приносила боль, ярость и… разочарование. Его план был прост: воспользоваться тем, что она так щедро предлагала, притворившись, что её приворот сработал, а потом бросить её, облив презрением. Не очень благородно, но… это то, чего он желал. Так долго он отказывал себе в желаниях, что это одно – обладать этой ведьмой хотя бы мгновение, пусть и вопреки всем его установкам и ценностям, это же можно себе позволить?

И она сама преподнесла ему этот шанс, заявившись в его академию, сама подмешала в вино приворотное зелье (пусть и не ему). И сама же разбила все его планы и надежды.

Неудовлетворённое желание и жгучая ревность вновь вспыхнули в нём с новой силой, уничтожив последние остатки полигона испытаний. Все: и арена, и обелиски, и даже скамьи зрителей стёрты с лица земли. И только его злость и неудовлетворённость продолжали бурлить в нём. Почему он ревнует это распущенную женщину? Почему ему так хочется пойти и набить самодовольную морду Арунделу?

Ну хотя бы одно своё желание он сможет осуществить.

Глава 14. Последствия

Наутро в академии было оживлённо. Студенты обсуждали руины, в которые превратился полигон испытаний. По слухам, группа третьего курса, что пришла туда на занятия, обнаружила, что полигона… нет.

Вчера вечером ещё был, а сегодня утром уже нет его. Остались только едва дымящиеся руины. По словам очевидцев, создавалось впечатление, что по нему пронёсся магический ураган. Локальный такой ураган, который разнёс только полигон испытаний.

Были разные предположения: кто-то утверждал, что, возможно, это студенты пятого курса ночью тренировались, кто-то выдвинул версию, что у одного из студентов проснулась сила невиданная и он её испытывал. (Тут многие мечтательно вздыхали, как бы намекая, что всё и для них возможно в этом мире).

Одна студентка, с расширившимися от сладкого ужаса зрачками, клялась, что видела ночью тёмного дракона, опустившегося на академию. Парень, напротив неё, говорил, что это она спросонья не поняла, и это был зверь молний, сбежавший из подземелья чудовищ.

И только я знала, что это был гнев Тёмного инквизитора. Гнев на меня.

И что мне-то делать? К утру вернулся Чер. Немного виноватый, что оставил меня, но непреклонный в свой правоте. Он и рассказал, прижимая уши, как бесновался на полигоне Верлицкий. Бедняга думал, что из-за него. Но пришлось разочаровать моего котейку, рассказав правду о последних событиях.

– Тогда заканчивай свои дела с ректором, оживляй княжну и валим отсюда!

В принципе, нормальный план. С местью Тёмному инквизитору не вышло, по крайней мере так, как я хотела. Так что да. Надо заканчивать и уезжать из академии.

Я встала из-за стола в столовой, где слушала все студенческие сплетни. За те пару дней, что я пробыла в этих стенах знаний, даже похудела: еда не то, чтобы не вкусная, но я так была озабочена всеми событиями и, чего уж скрывать, Верлицким, что даже не чувствовала её вкуса. А когда вкуса у еды нет, то и есть не хочется. Срочно нужно на реабилитацию куда-нибудь на море, где множество местных деликатесов подают.

– Эй, цыплёночек! – ко мне двигался развязной походкой Николас Айндервуд. Вот только на эти юношеские флирты сегодня утром у меня терпения не было. И я, не останавливаясь, прошла мимо.

– Эй! – возмутилась будущая светлость.

Вот как с такими отвратительными манерами это дарование в обществе собирается укрепиться? Высший свет, это вам не студенты, подобное даже от герцога не потерпят.

Я развернулась:

– Ваши манеры, Николас, оставляют желать лучшего, – и, подкрепив своё высказывание словом заветным, вышла из столовой.

А будущий герцог беззвучно продолжил открывать рот.

Когда у ведьмы плохое настроение, лучше к ней не подходить близко. Лучше вообще спрятаться. Я сделала знак, и юноша просто завяз на месте.

Несправедливо? Да. Но и я была злая. Злая на Верлицкого, на эту влюблённую парочку, что не смогла справиться со своими чувствами, на ректора, что оставил подарочек в моей комнате и явно специально дразнил Тёмного инквизитора. И на себя, что влезла во всё это.

Вместо урока я заявилась в кабинет ректора. Сохранять свою легенду нужды уже не было, раз ключевые люди и так меня вычислили.

Правда, в личине студентки пока осталась, нечего шокировать остальных.

А вид ректора и радовал, и удивлял. Не знаю по какой причине, но пребывал Генрих Арундел в своём собственном образе почти двухметрового брюнета атлетического телосложения. Вообще-то считается, что при смене личины невозможно изменить только одно – рост. Но Арунделу это как-то удалось, не зря, видимо, он возглавляет исследовательскую академию.

И всё сейчас было прекрасно в его лике: и мужественный квадратный подбородок, и взгляд серых глаз, и огромный тёмно-лиловый фингал под одним из них.

– Утро, как я надеюсь, доброе, господин ректор? – поздоровалась я.

– Заходите, госпожа Каролина, – весело ответил мне ректор, потирая подбородок.

– С вами всё хорошо? – осторожно спросила я, присаживаясь.

Обстановочка в кабинете соответствовала образу его хозяина. Всё: и шкафы, и стол, и даже кресла были гигантских размеров. Сев, я просто утонула в своём кресле, оно было не только большим, но и мягким, будто перина капризной принцессы.

– Спасибо, что спросили! – хохотнул он, – можно сказать, хорошо размялся ранним утром. И всё благодаря вам, уважаемая.

Я скромно потупилась, догадаться, кто разукрасил прекрасный лик ректора, было не трудно.

– Сами виноваты. Зачем было руку мне целовать и так… благодарить?

– А почему бы не поблагодарить прекрасную ведьму за незабываемую ночь? – хитро улыбнулся ректор, – у нас же ночь была незабываемая?

И